Жизнь - хитрая штука. Когда у тебя на руках хорошие карты, она решает сыграть в шахматы...
Название: Судьба любит пошутить
Автор: мирэбо.
Бета: Lirilai de Nomore.
Рейтинг: NC-17.
Пейринг: м/м.
Жанр: романс, немного юмор
Размер: макси.
Статус: закончен.
Саммари: Проклятье вещь очень неприятная, особенно если благодаря ему ты оказываешься тесно связан с человеком, которого долгие годы ненавидел…
Дисклеймер: моё!
Размещение: с моего разрешения
От автора: Все будет очень просто и незамысловато))
Остальные главы можно найти здесь
Глава 9
Наконец закончив с завтраком, вся компания передислоцировалась во все в ту же, ставшую уже до боли знакомой и привычной, гостиную. Вот там Ар наконец-то смог вздохнуть спокойно. Этому здорово способствовало то, что разговор о торговле медленно сошел на нет. Сейчас парни просто сидели молча, аккуратно прихлебывая из маленьких фарфоровых чашек горячий шоколад.
И все было бы просто замечательно, если бы не Люм, начавший украдкой кидать на парней полные затаенного любопытства вопросительные взгляды, словно бы пытаясь найти что-то особенное в их внешности или поведении, но никак не решаясь спросить об этом напрямую. Отчего-то Арэйна это нервировало почти до колик и, хотя он пытался себя пересилить, раз за разом мысленно повторяя, что паранойя это очень-очень глупо, но до конца расслабится так и не мог, подсознательно ожидая от друга какой-нибудь каверзы.
— Ну и как, понравилась вам ваша новая комната? — с горящей хитринкой во взгляде, наконец не выдержав душащего его любопытства, решил начать разговор Люмьер. При этом поочередно, пытливым взглядом смотря то на одного, то на другого вора, удобно устроившихся рядом друг с другом на диванчике. Сам он сидел напротив них в кресле, так что, на взгляд Арэйна, диспозиция для «допроса» у друга была самая что ни на есть удобная.
От этого вопроса Ар, не сдержавшись, скривился, словно бы ему оттоптали больную мозоль (что почти так и было) и глухо проворчал себе под нос:
— Вот скажи, зачем ты нам подсунул именно ЭТУ комнату?
— Неужели все так плохо? А я думал, что там вам будет намного комфортнее… там такая удобная кровать и так сладко спится… а уж атмосфера там так и благоволит к…кхм… миру и гармонии. Разве нет? Или вы опять умудрились поцапаться? — почти искренне удивился Люм.
Его взгляд был чист и безоблачен, словно летнее небо в погожий солнечный день, хотя сейчас в нем и проскальзывали нотки беспокойства, но это только добавляло достоверности. Святой Благословенный! Ну как такому не поверить. Но Ар, не раз наблюдавший подобное в исполнении Лея, сразу же насторожился.
Увидев такой взгляд, любой опытный человек невольно задумается в честности говорившего. Потому что так смотреть могут исключительно святые или в лучшем случае младенцы безгрешные, но никак не обычные люди этого бренного мира. А Люмьер хоть и был хорошим другом и вообще замечательным человеком, но в ряды Благословенных ему было записываться еще рано и потому выглядело все это до крайности странно.
Подозрение Ара, возникшее еще тогда, когда он только увидел, куда их привел дворецкий, теперь переросло в уверенность — Люм явно не просто так поселил их в эту комнату. Не иначе, как хитрый торговец решил подработать сводней.
Свойство подмечать детали, не видные взгляду другого, менее внимательного человека, всегда было очень важным для людей его профессии. Этакие Чтецы Душ в черновом варианте, угадывающие буквально «на раз» затаенные желания, стремления, амбиции пришедшего к ним человека и предлагающие ему то, на что он не обратил бы даже внимания, считая совершенно не нужным, но подходящее как нельзя кстати. Таких высот в профессии достигали отнюдь не все, но в какой-то, хотя бы и в самой малой степени, подобной техникой владел каждый торговец. Даже какой-нибудь, ничем не примечательный продавец фруктов с ближайшего базара.
Люм был не самым выдающимся из представителей своей гильдии, по большей части в силу своей молодости, но и отстающим неумехой также не являлся. И он прекрасно заметил те плотоядные взгляды, которые брюнет кидал на Лея весь вчерашний вечер — Ар в общем-то не слишком то и скрывался, стараясь только, чтобы «предмет его страсти» их не обнаружил — вот и решил со всей деликатностью помочь другу устроить личную жизнь, да еще и плюс к этому закончить затяжную «войну» двух воров. Убить двух зайцев одной стрелой, понимаешь ли… Тем более, что Люм давно уже стенал над тем, что Ар никак не желает сблизиться с кем-то для более тесных отношений, чем свидания на пару ночей.
Но почему именно Лей? Разве у них может быть что-то действительно общее кроме извечных скандалов?
Сейчас же Люмьер однозначно интересовался не только и не столько их мнением о комнате, сколько тем, удалась ли затеянная им афёра и в какой степени. Знал бы он, как недалек от истины…
Вспомнив о случившимся утром, Ар помрачнел и уже хотел сказать другу «пару ласковых» по этому поводу, чтобы не лез, куда его не просят, остановившись только для того, чтобы подобрать выражения помягче, но его опередил сияющий улыбкой до ушей Лей.
Отставив чашку на подлокотник дивана и легонечко пройдясь языком по вымазанным в шоколаде губам так, что Арэйн едва подавил искушение зажать его тут же и попробовать каков будет сейчас на вкус этот божественный рот, блондин задорно выдал:
— Нет, мы в мире и согласии больше, чем когда-либо. А комната, как комната. Роскошная, конечно, даже слегка чересчур… Но нам все очень понравилось. Ты не обращай на громилу внимания, он просто не выспался, вот теперь и злится на все белый свет.
Голос его был даже чуть мурлыкающим, словно у довольной кошки, отчего создавалось полное ощущение, что он счастлив и доволен своей жизнью как никогда.
От таких слов Ар чуть с дивана не свалился. С трудом подобрав упавшую от офигения челюсть с колен, он со все возрастающим недоумением уставился на Лея.
Вот и что, скажите, что снова задумал этот наглый разбойник? Он сам хоть понял, что сказал? Разве он не догадался, что имел в виду Люм, и на что он сам только что намекнул? И если в первое Ар был еще готов поверить, то второе с образом Лея совсем не вязалось — он всегда был до крайности сообразительным и говорил только хорошо просчитанные, не расходящиеся с его далеко идущими планами, глупости. А значит не все так просто…
Неужели хочет разыграть перед Люмом комедию типа «счастливая семейная пара»?
А зачем?
Впрочем, здесь даже гадать было не нужно — чтобы досадить Ару за сегодняшнее утро… Сначала подманить, а потом ранить побольнее, унизить. Вот только он не учел того, что и по его репутации это ударит тоже? Или ему уже не страшно?..
А может это Арэйн видит слишком много там, где ничего нет?
У Люма от этого «признания» глаза прямо-таки разблестелись, а на губах появилась понимающая улыбка. Все это косвенно подтверждало подозрения Ара в том, что лучший друг «правильно понял» скрытый смысл в словах этой блондинистой заразы.
— Ну тогда я спокоен…
Лейлан озорно сверкнул глазами.
— Мы замечательно провели время, представляешь Люм…
— Может поговорим о чем-нибудь другом? — мрачно буркнул Арэйн, слегка пихая в бок блондина и не обращая внимания на многозначительную улыбку Люма, который так и светился неудовлетворенным любопытством.
А вот во взгляде Лея, которого Ар так невежливо перебил, ему почудилась досада, которая, тут же сменилась непроницаемым спокойствием. Безразлично дернув плечом, он отвернулся.
А чего спрашивается его недруг ждал? Что Ар ему подыграет? Или что взбесится и выйдет из себя из-за парочки весьма никаких намеков?
Ха! Он не нервная барышня, трясущаяся над своей эфемерной «честью». Не дождется! Да и ему уже все равно, что о нем подумают или будут говорить. Арэйн готов был смириться с мыслью, что мужчины его тоже привлекают в сексуальном плане. Хотя… Его привлекал в данном смысле только Лей, так как попытка вообразить Люма (как и некоторых других знакомых) обнаженным и в своих объятиях вызвала у Ара в лучшем случае только истерический смешок, а в худшем так вообще глубокое омерзение. А вот стоило только ему представить в таком виде блондина, как в паху все болезненно напряглось и пришлось отложить эксперименты до лучшего времени.
— Ну о другом, так о другом, — послушно согласился Люм, взглядом недвусмысленно обещая выспросить у Арэйна все и еще больше, как только представится такая возможность. — Что ж, давайте тогда поговорим о подготовке к путешествию.
— Ты же сказал, что все берешь на себя? — не сдержавшись, с ироничной усмешкой заявил Лей.
— Да я и не отказываюсь. Просто хочу услышать ваши пожелания, ехать то все-таки вам, вдруг что-то не понравится.
— А что тут думать, — беззаботно пожал плечами Лей, — Не знаю как Ару, а мне, чтобы собраться, нужно просто заглянуть к надежным людям в один магазинчик на Радужной улице. Мои «командировки» чаще всего случаются очень неожиданно, — он широко улыбнулся, почему-то скосив глаза на Арэйна, — поэтому я предпочитаю собираться быстро и без суеты, а там можно найти все, что будет необходимо и в дороге, и в работе. Поэтому нужно просто кого-нибудь послать туда со списком всего необходимого или даже лучше всего, чтобы ты сам сходил, не нужно в это слуг вмешивать. Вот и все.
— У меня так же, — кратко кивнул Ар и спросил, — у мастера Клира?
— Да, — с усмешкой подтвердил Лей — у него родимого, чтоб ему сто лет икалось за то «недорого», которое но сдирает с меня каждый раз.
Ар понимающе хмыкнул. Явос Клир был знатным пройдохой, о наглости и изворотливости, а так же поразительной жадности которого в Теневых Гильдиях города ходили просто легенды. О нем говорили, что он удавится за медную монетку. Одной из самых известных историй был рассказ о том, как ради того, чтобы достать серебрушку, застрявшую в мостовой, уважаемый мастер не поленился голыми руками выковырять оттуда камень (который был крепко к другим прилажен), при этом разбив все пальцы в кровь. Вот такой вот рачительный и очень бережливый человек.
Но «красную» черту Клир никогда не переходил, прекрасно понимая, что незаменимых людей не бывает, а гильдейцы особым терпением никогда не славились.
В его магазинчике (а скорее в обширном и разветвленном подвале под ним) можно было найти все, что душе угодно — от обычной деревянной зубочистки, до сложнейшего амулета для межпространственных перемещений. И, не смотря на всю не слишком то «белоснежную» репутацию, клиентов у него было хоть отбавляй. Слишком удобной, в особенности для специфически «занятой» части населения, являлась возможность приобрести все необходимое в одном месте.
Люм задумался, машинально водя кончиком пальца по краю чашки с шоколадом, а затем, резко вскинув голову, с прекрасно слышимым неодобрением в голосе заявил:
— Это все конечно хорошо, удобно и быстро. Но все-таки, я предпочел, чтобы вещи, от которых будет зависеть ваша жизнь, покупались не в каком-нибудь второсортном притоне, — и, обратившись к Ару, обвинительно выдал: — Если бы я знал, что ты покупаешь все чуть ли не впервой подворотне, я уже давно бы…
В ответ на эти слова Лей недовольно нахмурился.
— Может быть этот старик и дерет с три шкуры, но я ему доверяю. Товар у него всегда очень качественный, он меня еще ни разу не подводил. Да и не все из моего «списка» можно купить легально, уважаемый, — в последнее слово он влил столько иронии, что оно слышалось скорее как ругательство. — Мы и так идем на риск, открывая местоположение этого магазина тебе, но идти туда в нашем случае смерти подобно. Стоит только кому-нибудь узнать, что мы практически беззащитны… Если бы не это, я к тебе никогда не обратился.
— Ну уж нет! Там я вам покупать ничего не позволю, — тоном, не терпящим возражений, отрезал Люм. — Напишите списки, а я уже найду, как все достать, даже то, что нелегально. А то знаю я это качество Явоса Клира. Амулеты либо ворованные, либо созданные каким-нибудь безденежным неудачником, которого выкинули из Гильдии за профнепригодность, да и не думаю, что с другими вещами обстоит лучше. Слышал об этом «мастере» очень и очень много «хорошего». Вам просто жутко повезло, что вы до сих пор не напоролись на какую-нибудь совсем уж грубую подделку…
Ар устало прикрыл глаза, ему еще только по мелочам препирательств не хватало. С чего это Лейн так взбесился? И, хотя Люмьер слегка перегнул палку в своей «опеке», влезая туда, куда его не просят, но Арэйн готов был уже ему уступить. Пусть делает, что хочет.
Он уже открыл рот для того, чтобы согласится с требованиями своего друга, но тут его перебил рассерженный блондин:
— Ты думаешь, мы не в состоянии разобраться, — голос Лея так и сочился ядом, — что мы берем — навоз или конфетку? Кто мы по-твоему, воры Серебряной Гильдии или идиоты последние? Между прочим, разбираться в амулетах и артефактах наша прямая специализация, чтобы ты знал! Поэтому подделку нам уж точно не подсунут! Хотя бы потому, что побояться связываться с Гильдией. Я уже говорил — прекрати разыгрывать из себя заботливую мамочку, это тебе не идет. Если не хочешь помогать — не помогай, только не прикапывайся к любой ерунде.
— А что плохого, если я забочусь о своем друге? — сейчас взглядом Люм мог заморозить в ледышку все Эльрийское море. — Друзья для того и нужны, чтобы помогать в трудных ситуациях. И не тебе судить о моей заботливости. Я просто хочу, чтобы вы добрались целыми и невредимыми до Лунных гор. И вообще, — на его хмуром лице появилась усмешка, — какая тебе разница, где совершать покупки: у своего «мастера» или в другом месте? Или ты так болеешь за финансовое благополучие этого торговца? Послушай сам себя! Ты воспринимаешь в штыки все, что хоть как-то не соответствует твоему мнению, и даже не даешь себе труда задуматься над этим. Может хватит вести себя, словно капризный и избалованный ребенок, пора взрослеет уже, не маленький. Не надо пытаться казаться хуже, чем ты есть, — и, сделав незначительную паузу, добавил: — Не понимаю, ты как будто боишься сближаться с кем-то, боишься, когда о тебе проявляют заботу… Словно бы пытаешься оттолкнуть всех от себя раньше, чем они оттолкнут тебя.
В этот момент Арэйну пришло в голову, что он не настолько хорошо знает своего лучшего друга, как все это время думал. Сейчас Люмьер уже не казался таким уж наивным. Он знает и замечает много больше, чем говорит…
Лей недовольно поджал задрожавшие от гнева губы и зыркнул на Люма таким взглядом, что тот, если бы блондин был магом, превратился бы уже в кучку пепла. Ар уже думал, что сейчас последует новый виток ссоры, но его недруг лишь тихо прошептал:
— Ничего я не боюсь… — и, встряхнув головой, словно бы отбрасывая от себя все ненужные мысли, громко выдохнув, спокойно спросил: — И что ты предлагаешь?
Люм отвечал уже вполне дружелюбным тоном:
— Ты уже слышал — пишите списки того, что нужно, а я все это вам предоставляю. Ничего сложного…
— Хорошо. Согласен. Но все проверю и если мне попадется хоть что-нибудь не идеальное, я тебе все припомню…
— Отлично. А ты Ар?
— Что?
Увлекшись наблюдением за их разговором и вызванными им мыслями, Арэйн даже не сразу понял, что от него требуется.
— Я спрашиваю — ты не будешь против? — терпеливо повторил свой вопрос Люмьер.
— С чего бы. Делай, что считаешь нужным.
— Прекрасно. Тогда у нас остался еще один вопрос, — кажется его друг был сегодня в ударе. — Нам нужно обговорить ваш маршрут.
— А это-то зачем? Что мы, сами не справимся? — еле слышно простонал Лей, по какой-то причине не решаясь больше вступать в открытый спор. Не смотря на то, что сказано это было очень тихо, Люмьер каким-то чудом все же его услышал.
— Чтобы избежать всяческих неприятностей и неожиданностей в дороге, — ворчливо ответил он. — Вы и так их просто притягиваете, поэтому нужно свести все это к минимуму. А то знаю я ваше напролом и куда глаза глядят. Так что начнем…
После этих слов воры, не сговариваясь, обреченно вздохнули и переглянулись. Все-таки в своей заботе Люм переходил все границы.
Дни шли за днями. Между Аром и Леем установился все тот же договорной вооруженный нейтралитет, что и был ранее. Слегка скандальный, не в меру язвительный, чуть-чуть гневный, но все же мир.
О том, что произошло между ними тем утром, больше не заговаривал ни один, даже вскользь не упоминая, каким-то образом и в пылу ссоры не наступая на обоюдную болючую «мозоль». Похоронив эту тему раз и навсегда, чтобы более никогда к ней не возвращаться.
Подготовка к путешествию шла полным ходом. Люм целыми днями пропадал то в своих лавках, то бегал резвым зайчиком в поисках качественно подходящей, на его взгляд, амуниции для воров. Получалось у него это не слишком-то хорошо — долго, муторно и с большим трудом. Все-таки изысканному и придирчивому вкусу потомственного торговца, определяющего буквально на лету малейший изъян товара, редко кто мог угодить. А выбор был не так уж и велик, подобные вещи продавались отнюдь не на каждом шагу.
Проклятье постепенно сдавало свои позиции, становясь все менее и менее навязчивым и неприятным. Уже по истечении неполных двух недель прикосновении стали практически не обязательны, хотя и отходить далеко друг от друга, как и говорил старый маг, парни так и не могли. Но оба были невероятно рады даже и такой иллюзии свободы. Странно, как иногда одно единственное происшествие может едва ли не кардинально поменять мнение о чем либо и помочь обрести ускользающее ранее понимание о самых простых, но таких необходимых в жизни вещах, заставляя относится к ним с много бОльшим трепетом.
Арэйн радовался происходящим изменениям даже вдвойне, слишком уж однозначно и возмутительно приятно реагировало его тело на близость Лея, даже когда тот просто находился в одной комнате, не говоря уже о более близком соседстве. Он старался этого не показывать, контролируя чуть ли ни каждое свое движение, да и пытаясь думать об этом поменьше… И сейчас, когда он практически целыми днями не прикасался к блондину, сдерживать себя было намного легче… Но это только в то время, пока они бодрствовали, а вот ночью…
Вернее даже не ночью, а утром… Не смотря на то, что засыпали парни каждый на своей половине кровати, к утру проклятье (ведь что может быть кроме этого?) буквально притягивало их, заставляя словно бы припаиваться друг к другу. И, когда Ар просыпался в объятиях такого теплого, желанного и тоже вполне ощутимо возбужденного Лея, все его добрые намерения едва ли не летели к марху под хвост. Безумно хотелось отпустить себя, не думать о последствиях своего поступка, вообще ни о чем.
До боли в мышцах хотелось обнять, прижать к себе, зацеловать до полной потери соображения, дотрагиваться до нежной кожи и видеть, как Лей извивается в его руках от бушующего в теле блаженства, слышать его стоны удовольствия и наслаждаться вместе с ним… И, наконец-таки, воплотить в жизнь все те сумасшедшие фантазии, так изощренно мучающие Арэйна на протяжении вот уже многих дней.
Мечты… Легкие словно пух, острые словно сталь… Пронзающие насквозь… Выворачивающиеся из рук… Мимолетные… Вечные… Ускользающие от попыток вытянуть их в реальность… Несбыточные…
Ару требовалась огромная концентрация, чтобы сдержаться и диким зверем не набросится на своего спящего и такого непередаваемо прекрасного в этот момент врага…
Немыслимо было знать, что он в любой момент вполне бы мог, как и тогда утром, воспользоваться сонной податливостью Лейна и получить хотя бы несколько мгновений удовольствия, благо его враг отличался весьма крепким сном. Блондин не сразу бы понял, что к чему, и не сразу стал бы сопротивляется. Если сопротивлялся бы вообще, и даже если и так, когда бы он понял, было бы уже слишком поздно.
Возбуждение чаще всего берет верх над разумом, особенно когда этот разум чем либо ослаблен, сном ли, наркотиком… Тогда на первый план выходят инстинкты, чистые, ничем незамутненные реакции тела, задвигая сомневающуюся личность куда подальше. Лей просто не смог бы что-то ему противопоставить. Прикосновения Ара были блондину отнюдь не противны, сколько бы он не кричал об обратном. Его телу так уж точно. И он бы быстро сдался на милость «победителя», но…
Представляя себе все эти соблазнительные картины, Ар так же вспоминал тот яростный и одновременно по мальчишески потерянный взгляд Лея, до боли поразивший его в прошлый раз.
Арэйн хотел близости и доверия, а не только банального удовлетворения. Не просто снять напряжение, не просто получить свое, не только для себя, но разделить, именно так — разделить, блаженство. И сделать это не просто с податливой «куклой», не просто с безымянным телом, а с Ним, со своим врагом. Можно уже сказать — бывшим врагом, слишком много изменилось в их жизни. Просто за долгие годы Ар слишком привык его так называть…
Никогда еще Арэйн не испытывал ничего подобного, и это пугало… Он боялся и совсем не беспочвенно, что так невинно, как в прошлый раз, это все не закончится, он просто не сможет остановится и дойдет до конца. А к такому повороту Ар и сам еще был не готов. И это сразу охолаживало. Словно прыжок в ледяную воду.
Да, он хотел Лейна, безумно, жадно, до дрожжи. Но совершенно не желал видеть ненависть и презрение в его глазах после…
Он хотел, чтобы Лей был с ним по доброй воле, а не только в сонном угаре, не один раз…
Поэтому, чтобы не вводить себя в искушение, Арэйн каждое утро, едва проснувшись, сразу же выпускал из объятий свое персональное наваждение, отодвигаясь как можно дальше, на другую сторону кровати. Не давая своим желание победить себя.
Но с каждым прошедшим днем сдерживаться становилось все труднее и труднее. Те однообразие и скука, которые окружали парней в последнее время, только придавили особой остроты и изощренности взбунтовавшимся фантазиям Арэйна. Иногда он просто грезил наяву, на какие-то мгновения забывая о действительности и плывя в море сладких видений. А потом, покрываясь холодным потом, ждал нового скандала от взбешенного недруга, который просто не мог не догадаться о мыслях Ара, настолько они были очевидны. Но, как бы это было не удивительно, Лей ничего не замечал, занятый какими-то своими, вполне возможно даже приятными (во всяком случае, при плохих так не улыбаются) мыслями.
Ар был бы и рад бороться с этой скукой. Но как? Дом Люма воры уже изучили вдоль и поперек, испробовав все прилагающиеся к нему развлечения. Начиная с бильярда (умопомрачительное зрелище, Арэйн решил, что лучше готов сто лет поскучать, чем еще раз подвергнуть свою силу воли такому садистскому испытанию) и банальной игры в карты, заканчивая совместным приготовлением яблочного пирога на спор. Пирог получился вполне даже съедобным, хотя и слегка кривобоким. И кухня тоже выжила.
Что же касается развлечений за пределами дома… О первом и единственном выходе в «свет» Ар старался не думать, да что говорить, он боялся даже вспоминать об этом.
Наверное, не стоит упоминать о том, что первые дни парни безвылазно сидели дома, боясь и нос высунуть наружу. Эффект, вызванный лекарством мага, был еще неимоверно слаб и неустойчив, и их совершенно не прельщала перспектива ходить под ручку на глазах пусть и не всего города, но несомненно большей части знакомых, которых воры обязательно бы встретили, только окажись они за воротами. Поэтому приходилось оставаться «взаперти», испытывая на прочность нервы друг друга и штата домашних вышколенных слуг. Которые относились к закидонам хозяйских гостей с ярко выраженным стоицизмом (или — пофигизмом, это с какой стороны посмотреть), не вмешиваясь и только разгребая последствия.
Ничего кардинально не изменилось и после того, как воры снова стали относительно самостоятельными, почти не зависящими друг от друга личностями.
Им уже не нужно было прижиматься друг к другу как озабоченной парочке и, пойди они куда-то, их бы уже никто не заподозрил в постыдной увлеченности друг другом. Хотя народ бы вдоволь поудивлялся, видя их идущих рядом и вполне мирно разговаривающих, это с учетом того, что раньше редкая встреча двух заядлых противников обходилась без драки. Но отчего-то никто из них так и не осмеливался предложить другому пойти куда-нибудь развеяться. И, возможно, так все продолжалось и дальше, если бы не Люм.
В очередной раз застав одну из громких, набивших оскомину ссор с переходом на личности, рассерженный торговец предложил парням выйти прогуляться, мотивировав это тем, что они слишком засиделись в четырех стенах. Иначе он за себя не отвечает.
Люмьер полагал, что они наконец-то смогут найти подходящее применение свой неуемной энергии и это все же убережет его дом от окончательного разрушения, которое было явно не за горами. А может быть и в тайне надеялся на то, что совместная попойка все-таки поможет врагам лучше узнать друг друга. И вышло так, как вышло…
Не сказать, что Арэйн, впрочем как и Лей, так уж горел энтузиазмом идти куда-то вместе. Но и не признать того, что разозленный Люм, буквально за шкирку выкинувший обоих за дверь, был в чем-то очень даже прав, он тоже не мог. Да и все же предложение было заманчивым.
Постоянное сидение в четырех стенах совсем не улучшало и без того не слишком спокойный нрав обоих воров. Им явно не хватало новых впечатлений, и вечная грызня, призванная заменить недостаток развлечений, уже тоже начинала надоедать, тут недалеко было и до взрыва. Вот поэтому-то, когда Люм «вежливо» попросил пожалеть его несчастные нервы и хотя бы один единственный вечер не показываться ему на глаза, парни не слишком то и сопротивлялись. Ну, только так, для вида. Чтобы не показать другому свою заинтересованность прогулкой.
Вечер начинался вполне предсказуемо. Ничего не предвещало беды. Воры с мрачными и решительными лицами, стараясь держаться на максимально возможном расстоянии друг от друга, покинули дом Люма, направив свои стопы к небольшому, тихому трактиру на Сиреневой улице. Который Люмьер им и посоветовал.
Этот трактир, хотя и был достаточно приличным (если конечно это можно было сказать о подобных заведения, некоторые считают их оплотом вселенского греха), но был совершенно не тем местом, где недруги предпочитали бывать. Раньше они бы скорее обошли стороной это ничем не приметное, скромное в своей серости заведение, посетив либо что-то более элитное для отдыха и душевной радости, либо что-то более дрянное, чтобы пощекотать свое полуатрофированное чувство самосохранения. Впрочем, во всем этом была своя прелесть.
Не смотря на то, что парни уже перестали быть «двумя половинками одного целого», у них совсем не было желания идти куда-то, где можно было наткнутся на прорву друзей и знакомых, которые здорово удивились бы такой вдруг образовавшейся дружбе двух непримиримых врагов.
Все шло очень и очень даже не плохо. Знакомых в зале действительно не оказалось, а радушный хозяин трактира встретил их едва ли не с распростертыми объятиями, словно дорогих гостей. Видимо ему хватило и секунды, чтобы оценить парней своим профессиональным взглядом как вполне платежеспособных и щедрых клиентов. Сев за небольшой стол недалеко от камина и заказав еды и выпивки, воры постарались расслабиться.
Трактирчик был небольшим и не сказать, что уютным, но вполне к себе располагающим. До более элитарных заведений он не дотягивал, но внутри было вполне себе так чистенько и, не смотря на маленькое пространство зала, совершенно не тесно. За дальним столом шла игра в карты, и шулер, явно профессионал, легко и непринужденно «раздевал» наивных и доверчивых игроков. Туда-сюда сновали фигуристые подавальщицы, сразу принявшиеся кокетливо стрелять глазками в направлении двух симпатичных парней. Вот если бы еще выбор «культурной программы» был получше, было бы совсем прекрасно, а так здешняя «музыка» достаточно серьезно «давила» на уши.
На небольшом возвышении в углу зала, вероятно призванном изображать сцену, молодой длинноволосый парень в потрепанной одежде с изощренным садизмом пытал старую потрепанную же лютню, а на пару с ней и уши всех немногочисленных местных «слушателей». Впрочем полупьяненикие и уже привычные к подобным кошачьим концертам, посетители, не обращали внимание на такое шумовое сопровождение, концентрируясь на своих кружках и следя за тем, чтобы оные не пустели. Ничем не примечательный вечер в ничем не примечательном месте.
Зря Люм надеялся на то, что поход в трактир их повеселит, может быть в каком-нибудь другом месте эта надежда была бы и оправдана, но уж точно не здесь. Вечер был скучен и … хотелось бы сказать тих, но благодаря горе-музыканту, а после него не более талантливой певичке, издававшей вместо песни что-то более похожее на противный комариный писк, он таким не был. Среди посетителей тоже ничего любопытного не наблюдалось, даже шулер, быстро свернув свою игру, куда-то исчез.
Ар искоса наблюдал за Леем, который решил планомерно и неуклонно напиться в одиночку до положения риз. Ар выпил всего пару кружек, а блондин ополовинил уже третий кувшин крепленого вина. По тому, как он сверлил немигающим и уже рассредоточенным взглядом столешницу, отвлекаясь только, чтобы выпить очередную кружку и изредка бросая на Ара отнюдь не дружелюбные взгляды, можно было судить, что настроение у Лейлана крайне отвратное.
Ар боялся сказать даже лишнее слово, справедливо опасаясь, что они снова разругаются вдрызг. Да что там слово, он боялся лишний раз взглянуть на своего врага.
Не то, что бы его прямо таки страшил гнев Лея, Ар уже привык к вспышкам его плохого настроения и относился к ним как к чему-то постоянному и неизбежному, иногда поддерживая ссору, а иногда предпочитая отмалчиваться. Просто сейчас он справедливо полагал, что вышедший из себя Лей вряд ли станет сдерживаться и может наболтать лишнего, а уж компромата блондин мог рассказать предостаточно.
Только всем мирным намерениям сегодня было суждено кануть в бездну.
— Слушай, а может уже хватит пить? — наконец не выдержал Ар, наблюдая за тем, как его враг, прикончив третий кувшин заказывает проходящей мимо подавальщице четвертый.
— А тебе какое дело, — уже слегка заплетающимся языком пробормотал Лей, глядя на Ара значительно осоловевшим неприязненным взглядом.
«Ну вот — началось», — с тоской подумал Арэйн, уже проклиная себя за слишком длинный язык, но все же ответил:
— Не хочу смотреть на твою пьяную рожу.
— Не хочешь — не смотри, — послушно заключил блондин, отчего-то даже не став спорить, что было очень странно, и миролюбивым тоном добавил, наполняя вином из нового кувшина очередную кружку. — Нам сказали отвлечься, вот я и отвлекаюсь.
— А по-другому никак? — ехидно фыркнув, вопросительно приподнял бровь Арэйн.
— А как еще? Ты что-то можешь предложить? — безразлично пожав плечами, Лей одним махом опрокинул в себя только что налитую кружку и, тут же потянувшись к кувшину, стал наполнять ее вновь.
— А ну отдай сейчас же!.. — Арэйн, перегнувшись через разделяющий их стол, попытался отобрать выпивку, но Лей, дернувшись в сторону от его загребущих ручек, обнял кувшин и кружку как самых родных на свете существ, прижав их к себе и всем своим видом показывая, что не расставаться с ними даже если сейчас же наступит конец света. С соседних столов привлеченные их копошением стали оборачиваться.
Арэйну ничего не оставалось, как сдаться.
— Ладно, — обреченно кивнул Ар, видя, что вряд ли получится тихо и «безболезненно» отделить Лейна от кувшина, к горлышку которого он в данный момент присосался как распоследний пьяница, то ли забыв про кружку, то ли решив влить в себя побольше и побыстрее, пока такой нехороший злобный враг не отобрал у него последнюю радость в жизни.
— А может ты другое развлечение поищешь? — с надеждой поинтересовался Ар, смотря на все это безобразие.
Оторвавшись от кувшина, в котором, по раздавшемуся при его поставке на стол бульку, осталось не так уж и много, Лей, громко икнув и тут же смущенно прикрывший рот ладошкой как благородная дама, усмехнувшись протянул:
— Может ты что-нибудь наконец предложишь?
Ар задумался, машинально потянувшись к кувшину и налив себе вина под протестующий вопль блондина. Он тоже был всегда не прочь выпить и весело погулять, но вот сейчас почему-то идея напиться до зеленых мархов совсем его не прельщала. Он и в трезвом-то состоянии с трудом себя сдерживал, и страшно было даже подумать, что будет, если пустить в ход такой «катализатор» как алкоголь.
С ним и так творилось что-то странное. В голове начинало подозрительно шуметь, мир как будто бы стал ярче и четче, и, одновременно, расплывчатее, а из уголков сознания выползли неуместные задор и веселье. Словно бы Ар выпил не пару-тройку кружек, а не меньше кувшина. Мысли разбегались…
— Не знаю, — наконец, устав разбираться с самим собой ответил Ар. — Займись чем-нибудь полезным… В общем сам придумай!
— Аха! — тут же сосредоточенно выдохнул Лей и, расплывшись в самой многозначительнейшей из тех улыбок, которые только видел Ар, развязано подмигнул: — Может девочек снимем?
Автор: мирэбо.
Бета: Lirilai de Nomore.
Рейтинг: NC-17.
Пейринг: м/м.
Жанр: романс, немного юмор
Размер: макси.
Статус: закончен.
Саммари: Проклятье вещь очень неприятная, особенно если благодаря ему ты оказываешься тесно связан с человеком, которого долгие годы ненавидел…
Дисклеймер: моё!
Размещение: с моего разрешения
От автора: Все будет очень просто и незамысловато))
Остальные главы можно найти здесь
Глава 9
Наконец закончив с завтраком, вся компания передислоцировалась во все в ту же, ставшую уже до боли знакомой и привычной, гостиную. Вот там Ар наконец-то смог вздохнуть спокойно. Этому здорово способствовало то, что разговор о торговле медленно сошел на нет. Сейчас парни просто сидели молча, аккуратно прихлебывая из маленьких фарфоровых чашек горячий шоколад.
И все было бы просто замечательно, если бы не Люм, начавший украдкой кидать на парней полные затаенного любопытства вопросительные взгляды, словно бы пытаясь найти что-то особенное в их внешности или поведении, но никак не решаясь спросить об этом напрямую. Отчего-то Арэйна это нервировало почти до колик и, хотя он пытался себя пересилить, раз за разом мысленно повторяя, что паранойя это очень-очень глупо, но до конца расслабится так и не мог, подсознательно ожидая от друга какой-нибудь каверзы.
— Ну и как, понравилась вам ваша новая комната? — с горящей хитринкой во взгляде, наконец не выдержав душащего его любопытства, решил начать разговор Люмьер. При этом поочередно, пытливым взглядом смотря то на одного, то на другого вора, удобно устроившихся рядом друг с другом на диванчике. Сам он сидел напротив них в кресле, так что, на взгляд Арэйна, диспозиция для «допроса» у друга была самая что ни на есть удобная.
От этого вопроса Ар, не сдержавшись, скривился, словно бы ему оттоптали больную мозоль (что почти так и было) и глухо проворчал себе под нос:
— Вот скажи, зачем ты нам подсунул именно ЭТУ комнату?
— Неужели все так плохо? А я думал, что там вам будет намного комфортнее… там такая удобная кровать и так сладко спится… а уж атмосфера там так и благоволит к…кхм… миру и гармонии. Разве нет? Или вы опять умудрились поцапаться? — почти искренне удивился Люм.
Его взгляд был чист и безоблачен, словно летнее небо в погожий солнечный день, хотя сейчас в нем и проскальзывали нотки беспокойства, но это только добавляло достоверности. Святой Благословенный! Ну как такому не поверить. Но Ар, не раз наблюдавший подобное в исполнении Лея, сразу же насторожился.
Увидев такой взгляд, любой опытный человек невольно задумается в честности говорившего. Потому что так смотреть могут исключительно святые или в лучшем случае младенцы безгрешные, но никак не обычные люди этого бренного мира. А Люмьер хоть и был хорошим другом и вообще замечательным человеком, но в ряды Благословенных ему было записываться еще рано и потому выглядело все это до крайности странно.
Подозрение Ара, возникшее еще тогда, когда он только увидел, куда их привел дворецкий, теперь переросло в уверенность — Люм явно не просто так поселил их в эту комнату. Не иначе, как хитрый торговец решил подработать сводней.
Свойство подмечать детали, не видные взгляду другого, менее внимательного человека, всегда было очень важным для людей его профессии. Этакие Чтецы Душ в черновом варианте, угадывающие буквально «на раз» затаенные желания, стремления, амбиции пришедшего к ним человека и предлагающие ему то, на что он не обратил бы даже внимания, считая совершенно не нужным, но подходящее как нельзя кстати. Таких высот в профессии достигали отнюдь не все, но в какой-то, хотя бы и в самой малой степени, подобной техникой владел каждый торговец. Даже какой-нибудь, ничем не примечательный продавец фруктов с ближайшего базара.
Люм был не самым выдающимся из представителей своей гильдии, по большей части в силу своей молодости, но и отстающим неумехой также не являлся. И он прекрасно заметил те плотоядные взгляды, которые брюнет кидал на Лея весь вчерашний вечер — Ар в общем-то не слишком то и скрывался, стараясь только, чтобы «предмет его страсти» их не обнаружил — вот и решил со всей деликатностью помочь другу устроить личную жизнь, да еще и плюс к этому закончить затяжную «войну» двух воров. Убить двух зайцев одной стрелой, понимаешь ли… Тем более, что Люм давно уже стенал над тем, что Ар никак не желает сблизиться с кем-то для более тесных отношений, чем свидания на пару ночей.
Но почему именно Лей? Разве у них может быть что-то действительно общее кроме извечных скандалов?
Сейчас же Люмьер однозначно интересовался не только и не столько их мнением о комнате, сколько тем, удалась ли затеянная им афёра и в какой степени. Знал бы он, как недалек от истины…
Вспомнив о случившимся утром, Ар помрачнел и уже хотел сказать другу «пару ласковых» по этому поводу, чтобы не лез, куда его не просят, остановившись только для того, чтобы подобрать выражения помягче, но его опередил сияющий улыбкой до ушей Лей.
Отставив чашку на подлокотник дивана и легонечко пройдясь языком по вымазанным в шоколаде губам так, что Арэйн едва подавил искушение зажать его тут же и попробовать каков будет сейчас на вкус этот божественный рот, блондин задорно выдал:
— Нет, мы в мире и согласии больше, чем когда-либо. А комната, как комната. Роскошная, конечно, даже слегка чересчур… Но нам все очень понравилось. Ты не обращай на громилу внимания, он просто не выспался, вот теперь и злится на все белый свет.
Голос его был даже чуть мурлыкающим, словно у довольной кошки, отчего создавалось полное ощущение, что он счастлив и доволен своей жизнью как никогда.
От таких слов Ар чуть с дивана не свалился. С трудом подобрав упавшую от офигения челюсть с колен, он со все возрастающим недоумением уставился на Лея.
Вот и что, скажите, что снова задумал этот наглый разбойник? Он сам хоть понял, что сказал? Разве он не догадался, что имел в виду Люм, и на что он сам только что намекнул? И если в первое Ар был еще готов поверить, то второе с образом Лея совсем не вязалось — он всегда был до крайности сообразительным и говорил только хорошо просчитанные, не расходящиеся с его далеко идущими планами, глупости. А значит не все так просто…
Неужели хочет разыграть перед Люмом комедию типа «счастливая семейная пара»?
А зачем?
Впрочем, здесь даже гадать было не нужно — чтобы досадить Ару за сегодняшнее утро… Сначала подманить, а потом ранить побольнее, унизить. Вот только он не учел того, что и по его репутации это ударит тоже? Или ему уже не страшно?..
А может это Арэйн видит слишком много там, где ничего нет?
У Люма от этого «признания» глаза прямо-таки разблестелись, а на губах появилась понимающая улыбка. Все это косвенно подтверждало подозрения Ара в том, что лучший друг «правильно понял» скрытый смысл в словах этой блондинистой заразы.
— Ну тогда я спокоен…
Лейлан озорно сверкнул глазами.
— Мы замечательно провели время, представляешь Люм…
— Может поговорим о чем-нибудь другом? — мрачно буркнул Арэйн, слегка пихая в бок блондина и не обращая внимания на многозначительную улыбку Люма, который так и светился неудовлетворенным любопытством.
А вот во взгляде Лея, которого Ар так невежливо перебил, ему почудилась досада, которая, тут же сменилась непроницаемым спокойствием. Безразлично дернув плечом, он отвернулся.
А чего спрашивается его недруг ждал? Что Ар ему подыграет? Или что взбесится и выйдет из себя из-за парочки весьма никаких намеков?
Ха! Он не нервная барышня, трясущаяся над своей эфемерной «честью». Не дождется! Да и ему уже все равно, что о нем подумают или будут говорить. Арэйн готов был смириться с мыслью, что мужчины его тоже привлекают в сексуальном плане. Хотя… Его привлекал в данном смысле только Лей, так как попытка вообразить Люма (как и некоторых других знакомых) обнаженным и в своих объятиях вызвала у Ара в лучшем случае только истерический смешок, а в худшем так вообще глубокое омерзение. А вот стоило только ему представить в таком виде блондина, как в паху все болезненно напряглось и пришлось отложить эксперименты до лучшего времени.
— Ну о другом, так о другом, — послушно согласился Люм, взглядом недвусмысленно обещая выспросить у Арэйна все и еще больше, как только представится такая возможность. — Что ж, давайте тогда поговорим о подготовке к путешествию.
— Ты же сказал, что все берешь на себя? — не сдержавшись, с ироничной усмешкой заявил Лей.
— Да я и не отказываюсь. Просто хочу услышать ваши пожелания, ехать то все-таки вам, вдруг что-то не понравится.
— А что тут думать, — беззаботно пожал плечами Лей, — Не знаю как Ару, а мне, чтобы собраться, нужно просто заглянуть к надежным людям в один магазинчик на Радужной улице. Мои «командировки» чаще всего случаются очень неожиданно, — он широко улыбнулся, почему-то скосив глаза на Арэйна, — поэтому я предпочитаю собираться быстро и без суеты, а там можно найти все, что будет необходимо и в дороге, и в работе. Поэтому нужно просто кого-нибудь послать туда со списком всего необходимого или даже лучше всего, чтобы ты сам сходил, не нужно в это слуг вмешивать. Вот и все.
— У меня так же, — кратко кивнул Ар и спросил, — у мастера Клира?
— Да, — с усмешкой подтвердил Лей — у него родимого, чтоб ему сто лет икалось за то «недорого», которое но сдирает с меня каждый раз.
Ар понимающе хмыкнул. Явос Клир был знатным пройдохой, о наглости и изворотливости, а так же поразительной жадности которого в Теневых Гильдиях города ходили просто легенды. О нем говорили, что он удавится за медную монетку. Одной из самых известных историй был рассказ о том, как ради того, чтобы достать серебрушку, застрявшую в мостовой, уважаемый мастер не поленился голыми руками выковырять оттуда камень (который был крепко к другим прилажен), при этом разбив все пальцы в кровь. Вот такой вот рачительный и очень бережливый человек.
Но «красную» черту Клир никогда не переходил, прекрасно понимая, что незаменимых людей не бывает, а гильдейцы особым терпением никогда не славились.
В его магазинчике (а скорее в обширном и разветвленном подвале под ним) можно было найти все, что душе угодно — от обычной деревянной зубочистки, до сложнейшего амулета для межпространственных перемещений. И, не смотря на всю не слишком то «белоснежную» репутацию, клиентов у него было хоть отбавляй. Слишком удобной, в особенности для специфически «занятой» части населения, являлась возможность приобрести все необходимое в одном месте.
Люм задумался, машинально водя кончиком пальца по краю чашки с шоколадом, а затем, резко вскинув голову, с прекрасно слышимым неодобрением в голосе заявил:
— Это все конечно хорошо, удобно и быстро. Но все-таки, я предпочел, чтобы вещи, от которых будет зависеть ваша жизнь, покупались не в каком-нибудь второсортном притоне, — и, обратившись к Ару, обвинительно выдал: — Если бы я знал, что ты покупаешь все чуть ли не впервой подворотне, я уже давно бы…
В ответ на эти слова Лей недовольно нахмурился.
— Может быть этот старик и дерет с три шкуры, но я ему доверяю. Товар у него всегда очень качественный, он меня еще ни разу не подводил. Да и не все из моего «списка» можно купить легально, уважаемый, — в последнее слово он влил столько иронии, что оно слышалось скорее как ругательство. — Мы и так идем на риск, открывая местоположение этого магазина тебе, но идти туда в нашем случае смерти подобно. Стоит только кому-нибудь узнать, что мы практически беззащитны… Если бы не это, я к тебе никогда не обратился.
— Ну уж нет! Там я вам покупать ничего не позволю, — тоном, не терпящим возражений, отрезал Люм. — Напишите списки, а я уже найду, как все достать, даже то, что нелегально. А то знаю я это качество Явоса Клира. Амулеты либо ворованные, либо созданные каким-нибудь безденежным неудачником, которого выкинули из Гильдии за профнепригодность, да и не думаю, что с другими вещами обстоит лучше. Слышал об этом «мастере» очень и очень много «хорошего». Вам просто жутко повезло, что вы до сих пор не напоролись на какую-нибудь совсем уж грубую подделку…
Ар устало прикрыл глаза, ему еще только по мелочам препирательств не хватало. С чего это Лейн так взбесился? И, хотя Люмьер слегка перегнул палку в своей «опеке», влезая туда, куда его не просят, но Арэйн готов был уже ему уступить. Пусть делает, что хочет.
Он уже открыл рот для того, чтобы согласится с требованиями своего друга, но тут его перебил рассерженный блондин:
— Ты думаешь, мы не в состоянии разобраться, — голос Лея так и сочился ядом, — что мы берем — навоз или конфетку? Кто мы по-твоему, воры Серебряной Гильдии или идиоты последние? Между прочим, разбираться в амулетах и артефактах наша прямая специализация, чтобы ты знал! Поэтому подделку нам уж точно не подсунут! Хотя бы потому, что побояться связываться с Гильдией. Я уже говорил — прекрати разыгрывать из себя заботливую мамочку, это тебе не идет. Если не хочешь помогать — не помогай, только не прикапывайся к любой ерунде.
— А что плохого, если я забочусь о своем друге? — сейчас взглядом Люм мог заморозить в ледышку все Эльрийское море. — Друзья для того и нужны, чтобы помогать в трудных ситуациях. И не тебе судить о моей заботливости. Я просто хочу, чтобы вы добрались целыми и невредимыми до Лунных гор. И вообще, — на его хмуром лице появилась усмешка, — какая тебе разница, где совершать покупки: у своего «мастера» или в другом месте? Или ты так болеешь за финансовое благополучие этого торговца? Послушай сам себя! Ты воспринимаешь в штыки все, что хоть как-то не соответствует твоему мнению, и даже не даешь себе труда задуматься над этим. Может хватит вести себя, словно капризный и избалованный ребенок, пора взрослеет уже, не маленький. Не надо пытаться казаться хуже, чем ты есть, — и, сделав незначительную паузу, добавил: — Не понимаю, ты как будто боишься сближаться с кем-то, боишься, когда о тебе проявляют заботу… Словно бы пытаешься оттолкнуть всех от себя раньше, чем они оттолкнут тебя.
В этот момент Арэйну пришло в голову, что он не настолько хорошо знает своего лучшего друга, как все это время думал. Сейчас Люмьер уже не казался таким уж наивным. Он знает и замечает много больше, чем говорит…
Лей недовольно поджал задрожавшие от гнева губы и зыркнул на Люма таким взглядом, что тот, если бы блондин был магом, превратился бы уже в кучку пепла. Ар уже думал, что сейчас последует новый виток ссоры, но его недруг лишь тихо прошептал:
— Ничего я не боюсь… — и, встряхнув головой, словно бы отбрасывая от себя все ненужные мысли, громко выдохнув, спокойно спросил: — И что ты предлагаешь?
Люм отвечал уже вполне дружелюбным тоном:
— Ты уже слышал — пишите списки того, что нужно, а я все это вам предоставляю. Ничего сложного…
— Хорошо. Согласен. Но все проверю и если мне попадется хоть что-нибудь не идеальное, я тебе все припомню…
— Отлично. А ты Ар?
— Что?
Увлекшись наблюдением за их разговором и вызванными им мыслями, Арэйн даже не сразу понял, что от него требуется.
— Я спрашиваю — ты не будешь против? — терпеливо повторил свой вопрос Люмьер.
— С чего бы. Делай, что считаешь нужным.
— Прекрасно. Тогда у нас остался еще один вопрос, — кажется его друг был сегодня в ударе. — Нам нужно обговорить ваш маршрут.
— А это-то зачем? Что мы, сами не справимся? — еле слышно простонал Лей, по какой-то причине не решаясь больше вступать в открытый спор. Не смотря на то, что сказано это было очень тихо, Люмьер каким-то чудом все же его услышал.
— Чтобы избежать всяческих неприятностей и неожиданностей в дороге, — ворчливо ответил он. — Вы и так их просто притягиваете, поэтому нужно свести все это к минимуму. А то знаю я ваше напролом и куда глаза глядят. Так что начнем…
После этих слов воры, не сговариваясь, обреченно вздохнули и переглянулись. Все-таки в своей заботе Люм переходил все границы.
***
Дни шли за днями. Между Аром и Леем установился все тот же договорной вооруженный нейтралитет, что и был ранее. Слегка скандальный, не в меру язвительный, чуть-чуть гневный, но все же мир.
О том, что произошло между ними тем утром, больше не заговаривал ни один, даже вскользь не упоминая, каким-то образом и в пылу ссоры не наступая на обоюдную болючую «мозоль». Похоронив эту тему раз и навсегда, чтобы более никогда к ней не возвращаться.
Подготовка к путешествию шла полным ходом. Люм целыми днями пропадал то в своих лавках, то бегал резвым зайчиком в поисках качественно подходящей, на его взгляд, амуниции для воров. Получалось у него это не слишком-то хорошо — долго, муторно и с большим трудом. Все-таки изысканному и придирчивому вкусу потомственного торговца, определяющего буквально на лету малейший изъян товара, редко кто мог угодить. А выбор был не так уж и велик, подобные вещи продавались отнюдь не на каждом шагу.
Проклятье постепенно сдавало свои позиции, становясь все менее и менее навязчивым и неприятным. Уже по истечении неполных двух недель прикосновении стали практически не обязательны, хотя и отходить далеко друг от друга, как и говорил старый маг, парни так и не могли. Но оба были невероятно рады даже и такой иллюзии свободы. Странно, как иногда одно единственное происшествие может едва ли не кардинально поменять мнение о чем либо и помочь обрести ускользающее ранее понимание о самых простых, но таких необходимых в жизни вещах, заставляя относится к ним с много бОльшим трепетом.
Арэйн радовался происходящим изменениям даже вдвойне, слишком уж однозначно и возмутительно приятно реагировало его тело на близость Лея, даже когда тот просто находился в одной комнате, не говоря уже о более близком соседстве. Он старался этого не показывать, контролируя чуть ли ни каждое свое движение, да и пытаясь думать об этом поменьше… И сейчас, когда он практически целыми днями не прикасался к блондину, сдерживать себя было намного легче… Но это только в то время, пока они бодрствовали, а вот ночью…
Вернее даже не ночью, а утром… Не смотря на то, что засыпали парни каждый на своей половине кровати, к утру проклятье (ведь что может быть кроме этого?) буквально притягивало их, заставляя словно бы припаиваться друг к другу. И, когда Ар просыпался в объятиях такого теплого, желанного и тоже вполне ощутимо возбужденного Лея, все его добрые намерения едва ли не летели к марху под хвост. Безумно хотелось отпустить себя, не думать о последствиях своего поступка, вообще ни о чем.
До боли в мышцах хотелось обнять, прижать к себе, зацеловать до полной потери соображения, дотрагиваться до нежной кожи и видеть, как Лей извивается в его руках от бушующего в теле блаженства, слышать его стоны удовольствия и наслаждаться вместе с ним… И, наконец-таки, воплотить в жизнь все те сумасшедшие фантазии, так изощренно мучающие Арэйна на протяжении вот уже многих дней.
Мечты… Легкие словно пух, острые словно сталь… Пронзающие насквозь… Выворачивающиеся из рук… Мимолетные… Вечные… Ускользающие от попыток вытянуть их в реальность… Несбыточные…
Ару требовалась огромная концентрация, чтобы сдержаться и диким зверем не набросится на своего спящего и такого непередаваемо прекрасного в этот момент врага…
Немыслимо было знать, что он в любой момент вполне бы мог, как и тогда утром, воспользоваться сонной податливостью Лейна и получить хотя бы несколько мгновений удовольствия, благо его враг отличался весьма крепким сном. Блондин не сразу бы понял, что к чему, и не сразу стал бы сопротивляется. Если сопротивлялся бы вообще, и даже если и так, когда бы он понял, было бы уже слишком поздно.
Возбуждение чаще всего берет верх над разумом, особенно когда этот разум чем либо ослаблен, сном ли, наркотиком… Тогда на первый план выходят инстинкты, чистые, ничем незамутненные реакции тела, задвигая сомневающуюся личность куда подальше. Лей просто не смог бы что-то ему противопоставить. Прикосновения Ара были блондину отнюдь не противны, сколько бы он не кричал об обратном. Его телу так уж точно. И он бы быстро сдался на милость «победителя», но…
Представляя себе все эти соблазнительные картины, Ар так же вспоминал тот яростный и одновременно по мальчишески потерянный взгляд Лея, до боли поразивший его в прошлый раз.
Арэйн хотел близости и доверия, а не только банального удовлетворения. Не просто снять напряжение, не просто получить свое, не только для себя, но разделить, именно так — разделить, блаженство. И сделать это не просто с податливой «куклой», не просто с безымянным телом, а с Ним, со своим врагом. Можно уже сказать — бывшим врагом, слишком много изменилось в их жизни. Просто за долгие годы Ар слишком привык его так называть…
Никогда еще Арэйн не испытывал ничего подобного, и это пугало… Он боялся и совсем не беспочвенно, что так невинно, как в прошлый раз, это все не закончится, он просто не сможет остановится и дойдет до конца. А к такому повороту Ар и сам еще был не готов. И это сразу охолаживало. Словно прыжок в ледяную воду.
Да, он хотел Лейна, безумно, жадно, до дрожжи. Но совершенно не желал видеть ненависть и презрение в его глазах после…
Он хотел, чтобы Лей был с ним по доброй воле, а не только в сонном угаре, не один раз…
Поэтому, чтобы не вводить себя в искушение, Арэйн каждое утро, едва проснувшись, сразу же выпускал из объятий свое персональное наваждение, отодвигаясь как можно дальше, на другую сторону кровати. Не давая своим желание победить себя.
Но с каждым прошедшим днем сдерживаться становилось все труднее и труднее. Те однообразие и скука, которые окружали парней в последнее время, только придавили особой остроты и изощренности взбунтовавшимся фантазиям Арэйна. Иногда он просто грезил наяву, на какие-то мгновения забывая о действительности и плывя в море сладких видений. А потом, покрываясь холодным потом, ждал нового скандала от взбешенного недруга, который просто не мог не догадаться о мыслях Ара, настолько они были очевидны. Но, как бы это было не удивительно, Лей ничего не замечал, занятый какими-то своими, вполне возможно даже приятными (во всяком случае, при плохих так не улыбаются) мыслями.
Ар был бы и рад бороться с этой скукой. Но как? Дом Люма воры уже изучили вдоль и поперек, испробовав все прилагающиеся к нему развлечения. Начиная с бильярда (умопомрачительное зрелище, Арэйн решил, что лучше готов сто лет поскучать, чем еще раз подвергнуть свою силу воли такому садистскому испытанию) и банальной игры в карты, заканчивая совместным приготовлением яблочного пирога на спор. Пирог получился вполне даже съедобным, хотя и слегка кривобоким. И кухня тоже выжила.
Что же касается развлечений за пределами дома… О первом и единственном выходе в «свет» Ар старался не думать, да что говорить, он боялся даже вспоминать об этом.
Наверное, не стоит упоминать о том, что первые дни парни безвылазно сидели дома, боясь и нос высунуть наружу. Эффект, вызванный лекарством мага, был еще неимоверно слаб и неустойчив, и их совершенно не прельщала перспектива ходить под ручку на глазах пусть и не всего города, но несомненно большей части знакомых, которых воры обязательно бы встретили, только окажись они за воротами. Поэтому приходилось оставаться «взаперти», испытывая на прочность нервы друг друга и штата домашних вышколенных слуг. Которые относились к закидонам хозяйских гостей с ярко выраженным стоицизмом (или — пофигизмом, это с какой стороны посмотреть), не вмешиваясь и только разгребая последствия.
Ничего кардинально не изменилось и после того, как воры снова стали относительно самостоятельными, почти не зависящими друг от друга личностями.
Им уже не нужно было прижиматься друг к другу как озабоченной парочке и, пойди они куда-то, их бы уже никто не заподозрил в постыдной увлеченности друг другом. Хотя народ бы вдоволь поудивлялся, видя их идущих рядом и вполне мирно разговаривающих, это с учетом того, что раньше редкая встреча двух заядлых противников обходилась без драки. Но отчего-то никто из них так и не осмеливался предложить другому пойти куда-нибудь развеяться. И, возможно, так все продолжалось и дальше, если бы не Люм.
В очередной раз застав одну из громких, набивших оскомину ссор с переходом на личности, рассерженный торговец предложил парням выйти прогуляться, мотивировав это тем, что они слишком засиделись в четырех стенах. Иначе он за себя не отвечает.
Люмьер полагал, что они наконец-то смогут найти подходящее применение свой неуемной энергии и это все же убережет его дом от окончательного разрушения, которое было явно не за горами. А может быть и в тайне надеялся на то, что совместная попойка все-таки поможет врагам лучше узнать друг друга. И вышло так, как вышло…
***
Не сказать, что Арэйн, впрочем как и Лей, так уж горел энтузиазмом идти куда-то вместе. Но и не признать того, что разозленный Люм, буквально за шкирку выкинувший обоих за дверь, был в чем-то очень даже прав, он тоже не мог. Да и все же предложение было заманчивым.
Постоянное сидение в четырех стенах совсем не улучшало и без того не слишком спокойный нрав обоих воров. Им явно не хватало новых впечатлений, и вечная грызня, призванная заменить недостаток развлечений, уже тоже начинала надоедать, тут недалеко было и до взрыва. Вот поэтому-то, когда Люм «вежливо» попросил пожалеть его несчастные нервы и хотя бы один единственный вечер не показываться ему на глаза, парни не слишком то и сопротивлялись. Ну, только так, для вида. Чтобы не показать другому свою заинтересованность прогулкой.
Вечер начинался вполне предсказуемо. Ничего не предвещало беды. Воры с мрачными и решительными лицами, стараясь держаться на максимально возможном расстоянии друг от друга, покинули дом Люма, направив свои стопы к небольшому, тихому трактиру на Сиреневой улице. Который Люмьер им и посоветовал.
Этот трактир, хотя и был достаточно приличным (если конечно это можно было сказать о подобных заведения, некоторые считают их оплотом вселенского греха), но был совершенно не тем местом, где недруги предпочитали бывать. Раньше они бы скорее обошли стороной это ничем не приметное, скромное в своей серости заведение, посетив либо что-то более элитное для отдыха и душевной радости, либо что-то более дрянное, чтобы пощекотать свое полуатрофированное чувство самосохранения. Впрочем, во всем этом была своя прелесть.
Не смотря на то, что парни уже перестали быть «двумя половинками одного целого», у них совсем не было желания идти куда-то, где можно было наткнутся на прорву друзей и знакомых, которые здорово удивились бы такой вдруг образовавшейся дружбе двух непримиримых врагов.
Все шло очень и очень даже не плохо. Знакомых в зале действительно не оказалось, а радушный хозяин трактира встретил их едва ли не с распростертыми объятиями, словно дорогих гостей. Видимо ему хватило и секунды, чтобы оценить парней своим профессиональным взглядом как вполне платежеспособных и щедрых клиентов. Сев за небольшой стол недалеко от камина и заказав еды и выпивки, воры постарались расслабиться.
Трактирчик был небольшим и не сказать, что уютным, но вполне к себе располагающим. До более элитарных заведений он не дотягивал, но внутри было вполне себе так чистенько и, не смотря на маленькое пространство зала, совершенно не тесно. За дальним столом шла игра в карты, и шулер, явно профессионал, легко и непринужденно «раздевал» наивных и доверчивых игроков. Туда-сюда сновали фигуристые подавальщицы, сразу принявшиеся кокетливо стрелять глазками в направлении двух симпатичных парней. Вот если бы еще выбор «культурной программы» был получше, было бы совсем прекрасно, а так здешняя «музыка» достаточно серьезно «давила» на уши.
На небольшом возвышении в углу зала, вероятно призванном изображать сцену, молодой длинноволосый парень в потрепанной одежде с изощренным садизмом пытал старую потрепанную же лютню, а на пару с ней и уши всех немногочисленных местных «слушателей». Впрочем полупьяненикие и уже привычные к подобным кошачьим концертам, посетители, не обращали внимание на такое шумовое сопровождение, концентрируясь на своих кружках и следя за тем, чтобы оные не пустели. Ничем не примечательный вечер в ничем не примечательном месте.
Зря Люм надеялся на то, что поход в трактир их повеселит, может быть в каком-нибудь другом месте эта надежда была бы и оправдана, но уж точно не здесь. Вечер был скучен и … хотелось бы сказать тих, но благодаря горе-музыканту, а после него не более талантливой певичке, издававшей вместо песни что-то более похожее на противный комариный писк, он таким не был. Среди посетителей тоже ничего любопытного не наблюдалось, даже шулер, быстро свернув свою игру, куда-то исчез.
Ар искоса наблюдал за Леем, который решил планомерно и неуклонно напиться в одиночку до положения риз. Ар выпил всего пару кружек, а блондин ополовинил уже третий кувшин крепленого вина. По тому, как он сверлил немигающим и уже рассредоточенным взглядом столешницу, отвлекаясь только, чтобы выпить очередную кружку и изредка бросая на Ара отнюдь не дружелюбные взгляды, можно было судить, что настроение у Лейлана крайне отвратное.
Ар боялся сказать даже лишнее слово, справедливо опасаясь, что они снова разругаются вдрызг. Да что там слово, он боялся лишний раз взглянуть на своего врага.
Не то, что бы его прямо таки страшил гнев Лея, Ар уже привык к вспышкам его плохого настроения и относился к ним как к чему-то постоянному и неизбежному, иногда поддерживая ссору, а иногда предпочитая отмалчиваться. Просто сейчас он справедливо полагал, что вышедший из себя Лей вряд ли станет сдерживаться и может наболтать лишнего, а уж компромата блондин мог рассказать предостаточно.
Только всем мирным намерениям сегодня было суждено кануть в бездну.
— Слушай, а может уже хватит пить? — наконец не выдержал Ар, наблюдая за тем, как его враг, прикончив третий кувшин заказывает проходящей мимо подавальщице четвертый.
— А тебе какое дело, — уже слегка заплетающимся языком пробормотал Лей, глядя на Ара значительно осоловевшим неприязненным взглядом.
«Ну вот — началось», — с тоской подумал Арэйн, уже проклиная себя за слишком длинный язык, но все же ответил:
— Не хочу смотреть на твою пьяную рожу.
— Не хочешь — не смотри, — послушно заключил блондин, отчего-то даже не став спорить, что было очень странно, и миролюбивым тоном добавил, наполняя вином из нового кувшина очередную кружку. — Нам сказали отвлечься, вот я и отвлекаюсь.
— А по-другому никак? — ехидно фыркнув, вопросительно приподнял бровь Арэйн.
— А как еще? Ты что-то можешь предложить? — безразлично пожав плечами, Лей одним махом опрокинул в себя только что налитую кружку и, тут же потянувшись к кувшину, стал наполнять ее вновь.
— А ну отдай сейчас же!.. — Арэйн, перегнувшись через разделяющий их стол, попытался отобрать выпивку, но Лей, дернувшись в сторону от его загребущих ручек, обнял кувшин и кружку как самых родных на свете существ, прижав их к себе и всем своим видом показывая, что не расставаться с ними даже если сейчас же наступит конец света. С соседних столов привлеченные их копошением стали оборачиваться.
Арэйну ничего не оставалось, как сдаться.
— Ладно, — обреченно кивнул Ар, видя, что вряд ли получится тихо и «безболезненно» отделить Лейна от кувшина, к горлышку которого он в данный момент присосался как распоследний пьяница, то ли забыв про кружку, то ли решив влить в себя побольше и побыстрее, пока такой нехороший злобный враг не отобрал у него последнюю радость в жизни.
— А может ты другое развлечение поищешь? — с надеждой поинтересовался Ар, смотря на все это безобразие.
Оторвавшись от кувшина, в котором, по раздавшемуся при его поставке на стол бульку, осталось не так уж и много, Лей, громко икнув и тут же смущенно прикрывший рот ладошкой как благородная дама, усмехнувшись протянул:
— Может ты что-нибудь наконец предложишь?
Ар задумался, машинально потянувшись к кувшину и налив себе вина под протестующий вопль блондина. Он тоже был всегда не прочь выпить и весело погулять, но вот сейчас почему-то идея напиться до зеленых мархов совсем его не прельщала. Он и в трезвом-то состоянии с трудом себя сдерживал, и страшно было даже подумать, что будет, если пустить в ход такой «катализатор» как алкоголь.
С ним и так творилось что-то странное. В голове начинало подозрительно шуметь, мир как будто бы стал ярче и четче, и, одновременно, расплывчатее, а из уголков сознания выползли неуместные задор и веселье. Словно бы Ар выпил не пару-тройку кружек, а не меньше кувшина. Мысли разбегались…
— Не знаю, — наконец, устав разбираться с самим собой ответил Ар. — Займись чем-нибудь полезным… В общем сам придумай!
— Аха! — тут же сосредоточенно выдохнул Лей и, расплывшись в самой многозначительнейшей из тех улыбок, которые только видел Ар, развязано подмигнул: — Может девочек снимем?
@темы: Слеш, Судьба любит пошутить, Мое творчество
-
-
02.11.2010 в 21:05Хороший вопрос
Как дожить до проды ((((
Терпеливо?
-
-
03.11.2010 в 17:12мирэбо, точно не наш вариант...
-
-
03.11.2010 в 20:33А все таки придется
-
-
06.11.2010 в 01:58-
-
06.11.2010 в 04:17