Ну-ну)

Ваши инициалы говорят о таких качествах: способность мобилизоваться, жизнестойкость, настойчивость, сильная воля, упрямство, сила и власть, выдержка и спокойствие, способность к преодолению трудностей, твёрдость в убеждениях, скромность, дистанция в отношениях с людьми, любовь к одиночеству.
Проверить свои инициалы >

@темы: Про меня, Тесты

---

Забавно)

Получить десять признаков своего знака зодиака

@темы: Про меня, Тесты

---

Судьба любит пошутить (Глава 14)

Название: Судьба любит пошутить
Автор: мирэбо.
Бета:  Lirilai de Nomore.
Рейтинг: NC-17.
Пейринг: м/м.
Жанр: романс, немного юмор
Размер: макси.
Статус: закончен.
Саммари: Проклятье вещь очень неприятная, особенно если благодаря ему ты оказываешься тесно связан с человеком, которого долгие годы ненавидел…
Дисклеймер: моё!
Размещение: с моего разрешения
От автора: Все будет очень просто и незамысловато))
Остальные главы можно найти здесь

Глава 14

Ар не верил своим ушам. Лей частенько нес полную ахинею с серьезным видом, но до такого еще ни разу не доходил.

— Путь Разума?! Прекрати издеваться надо мной! Мне надоели твои убогие шутки. Если не хочешь говорить — не говори, только хватит придумывать всякую ересь...

В ответ на полный негодования вопль врага Лей лишь вальяжно улыбнулся, словно обожравшийся сметаны кот. Только чуть подрагивающие пальцы, теребящие бусинку на кончике одной из многочисленных кос, выдавали его волнение.

— А может я хочу казаться таинственным и опасным, а ты так бездарно рушишь всю мою игру?

Ар зло фыркнул и на мгновение, прежде чем ответить, прикрыл глаза в желании избавиться от того фарса, в который превратилась его жизнь. Последнее время ему постоянно казалось, что он просто спит и видит длинный, непрекращающийся, полный абсурда сон. Но, к сожалению, не смотря на все старания, весь этот бред больного воображения таять предутренним миражом не спешил.

— Таинственным? Куда уж больше! Чтобы понять тебя и твои поступки, нужно иметь мозги, сдвинутые набекрень, иначе это пустая трата времени.

— О! Такой комплимент! И от кого… Я польщен.

— Это не комплимент! Это констатация факта!

Лей, нацепив на лицо лукавую улыбку, задорно подмигнул.

— Но все равно приятно, когда тебя хвалит твой враг. Это, однако, показатель!

Ар, почти улыбнувшийся в ответ — так по-детски проказливо-невинно и как-то особенно по-домашнему выглядел сейчас блондин, — вовремя поймал себя на этом недостойном поступке и сразу же нарочито нахмурился. Вот только задорные искорки в глазах Лея показали ему, что от взгляда врага этот маневр не укрылся.

— Я не хвалю, уже сказал… И вообще, мы, кажется, слишком далеко отошли от темы.

Искорки тут же погасли, взгляд Лея словно бы наполнился острыми иглами, а улыбка стекла с лица словно испорченная магическая маска.

— Я тебе уже все сказал…

— Про Путь Разума-то? Большего бреда я еще не слышал.

— Не веришь? Зря! Если хочешь, могу даже поклясться…

— Поклясться? Чем? Честью вора? — Ар даже смешком подавился от такого предположения. — Это ты можешь не знающих напаривать. Я же кодекс Серебряной гильдии не хуже тебя знаю. Не скажу дословно, но… «Вор волен дать клятву так же, как свободен в любой момент забрать свои слова обратно, без какого-либо ущерба для себя, но только в том случае, если это не касается непосредственно его заказа. В остальном он вправе прислушиваться лишь к велениям своей совести и морали» — так ведь там говориться? Прости, но на твою совесть, даже вкупе с моралью надежды мало.

— Совесть? — наиграно удивленным тоном поинтересовался Лей. — А что это такое? И где это можно украсть?

— Поверь мне, деточка, не надо трогать эту бяку, проблем не оберешься.

Лей притворно вздохнул, отчего-то даже не среагировав на «деточку».

— Ну вот, так всегда: найдешь что-нибудь новое, интересное, незнакомое, а тебе тут же — нельзя, не трогай… Несправедливость, — и, чуть помолчав, добавил уже без всякого кривляния и позерства. — Это правда. Про Путь. Таким вещами не шутят. Даже я.

Скепсис во взгляде Арэйна смог бы различить даже младенец. Лей поежился.

— Что ж, раз не веришь, будем доказывать.

Вытянув вперед правую руку ладонью вверх, он нараспев произнес несколько коротких слов на древнем языке. Ар, уже собравшийся высмеивать энтузиазм своего врага и дальше, так и замер с открытым ртом, не в силах вымолвить ни слова.

Молитва Эйнис-дан — богине Справедливость. Нерушимая клятва.

И как он только осмелился…

Ведь глупость… глупость же…

Почему ему было так важно, чтобы Ар ему поверил?..

Или у блондина просто гордость взыграла от того, что его назвали лжецом?

Стоило только Лею произнести последнее слово, как на его ладони ярко полыхнуло, плотно окутав всю руку, и тут же погасло, не причинив вреда, темно-синее пламя. Оно словно бы ушло в глубь, под кожу, оставив на память о себе только тонкий, едва заметный узор, оплетающий всю кисть и исчезающий за манжетой рубашки — знак принятой клятвы.

Каждый из присутствующих прекрасно знал, что это значит. Теперь в течении получаса Лей не мог соврать напрямую, иначе его ждала весьма неприятная и очень болезненная «процедура». При малейшей попытке обмана узор на руке вспыхнет огнем и обожжет своего носителя настолько сильно, насколько глубокой и далекой от истины будет его ложь. Исключений не бывает. Можно молчать, говорить загадками, юлить, изворачиваться, в общем, любыми способами увиливать от ответа, но не врать.

Бывало, некоторые «мыслители», считающие себя чересчур умными, решались «поиграть» с клятвой… В лучшем случае эти «гении» еще долго лечили многочисленные ожоги, пережив далеко не самые прекрасные мгновения свой жизни. В худшем же — умирали из-за болевого шока и обширных ран, так как даже лучшие целители не могли спасти человека с полностью обгоревшей кожей и поджаренными мышцами, особенно если в этом было виновато божественное пламя.

— Я хотел выкрасть Артефакт Нааль-дан для того, чтобы изменить свой Путь Разума и не для чего более. Мне не нужны ни власть, ни слава, ни богатство, ни прочие привилегированные блага, я просто хочу наконец избавиться от этого груза, — торжественно произнес Лей и с чуть ленивой усмешкой поинтересовался у обалдело пялившегося на него Арэйна: — Теперь-то ты мне веришь?

Ар застыл, переваривая услышанное… Если бы сейчас, вот в этой комнате, к примеру, сверкнула бы молния и пошел дождь, он и то не был бы так поражен. И даже тот факт, что Лей воспользовался нерушимой клятвой, которую мало кто решался применять, затмевала сама суть его слов.

Путь Разума…

Да, Ар знал, что понимается под двумя этими простыми словами… Да и как не знать: любой ребенок, не говоря уже о взрослом, мог рассказать многое об этом самом Пути.

Почти в каждой легенде, сказке, мифе, находился герой, шедший по Пути Разума. Избранный, внемля гласу Богов и получив от них высшие силы, спасал страны от злобных тиранов, а людей от бедности и болезней, останавливал войны… У каждого из них была своя задача и свой удел, но от каждого зависело очень многое.

Но это всего лишь сказки… Много ли в них правды? По настоящему же о людях Пути было мало что известно. Они есть — и это непреложный факт, но вот все остальное крайне туманно. Официальных источников попросту не существовало. И здесь, опять же, можно было прибегать только к помощи народного фольклора, в котором выдумка поистине забавно всегда сплеталась с реальностью.

Путь Жизни и Путь Разума. Такие казалось бы одинаковые и такие разные понятия. Путь Жизни — то, что человек строит сам своими поступками, своими мечтами, желаниями, страстями… Он извилист и изменчив, словно тонкая тропинка, запутанная, состоящая из множества поворотов и разветвлений. О ней никогда не знаешь, выведет ли тебя на вершину или закончится глубокой пропастью… Но до последнего шага ты сам себе хозяин, тебе некого благодарить или винить. Каждый твой шаг, каждый твой выбор — пойти вперед или повернуть в сторону — принадлежит только тебе.

Путь Разума же… Он выписан от первого до последнего шага еще до рождения, строчка, начертанная несмываемыми чернилами в душе человека. С него невозможно свернуть, как бы ты не хотел. Даже если ты попытаешься, он «найдет» тебя, закружит, завертит и вернет обратно. Его нельзя покинуть. Это можно сравнить с прямой дорогой между двух гладких гранитных скал — никуда не свернешь, не потеряешься и можно только идти вперед, выполняя свое предназначение.

Нет, конечно, все не так уж и мрачно, и с этим вполне можно жить и наслаждаться жизнью. Великие волшебники, жрецы, оракулы, талантливейшие поэты, художники, музыканты… Самые лучшие! Те, в чьих силах изменить своими действиями мир, те, кто расцвечивает его многочисленными красками — вот люди этого пути.

Благословленные божественным талантом еще до рождения.

Другое дело, что они не властны над собой и своей жизнью. Каждое их действие, каждый поступок диктуется свыше. За отступление же приходит кара.

Благословение или проклятье? Кто знает…

Просто слепые марионетки Богов.

Надо сказать, блондин на взгляд Ара ни на кого из подобных людей не тянул. Благословенный вор. Великие Боги, помилуйте святотатца. Но ведь Лей поклялся и врать не мог…

Все это промелькнуло в голове Арэйна за какие-то доли секунд

— Ты хочешь сказать, что… — ошарашено пробормотал он, изо всех сил стараясь осмыслить и уложить по полочкам все услышанное. — Это ведь сказки…

— В любой сказке есть всего лишь доля сказки, остальное все правда.

— Так говорят про ложь, — машинально поправил его Ар.

— Да. Но разве все сказки — это не самая большая ложь? Разве не они дают слишком много надежды?

Ар нервно пожал плечами. Он никак не мог поверить во все это, слишком уж невероятно. Лей не мог врать. Но это лишь значило, что он сам верил в правдивость своих слов. Возможно, кто-то соврал ему? Мало ли врагов у вора, тем более серебряногильдейца, желающих послать его на почти верную смерть? И, между прочим, он не себя имеет в виду. Хотя Лей никогда особой доверчивостью не отличался…

Парень ухватился за эту мысль, как за последнюю соломинку.

— А может все это ошибка. Кто тебе сказал об этом? Ты уверен в этом человеке? Он не мог ошибиться, соврать?

Лей задумчиво покачал головой, смотря на Ара с каким-то странным сочувствием. Арэйн даже возмутиться хотел — его-то зачем жалеть? — но не успел.

— Нет, ошибки быть не может. Оракул предсказал мою избранность еще до рождения, а потом и жрецы подтвердили. Меня с детства учили, готовили… Я все ощущал и даже говорил с… Если бы не… Впрочем, не важно. Поверь, громила, все точно.

Легко сказать «поверь»…

— И что дальше…

— Да ничего, — Лей безразлично пожал плечами. — Как жил раньше, так и буду жить, мне не привыкать.

— Но ведь говорят, это невозможно? А как же Зов? Вот только не надо утверждать, что все, чем ты занимаешься, и есть твое предназначение.

Резко встряхнув головой, словно бы отбрасывая прочь все лишние мысли, блондин твердо посмотрел на своего врага.

— Нет, мое предназначение совсем в другом… А Зов… Говорят много чего, но не всему надо верить. Все не так уж и сложно… И вообще, тебе не кажется, что это не твои проблемы? Тебя это все равно не коснется.

— Но все же… Расскажи. Возможно, мы сможем найти другой выход.

Лей устало прикрыл глаза и медленно покачал головой.

— Нет, не сможем. Я все перепробовал. Поверь, если бы было известно другое «лекарство», я бы уже давно его достал. Не лезь громила в это, не лезь…

Легко сказать «не лезь»…

На счет того, что «не коснется», Ар испытывал очень большие сомнения. Если их ментальная «связь» продолжит крепнуть с той же силой, то вскоре они не то, что чувствовать одно и тоже, но и вообще будут думать и действовать, как один человек.

От такой перспективы сердце забилось быстрее, вот только Ар не мог сказать точно, чего было в этом больше: страха или предвкушения.

Но даже если это не произойдет, он все равно отчего-то очень беспокоился за Лея. Чем это может грозить его врагу? Возможно, зная больше, он сможет помочь блондину. А еще Арэйну было очень любопытно, не каждый день встречаешься с мифом.

— И как это проявляется?

— Что — это?

— Лей, не будь занудой, ты прекрасно понял, о чем я.

Блондин индифферентно пожал плечами.

— Может и понял, но вот только зачем тебе это знать?

Можно было отшутится или просто свернуть разговор, но Ар отчего-то решил сказать правду, вернее самую безобидную ее часть.

— Да незачем. Просто интересно. Раньше о таком я только в сказках слышал. А теперь есть возможность узнать из первых рук. Почему бы и нет?

Лей смотрел на него с плохо скрываемой настороженностью и даже опаской, словно бы взвешивая, чем ему может грозить такая откровенность. Ар уже было уверился, что ничего ему здесь не светит, но тут его враг, видимо так и не найдя в его интересе ничего крамольного, коротко фыркнув, отвел глаза и заговорил:

— Ну, раз хочешь, значит слушай. Сказки действительно не врут, ну, может быть, слегка преувеличивают. Хотя, наверное, у каждого по разному… я не знаю. Зов есть и он действительно очень сильный, особенно когда думаешь или концентрируешься на нем. Если же стараться не обращать на него внимания, это как легкое томление, тревога, словно бы ты потерял что-то важное и нужное и никак не можешь это найти…

— И ты живешь с этим?

— Как видишь — живу, и вполне даже неплохо, — с легким смешком подтвердил Лей и еле слышно выдохнул с какой-то непонятной тоской в голосе, — и не только с этим, — а затем, пристально посмотрев на Ара, громко добавил: — Если постараться, это не так сложно, как кажется. Я привык.

Арэйн вздрогнул, в этих словах было столько затаенной горечи, и это шло в абсолютный диссонанс с пустыми, словно у куклы, глазами… Почему-то ему показалось, что Лей имел в виду не только свою Избранность… но надеяться на что-то, после утреннего облома было слишком больно.

В этот момент Ару пришло в голову, что клятва все еще действует, а значит блондин не в силах сейчас соврать. А если…

Мысль отчетливо отдавала безумием, но не попробовать было выше его сил. Боясь передумать, парень поспешил начать разговор, который, как он предвидел, обещал быть нелегким.

— Можно задать тебе вопрос?

Лей насторожился, инстинктивно ощущая подвох.

— Ну попробуй...

Собираясь с решимостью Ар на одном дыхании выпалил:

— Как ты ко мне относишься?

— Что? — глаза Лея расширились от удивления. — Я правильно расслышал?

— Странно, — будто бы в сторону пробормотал Ар. — А ведь раньше глухотой не страдал...

Лея взвился, словно бы ему шило воткнули в интересное место.

— Я и сейчас не жалуюсь, только у меня твой вопрос в голове как-то не укладывается. С чего бы это ты так?

Взгляд его метался по комнате, словно бы ища выхода. К сожалению, даже если не учитывать проклятье, чтобы уйти, нужно было незаметно просочится мимо Арэйна, что было сейчас невыполнимой задачей.

— Хорошо. Повторяю для особо одаренных — хочу узнать, что ты чувствуешь в отношении меня?

— Я?

— Ну не я же? Поверь, точно знаю, что самого себя нежно и трепетно люблю. В этом не может быть никаких сомнений. Так что?

Лей фыркнул.

— Сам ты одаренный, прямо таки «гений»...

— Спасибо всегда знал, что я умный и хороший, а теперь хочу узнать ответ на свой вопрос.

— Я, кажется, сто раз уже говорил! Мало? Или у тебя так потрясающе развит внутренний мазохист? Слушал бы и слушал? Ммм?

— Мазохист или нет — не важно, но мне действительно мало, я хочу это услышать сейчас! Отчего-то мне кажется, что ты был со мной все это время не совсем откровенен.

В глазах Лея отразилась плохо скрываемая паника, и он даже инстинктивно попятился от брюнета, остановил его лишь вставший на пути шкаф. Это блондина и отрезвило, приняв полный надменности вид, он с вызовом посмотрел в глаза Ару и полным льда голосом заявил:

— Не собираюсь я тебе ничего подтверждать! Думай, как тебе удобно. Еще нечего делать, всякими глупостями заниматься!

Ар театрально приподнял брови.

— Ты обещал!

— Я?

— Ну не я же...

— Ты повторяешься.

— Главное что бы ты, наконец, повторил.

— Ничего я тебе не обязан, как ты там только что сказал — «Вор дал слово — вор забрал его обратно!».

Маленький наглец! Даже сейчас в таком состоянии он умудрялся диктовать свои условия. Быть жертвой Лейн отнюдь не желал. Арэйн мысленно усмехнулся. Ну, это дело поправимое, главное хорошенько продумать стратегию охоты, пусть дичь пока развлекается.

Приблизившись почти вплотную, Ар оперся ладонями о дверцу шкафа по обе стороны от головы Лея. Тот выглядел, словно бы загнанный в ловушку зверь, но вырваться даже не пытался, неотрывно смотря огромными, полными ледяной уверенности глазами на своего врага.

— Странно, правда? — Ар большим пальцем правой руки легонечко погладил Лея по щеке, тот вздрогнул, инстинктивно судорожно сглотнув, и еще больше вжался в шкаф, но тут же, словно очнувшись, оскалился, желая что-то сказать, но Ар прикрыл его губы своей рукой. — Почему же ты пытаешься уйти от разговора? Ведь это так легко, — Ар убрал пальцы, давая Лею знак говорить. — Ну же! Одно единственное словно, ты ведь его так часто говорил. Давай же, я тебе даже подскажу или, если хочешь, сделаем это вместе? А? Все просто — не-на-ви-жу.

Лей отрицательно помотал головой. Приблизив свое лицо вплотную к его лицу, Ар тихо, прямо в губы хрипло прошептал:

— Не хочешь? Знаешь, мне кажется, что ты все это время мне врал? Ммм? Скажи!

— Зачем тебе это? — голос Лея звучал на грани слышимости, показавшись почти миражом. — Зачем ты хочешь меня унизить?

Удивление вяло скользнуло в сознании Ара. Почему он так думает? Разве намерения Арэйна не очевидны? Разве так непонятно, чего он хочет? Но тут же все сомнения куда-то спрятались.

Лей сейчас был так близко. Тепло и упругость его тела, его аромат, его взгляд, полный беззащитности и немого вопрос, пьянили, словно выдержанное вино. Ар легонечко облизнул свои губы. Лей судорожно выдохнул.

— Я не хочу унизить, я хочу быть уверен...

Ар заворожено смотрел в глаза Лею не в силах оторвать взгляд, казалось, весь мир исчез, отодвинулся за грань, и остались только они вдвоем.

Сейчас во взгляде блондина не было той всегдашней каменой стены, которую он выстраивал при каждом их разговоре, лишь легкая грусть и непонятная беззащитность. В этот момент он Арэйну нравился гораздо больше.

Он был таким открытым… Хотелось продлить это ощущение. Обнять, прижать к себе плотнее, еще ближе, стиснуть до сладкой боли, стараясь слиться в единое целое — вот то, чего требовали его инстинкты.

Горло словно бы свело, слова не желали произноситься. Губы манили.

Ар почти поддался этому нахлынувшему ниоткуда призыву, уже было дернувшись вперед, почти касаясь губами его губ, но раздавшийся со стороны негромкий кашель сработал не хуже ведра ледяной воды на голову, вернув его на грешную землю. Он вздрогнул, словно очнувшись, и тут же отскочил как ошпаренный от моментально отвернувшегося Лея.

— Может быть вы обсудите правдивость народного творчества и ваших отношений в другой раз? Не возражаете, если мы займемся чем-то более важным?

Как же несвоевременно Люм решил привлечь внимание, или все же наоборот, очень даже вовремя…

— Хочешь сказать, твое важное не может подождать? — зло заметил Ар, не обращая внимания на недовольный тон своего друга. — Оно же труп, куда ему деваться?

— Но вы-то еще живые, и я бы хотел чтобы такими и оставались, — Люм уже сумел подавить в себе раздражение, и его голос звучал совершенно спокойно и даже скучающе: — Впрочем, это ваше дело, мне-то как раз ничего не угрожает, а вы как хотите. Если сами себе не желаете помочь, я тоже вам больше помогать не буду. Не собираюсь тянуть за собой на аркане тех, кто не считает даже нужным подумать о своей безопасности.

И, зло дернув головой, медленно направился к выходу.

— Подожди.

Все так же медленно повернувшись, он внимательно уставился на обратившегося к нему Лея. Тот выглядел одновременно смущенным, недовольным и слегка подавленным, а еще очень уставшим. Впрочем, уже через мгновение все это было стерто независимым и наглым выражением, появившимся на лице.

Скользнув по торговцу взглядом, весьма далеким от теплоты и всепрощения, блондин буркнул:

— И что тебе еще надо. Спасибо, конечно, что помог и предупредил. Но теперь это уже не твоя забота.

— А молодчик забредший в МОЙ дом, тоже не МОЯ забота? Или у меня тут проходной двор, заходи кто хочешь, бери что можешь! Мне и вас хватает…

Ар, до этого тихо прислушивающийся к разговору, негромко застонал:

— Люм, умоляю, хватит. Ты делаешь из мухи слона.

— А ты, — Люмьер недовольно поджав губы посмотрел на Ара таким взглядом, что тот предпочел за лучшее замолкнуть и не встревать, — лучше молчи, все равно от тебя никакой пользы. Я еще с твоим врагом не до конца разобрался, — и снова отвернувшись к Лею продолжил: — В следующий раз вам может так не повезти, как сегодня, и вы все же окажетесь на пути очередного «охотника». Что ты мне прикажешь делать, если явится еще один и украдет тебя словно невесту для тамлинского падишаха. Между прочим, это напрямую касается моего лучшего друга. Приказа на Арэйна, как я понимаю, у этого похитителя нет, и, боюсь, он выбрал бы самое легкое решение. Если тебе не жаль Ара — пожалей хотя бы себя, не забывай, что вы связаны.

Лей с показным удивлением приподнял брови:

— Ты считаешь, что для нас может быть угрозой неумеха, который не в силах был даже справится с какими-то там охранным заклинаниями?

Люм негодующе покачал головой и, прикрыв глаза, легко помассировал пальцами виски.

— Не какими-то, а первоклассными, но не в этом дело, а если следующий будет более умелым или более оснащенным? — небрежным движением отбросив прядь волос со лба, торговец посмотрел на старающегося сохранить невозмутимость Лея. — Ты об этом подумал? Если ты еще не понял, то тебя выследили. Сомневаюсь, что это была ошибка, слишком все сходится. Не знаю, что ты совершил и кому перешел дорогу, но не думаю, что человек, решившийся на такое, так просто отступит.

От этих слов Лей почему-то вздрогнул и изменился в лице, словно его пронзила сильная боль, но, совладав с собой, вернул на место маску невозмутимости.

— Об этом незачем беспокоиться, они искали меня больше десяти лет, а этому, думаю, просто повезло на меня наткнуться, ну или просто мне не повезло попасться им на глаза.

— Значит, ты признаешь, что искали все же тебя

— А от моего признания что-то измениться? Как ты уже сказал, все улики указывают на меня, так что не вижу смысла отпираться.

— И ты думаешь, он не сообщил об этом в свою Гильдию? Даже если нет, то его собратья отправятся его искать и обязательно, рано или поздно, выйдут на тебя.

— У них нет Гильдии, они одиночки и этот никуда сообщить не мог. Сведениями они делиться не любят и работу предпочитают делать сами, без посредников и помощников: так не нужно ни с кем делиться гонорарами. Тем более, что никому и в голову не придет искать меня здесь, не понимаю даже, как он сюда забрел… А тем более зачем я ЕМУ теперь мог понадобиться, мне казалось…

Люм ехидно ухмыльнулся.

— Знаешь ли, у тебя не совсем та профессия, чтобы не иметь врагов…

— … которые в самом худшем случае скорее попытаются меня убить, — закончил за него Лей, — и никак не будут красть. Но сейчас я говорю не об этом теле, — блондин кивнул на лежащего на столе неудачливого вора, — он всего лишь инструмент, а о человеке, который его нанял.

— Ты знаешь кто?..

— Догадываюсь. Даже нет, я в этом не сомневаюсь.

— Ты так уверен, но ведь возможна ошибка.

— Ошибки быть не может. Факты, улики и еще раз факты. Его мог нанять только ОН, — Лей подошел к столу и указал рукой на труп. — Так одеваются наемники в моей стране, я знаю о них многое, изучал как-то на досуге. Вообще-то они наемные убийцы, но не брезгуют заработать на воровстве и других грязных делишках. Работают всегда в одиночестве, исключая те случаи, когда нанимаются телохранителями к какой-нибудь важной шишке. Тогда они готовы слегка поступиться своими правилами. Не думаю, что ты слышал о них, как я уже говорил, в эти места они не забредают, еще и поэтому я уверен, что их мог нанять только один человек — здесь они не известны.

— Это только доказывает, что убийца из твоей страны, но совсем не указывает на личность заказчика.

Лей посмотрел на Люма с безграничной усталостью во взгляде, словно бы ему безумно опостылел этот разговор, и он не знает, как его наконец свернуть.

— Я сбежал из дома, когда мне только-только исполнилось десять лет. Как ты думаешь, скольких врагов я мог нажить к тому времени?

А вот здесь не вставить свою медяшку Ар не мог.

— Ну не знаю, ты личность одаренная. Особенно в этом смысле.

Блондин обиженно насупился.

— Очень смешно. Хотите верьте, хотите нет, но тогда я был паинькой.

— Ты?!

— А что тут такого? — Лей с вызовом зыркнул на с изумлением вытаращившихся на него друзей.

— Нет-нет, ничего, только странно как-то… Впрочем не важно. И как такая паинька все таки сумела открыть счет в списке своих недоброжелателей?

Лицо Лея исказила болезненная гримаса.

— Это долгая история… И вообще, вас она не касается!

— Ладно-ладно. Но ты уверен, что тебе не нужна помощь? Уверен, что сейчас тебе и Ару ничего не угрожает? — когда было нужно, Люм умел быть не просто упрямым, но даже занудным.

— Уверен — на оба вопроса! Прости, но еще раз поклясться не могу, срок этой клятвы еще не кончился!

— Но зачем ты им понадобился? — отступать просто так Люмьер не любил.

Лей резко, словно бы боясь дать волю негативным эмоциям, втянул в себя воздух, но все же ответил.

— Понятия не имею. Всем было удобнее жить так… Я уже почти забыл обо всем. Возможно он боится мести… Как глупо… Ведь, даже отомстив, уже никого не вернешь… Впрочем, тогда меня бы просто убили, зачем я нужен ему живым, не представляю…

Люм, что-то буркнув про себя в ответ, задумчиво нахмурился.

— Значит — решено, в ближайшие дни вы отправляетесь в путь!

После этого заявления воры с удивлением воззрились на торговца. Не то, чтобы они возражали… Нет, поскорее избиваться от проклятья было самой большой мечтой. Вот только буквально вчера Люм сам уговаривал их, что еще слишком рано куда-то ехать, надо подождать еще недельки две, а то и больше. А сейчас…

— С чего бы ты это решение так изменил? А? Я же уже сказал — никакой опасности нет!

— Ну уж нет, лучше перестраховаться. Да вы, пожалуй, уже засиделись в четырех-то стенах. Так что готовьтесь — через пару дней мой друг отправляется с караваном как раз в ту сторону. Я попрошу его взять вас, думаю, он не откажет. В случае чего, еще одна пара вооруженных людей ему в дороге пригодиться.

Сопротивляться и отказываться от такого подарка Судьбы никто из недругов не стал — перспектива пораньше избавиться от надоевшего до зубовного скрежета проклятья в буквальном смысле окрыляла. Оставалось только подготовиться к путешествию.

@темы: Слеш, Судьба любит пошутить, Мое творчество

---

Утащено

@темы: Всяко разно, Про меня

---

С Днем Рождения!

Сегодня у моей Беты День рождения!
 Lirilai de Nomore
Поздравляю тебя от всей души с этим замечательным праздником)))
Счастья тебе, любви и удачи, и вообще много-много всего!

@темы: Поздравлятельное

---

Судьба любит пошутить (Глава 13)

Теперь глава проверена!
Внимание: НЕ БЕЧЕНО!
Пока выкладываю так, когда бета пришлет правленный текст перезалью.
Еще раз всех с Новым годом! Желаю много-много радости и счастья. И пусть все желания сбываются)))

Название: Судьба любит пошутить
Автор: мирэбо.
Бета:  Lirilai de Nomore.
Рейтинг: NC-17.
Пейринг: м/м.
Жанр: романс, немного юмор
Размер: макси.
Статус: закончен.
Саммари: Проклятье вещь очень неприятная, особенно если благодаря ему ты оказываешься тесно связан с человеком, которого долгие годы ненавидел…
Дисклеймер: моё!
Размещение: с моего разрешения
От автора: Все будет очень просто и незамысловато))
Остальные главы можно найти здесь

Глава 13

При ближайшем рассмотрении бесформенный тюк оказался человеком, с ног до головы замотанным в какие-то обрывки небольших, хорошо подогнанных друг к другу лоскутков темной ткани так, что открытыми оставались только глаза и кисти рук.

Хотя, сказать «замотанный» было бы не совсем правильно, так казалось только на первый взгляд. На второй и иже с ними знающему человеку сразу же становилось ясно, что все это вроде бы хаотичное расположение отдельных тряпочек, на самом деле имело свою строго определенную систему и цель.

В общем и целом создавалось впечатление очень даже оригинального и функционального костюма для проворачивания под покровом ночи каких-нибудь отнюдь не законных делишек.

Оба вора на осведомленность и догадливость никогда не жаловались, с внимательностью, правда, порой бывали небольшие проблемы, но это скорее лишь от нежелания видеть дальше своего носа… В данный же момент, когда ничего не отвлекало, не заметить то, что буквально бросалось в глаза, было крайне сложно.

О том, что лежащий на столе человек имеет крайне опосредованное отношение к законопослушным гражданам Империи, они поняли сразу.

Костюм незнакомца казался необычным. Ничего подобного Ар раньше не видел и даже не слышал о таком. Не то, что бы в Темных гильдиях, подобно каким-нибудь элитным школам, требовалась строгая рабочая форма… Это было бы мало того, что смешно и глупо, так еще и весьма небезопасно. Но все же слухи о самых разных полезных и не очень новинках расползались моментально, и свежайшие «веянья моды» подхватывались с быстротой, которой могли бы позавидовать даже самые большие франты Высшего света. Никогда не знаешь, какое полезное приспособление поможет тебе сохранить свободу и жизнь. И то, что Арэйн не знал ни о чем подобном, было по меньшей мере удивительно.

Человек не подавал признаков жизни, будучи либо без сознания, либо мертвым.

И, надо сказать, второе предположение было наиболее вероятным. Хотя внешних повреждении на нем не наблюдалось, но вся его поза, явно неудобная для человека, словно у сломанной куклы, говорила об этом. Да и вряд ли Люм осмелился бы оставить живого представителя одной из Темных гильдий, к тому же пойманного «за работой», в его доме, даже не потрудившись того хорошенько связать. Все же торговец отнюдь не был доверчивым простофилей. Ни веревок, ни цепей, ни даже заклинаний каких-нибудь на незнакомце не было. Вывод напрашивался сам собой.

Рассматривая тело на столе и сосредоточенно думая над сделанными выводами, а еще больше над возникшими из-за них вопросами, Ар вначале как-то даже не обращал внимания на Лея. Тот стоял неподвижно, замерев, словно какой-нибудь истукан, и даже как будто не дыша. Только пальцы, до боли вцепившиеся в плечо Арэйна, доказывали, что их хозяин еще принадлежит к миру живых. Бледный, почти сравнявшийся по цвету лица с надетой на нем белой рубашкой, парень с испуганно-отрешенным видом немигающе уставился на незнакомца, словно бы тот являлся воплощением самого ужасного его кошмара.

Правда, стоило только брюнету отвлечься от такого занимательного трупа и невзначай кинуть взгляд на своего врага, как Лей сразу же, словно бы очнувшись от наваждения, спрятал свое состояние за маской вежливого удивления.

Они могли бы еще долго стоять и любоваться лежащим на столе телом, но Люму, кажется, не терпелось все для себя прояснить. Постучав по краю стола указательным пальцем, чтобы привлечь внимание, и дождавшись, пока оба вора оторвутся от созерцания и обратят свои взгляды на него, он медленно со значение протянул:

— И-и-и-и?

Лей отмер первым. Все еще бледный, с лихорадочно горящими глазами, но уже вполне обретший свою всегдашнюю язвительность, он состроил извиняющийся и покаянный вид и пожал плечами:

— Что «и-и-и-и»? Если это нам вместо завтрака, то прости пожалуйста, мы дохлятиной не питаемся. Нам бы свежей кровушки, горяченькой. Не одолжишь?

И, оскалившись в широкой улыбке, выразительно и жадно облизнулся.

Надо было видеть выражение лица Люма в тот момент — непонимание, вперемешку с детской обидой сплетались на нем в непередаваемую картину. Пару раз моргнув, он все же собрался с мыслями и снова, с усилием возвращая себя в исходное негодующее состояние, процедил:

— Прекрати паясничать… — и, крепко потерев переносицу, еле слышно прошипел себе под нос: — Кровушки ему… Вы из меня и так ее литрами пьете своими выкрутасами, это мне у вас добавки просить надо…

Лей показательно презрительно скривился.

— А я что? Я ничего! Я есть хочу, а тут всякие личности, не жалея моей нежной души и желудка никак не хотят этого понять, еще и картинки страшные показывают… Изверги! — с деланным возмущением заключил он, а затем как бы вскользь добавил: — Между прочим… Не пробовал выражаться яснее, чтобы тебя все понимали?

Несмотря на то, что Люм уже нервно постукивал носком сапога по полу, ответ его прозвучал очень даже вежливо и спокойно:

— Я спрашиваю — вы ничего не хотите мне рассказать?

— А что ты хочешь услышать? Сказку? Былину? А может тебе балладу спеть о прекрасном герое Римэльте, который в одиночку с мечом наголо на дракона ходил? Заказывай, исполним в лучшем виде.

Было заметно, что Лей отчего-то сильно нервничает и именно поэтому снова начинает «отращивать колючки» и язвит по поводу и без.

И, хотя обычно спокойный по своему характеру Люмьер весьма индифферентно относился к всегдашним выходкам и выбрыкам блондина, но сейчас Ар прекрасно видел, что его друг на грани кипения. Решив хоть как-то разрядить обстановку, он поспешил вмешаться.

— Лей! Прекрати! — в ответ на этот негромкий окрик Арэйна, продублированный тычком локтя в бок, недруг злобно зыркнул на него, но промолчал, а брюнет продолжил, обращаясь уже к Люму: — И ты тоже угомонись и действительно объясни по человечески, чего от нас хочешь.

Но Люмьер так просто успокаиваться не собирался. Пождав губы он, копируя язвительный тон Лея, произнес:

— А я, между прочим, спрашиваю очень даже «по человечески». Кто не понимает — это их проблемы, — и тут же став совершенно серьезным, указал кивком головы в сторону человека на столе: — Что это такое?

Нет, тут Лей конечно же уже смолчать не мог. Улыбнувшись такой медово-сладкой улыбкой, что у Ара от ее приторности заломило зубы, он лилейным голоском, с хорошо сыгранной жалостью качая головой, пропел:

— Вот уж не думал, что ты сам определить не в состоянии. Перетрудился наверное, бедняжка, вот что значит брать на себя слишком много обязанностей… Ну так и быть, мы тебе поможем! Труп это. Обычный такой, вполне себе приличный мертвец, тихий, спокойный, сдержанный…

То, что происходило дальше напоминало Ару наиглупейший балаган.

— И что же он здесь делает?

— Это ты у нас спрашиваешь? — пожал плечами блондин и, смотря на Люма с преувеличенной жалостью, заключил: — Может, тебе к лекарю показаться, а то уже провалы в памяти пошли… Не дай Боги кто-нибудь сглазил. Это же твой дом, нам-то откуда знать. Может, у тебя увлечение такое — трупы коллекционировать.

Из горла Люма послышался тихий но вполне отчетливый рык, впрочем, торговец, тут же взяв себя в руки, ответил хоть и эмоционально, но все же более или менее спокойно:

— Может быть! И, кажется, скоро у меня в коллекции появятся два новых экспоната…

— Ты нам угрожаешь? Нет, — почти искренне возмутился Лей, толкнув Ара локтем в бок, что, как подозревал брюнет, было скорее ответным жестом из мести, чем просто для привлечения внимания, — громила, ты слышал? Твой так называемый друг грозится нас убить. Куда катится мир. Бооооги… а ты, — повернувшись уже снова к Люмьеру, — поостерегся бы. Слышал про такую народную примету — труп в доме к неприятностям со стражей. Кстати, чем больше трупов тем больше неприятностей. Так что на твоем месте я бы крепко подумал.

— Все! Хватит! — рык, изданный Аром, показался в этом небольшом помещении раскатом грома, заставив неугомонного Лея наконец-то замолчать.

И как он дожил до своих лет с таким характером? Очередь на удушение этой невозможной язвы должна быть длиннее Великого Шерстяного пути.

— Давайте поговорим спокойно. Если будем орать друг на друга, — уже тихим, примирительным голосом заговорил Ар, — из этого совершенно ничего не выйдет хорошего. С чего вы вот так разорались? Ладно Лей, с ним все понятно — он дня без скандала прожить не может! — при этих словах Лей стрельнул в него по истине убийственным взглядом, но, игнорируя его, Ар продолжил: — А ты то, Люм, прекрасно можешь держать себя в руках, не опускаясь до базарной склоки. Что с тобой происходит?

Ар чувствовал себя крайне неуверенно, встав на непривычную стезю миротворца, но, кажется, у него получалось не так уж и плохо.

Люм тяжело вздохнул и, опершись одной ладонью о стол, второй провел по лицу, словно бы стряхивая невидимую паутину.

— Тебе бы такую ночку, и я посмотрел бы, как ты был спокоен…

«Ха, кто из нас еще больше пострадавший, — мысленно усмехнулся Ар, — у меня вот тоже была очень насыщенная ночь, то есть вечер. И не смотря на то, что это было очень даже приятно, я бы лучше еще раз пять по лабиринту в храм Судьбы прошел, чем сейчас разгребал ее последствия».

Впрочем, говорить об этом Люму он не собирался, вслух лишь поинтересовавшись:

— Так что же произошло, и как это связано с тем несчастным, что на столе лежит? Или из тебя все клещами тянуть нужно?

Люм кинул взгляд на труп, а затем, зло улыбнувшись, а вернее оскалившись, с издевкой произнес:

— Этот «несчастный» вчера вечером пытался проникнуть в мой дом. А, точнее, в вашу комнату. Вот только, кажется, не вполне разобрался с защитными заклинаниями. Не зря я заказывал их у лучшего мага города. Ну вот теперь и лежит здесь…

— Неуч! — Лей презрительно скривился. — Было бы, что тут вскрывать…

Люм бросил на него насмешливый и одновременно осуждающий взгляд.

— Ну не всем же быть такими уникумами, как некоторые, которые даже в полуневменяемом виде умудряются как-то отключать все мои ловушки. Вот скажи, что же вас все время куда угодно, только не через главный вход заходить-то тянет? Между прочим, там то я дверь уже давно перенастроил, чтоб заклинания на ней вас беспрепятственно пропускали. Но почему-то вот именно туда вы никак не идете, а с успехом взламывает все остальное, да еще так, что замечаешь только когда проверять начнешь. Специалисты, марха вам на шею! Мне что, теперь всю систему под вас подстраивать?

Ар смущенно почесал нос, а Лей нервно хихикнул и уже было открыл рот для того, чтобы съязвить в ответ, но тут же осекся под строгим взглядом Люма. Впрочем, вместо блондина свое предложение внес Арэйн:

— Нет-нет, не нужно ничего под нас подстраивать. Можешь даже главный вход снова закрыть. Так даже интереснее…

— Чтоб вы и его взламывали?! Нет уж! Пусть хоть там заклинания целыми будут! Интересно им! Ну надо же…

Негромко кашлянув в желании отвлечь друга от его возмущения и вернуть наконец-то к интересующей его теме, Ар недоуменно протянул:

— Так из-за чего весь кипишь? Ну, подумаешь, в дом попытался забраться вор. У него же ничего не получилось. Издержки профессии. Сдал бы ты его страже и не мучился. И нас бы не мучил.

На лице Люма после этих слов появилось выражение глубокого скепсиса.

— Знаешь, Арэйн, иногда я понимаю, почему тебя твой… кхм… враг называет тугодумом… Если бы это был обычный вор, так и сделал бы. Я прекрасно знаю, как нужно поступать в этом случае.

— А он необычный?

По позвоночнику Ара побежал холодок, интуиция подсказывала, что ответ ему крайне не понравится.

— Нет. Вряд ли он вообще имеет хоть какое-нибудь отношение к тебе и твоим коллегам. Скорее уж к Черной Гильдии[1]… Хотя и в этом я не уверен. Вот, — он аккуратненько положил на край стола небольшой, примерно с четверть ладони кругляш с выступающими по краям шестью тонкими, похожими на лапки паука, отростками. — Эта штука была у него спрятана в потайном кармане, в рукаве. Вероятно, чтобы ее можно было быстро достать. Она настроена на его, — Люм качнул головой в сторону Лея, — ауру.

— Магическая ловушка? — первым снова отмер Лей, прошептав это словно бы про себя. Вид был у него задумчивый и какой-то пришибленный, но, казалось, он совсем даже не был удивлен.

— Да, — кивнул Люм, снова осторожно беря кругляш и, завернув его аккуратненько в платок, положил в карман. — Причем очень мощная. Обездвиживает того, на кого настроена, при малейшем прикосновении к его коже, причем, не давая даже секунды, чтобы как-либо воспротивиться. Раз — и ты статуя… Все видишь, все слышишь, все помнишь, но ничего ни сказать, ни сделать не можешь.

— Ты в этом уверен? — поражено выдохнул Ар. Магические ловушки хоть и дорогие «игрушки», но не такая уж и редкость. Но такой силы?..

— Да. Когда мы обыскивали тело, мне эта штука сразу очень не понравилась и, как оказалось, не зря. Твои лекции про редкие и опасные амулеты не прошли для меня даром. Можешь гордиться. После «визита» хозяина этой вещички я наведался к одному приятелю. Он вполне себе неплохо разбирается в подобном — маг, хоть и недоучившийся. Вот он то и рассказал мне о ней и дал слепок ауры того, кому она была предназначена, чтобы я мог сравнить, — Люм, подняв левую ладонь на уровень груди, продемонстрировал надетый на указательный палец массивный перстень из черненного серебра с большим молочно белым камнем. — И я сравнил, пока вы отсыпались. Проверил каждого в этом доме. Включая вас. Вот, смотрите.

Подойдя к Лею, Люм положил руку с перстнем ему на плечо. Стоило только ему это сделать, как камень слабо засветился, а затем стал переливаться всеми цветами радуги, в конце концов остановившись на огненно золотом.

Лишь только Люмьер убрал руку — камень погас, снова став молочно белым.

— И чтобы не было сомнений.

Прикоснувшись той же рукой с надетым на палец перстнем к Ару, торговец подождал несколько секунд. На этот раз ничего не происходило. Камень менять цвет абсолютно не собирался.

— Вот видите, на остальных такая же реакция, вернее никакой. Все точно — эта штучка готовилась для Лея.

Странно, очень странно. Арэйн был в недоумении. Кому бы это мог настолько понадобиться Лей и особенно подобным способом? Обычно, все недовольные предпочитают договариваться, ну или хотя бы попытаться это сделать, либо особо нервные — нанять хорошего убийцу. Красть же вора, словно какую-нибудь принцессу — такого еще Ар ни разу не слышал. День открытий сегодня какой-то…

Чего они собирались этим добиться? Заставить вора работать, а тем более работать качественно при таком подходе было бы крайне проблематично, если даже не сказать невозможно. Воры, как некоторые из сладкоголосых птиц, — в неволе не «поют».

Оставалась, конечно, возможность, что была нужна какая-либо информация, известная Лею, но и это было также весьма сомнительно. Как уже упоминалось, в этом случае предпочитали действовать сначала «добрым словом» и блеском золота, только от безнадежности обращаясь к более серьезным мерам.

Впрочем, кто сказал, что Лея уже кто-нибудь не уговаривал?

Ар такого, конечно, не видел, но мало ли, может еще до проклятья?.. Хотя и это предположение было не очень то правдоподобно. Вряд ли способный на подобные шаги человек стал бы ждать так долго. Видимо, Лей кому-то здорово понадобился, причем живым и невредимым (что, кстати, не могло не радовать), если этот кто-то не пожалел сил и средств, чтобы достать такую совсем даже не дешевую штуку, как магическая ловушка.

Но вот только зачем?

Гадать можно было до бесконечности, но все же один из вариантов, пришедших сейчас в голову Арэйна, был более чем реален.

Если он сам полез в Храм Нааль-дан только для того, чтобы помешать Лею, то что там забыл сам блондин? Вернее, что он там делал и зачем туда пришел было вполне даже понятно — марховы Четки Судьбы. Вот только для чего ему это понадобилось?

Здесь тоже можно было долго не размышлять. Скорее всего, блондин действовал по чьему-то заказу. Четки совершенно не та вещь, которую с легкостью можно сбыть с рук у какого-нибудь перекупщика. Слишком заметная, слишком ценная и слишком известная. Такой самое место в коллекции какого-нибудь психа, падкого на редкости, либо в руках не менее сумасшедшего мечтателя, желающего с помощью этого артефакта воплотить в жизнь свои грандиозные фантазии.

Но ведь Лей после того, как они «заполучили» проклятье, ни разу ни с кем не связывался. Не встречался, не разговаривал, не посылал писем или вестников. Ар постоянно был рядом с ним, а значит точно бы заметил, если что-то было. Но ничего… Так что…

— Это твой заказчик прислал?

Брови Лея вопросительно приподнялись, а на лице появилось выражение абсолютного непонимания.

— Заказчик?

Арэйн, видя, что пораженный всеми новостями враг действительно не имеет ни малейшего представления о чем речь, с тяжелым вздохом снизошел до объяснений:

— Тот, кому ты должен был доставить Четки Судьбы.

— Ах это… — наконец-таки понимающе протянул Лей и чуть кривовато усмехнулся: — Нет у меня никакого заказчика и не было.

После этих слов Ару отчего-то внезапно захотелось схватить этого мерзавца блондинистого за шкирку и хорошенько потрясти, как нашкодившего котенка. Чтобы не сотворить такую глупость (кто знает, как отреагирует на эти действия проклятье, а то голова только-только перестала болеть) пришлось изо всех сил стиснуть кулаки. Так, что ногти до боли впились в ладони.

— Как не было?! А зачем ты тогда вообще туда полез? Острых ощущений захотелось? Ведь не за Четками же на самом деле? Сдались они тебе… Все равно никому бы не смог продать.

Лей смотрел на беснующегося брюнета спокойным и даже каким-то чуть снисходительным взглядом, как смотрят на не в меру расшалившегося ребенка. И это злило еще больше.

— А я никому и не собирался их продавать. Они мне самому нужны были, в личное пользование.

— В личное пользование?! — не верящим полушепотом повторил за недругом Ар. То, о чем сейчас говорил Лей, было слишком невероятно и вызывало большие сомнения в его нормальности. Вот для чего этой язве ходячей мог понадобиться такой мощный и опасный артефакт?

— Да, громила, — насмешливым тоном подтвердил Лей, расплывшись в улыбке от уха до уха, но при этом, не смотря на всю показную веселость, в его облике явно сквозили напряжение и грусть. — Именно так — исключительно для себя!

— Но зачем?!

Вопрос был конечно глупый, и Ар это прекрасно понимал. Ну для чего же могли понадобиться Четки Судьбы? Естественно для того, для чего и были предназначены — чтобы изменить свою собственную жизнь.

Одно желание, самое заветное, самое сокровенное, только для себя. Нельзя просить ни горя, ни милостей для другого. Только жизнь того, кто загадывает, стоит на кону, только этого филигранного узора может коснуться дыхание изменений. Можно пожелать что угодно — талант, богатство, власть… То, на что хватит фантазии…. И заплатит за это свою цену.

В мире нет ничего, что давалось бы задаром… И «подарки» Судьбы не исключение. За любое желание назначается своя цена. Порой несоизмеримо высокая, иногда совершенно ничтожная. И нельзя угадать, что потребует Великая Богиня в следующий раз. И даже самые отчаянные мечтатели сто раз подумают, прежде чем прибегнуть к помощи этого артефакта. Желание должно быть действительно сильным, таким, ради которого можно отдать жизнь…

Но вот в чем шутка — жизнь иногда можно отдать и за безделицу, которая в данный момент кажется сверкающим бриллиантом…

Чего же хотел получить этот упрямец, что не побоялся последствий такого шага? Он, конечно, всегда был немного «больным» на голову, но не на столько же!

Арэйн не надеялся, что Лей сейчас сознается, что именно он желал так глобально изменить. Но и не спросить не мог.

Закатив глаза к потолку Лей раздраженно покачал головой.

— Ты правда такой тупой или все же так хорошо притворяешься? Вроде бы иногда очень даже сообразителен. Местами. Зачем? Улучшить свое существование… так сказать… Для чего его еще можно это использовать?.. — а затем тихо, почти на грани слышимости, так что Ар подумал — а не послышалось ли ему, добавил, обхватив себя руками за плечи, словно бы защищаясь от холода: — Я должен изменить свой Путь…

Посмотрев на него очень внимательно, так, что Лей, почувствовав его взгляд, даже слегка поежился, Ар зло выплюнул:

— А мне казалось тебя устраивает твоя жизнь? Чего тебе захотелось? Богатства? Славы? Власти? Чего?...

Ар почти кричал, сам не до конца понимая, что именно его так взбесило и, сказать по правде, здорово обидело.

Разве стремление человека к лучшей доле — это преступление? Разве желание стать кем-то значимым и значительным — это плохо? Нет, конечно же нет! Но это неприятие было чем-то на уровне инстинкта… Арэйн слишком уж не любил власть имеющих, особенно таких, которые получали свои привилегии за просто так, без всяких на то усилий.

Слишком часто, получая в свои руки богатство и право управлять чужими жизнями, люди теряют свое «я», позволяя пустоте завладеть их душами.

Ища радости, удовольствия только для самих себя, они ломают и топчут чужие судьбы, словно пыль под ногами.

Именно так когда-то, одним легко сорвавшимся с губ приказом, была сломана жизнь его семьи…

Впрочем, Ар был не одинок в своей нелюбви к всевозможным властолюбцам, пытающимся с помощью Четок притворить в жизнь свои амбиции. Говорят, именно из-за подобного желания сотни лет назад артефакт и был заперт в храме.

Когда-то, давным-давно, он стоял на главной площади Тайдара и любой желающий мог свободно прикоснуться к нему, поделиться мечтой, получить вожделенное. Ведь артефакт не имел возможности никому навредить, а безобидные желания…

Что ж, почему бы не помочь людям сделать жизнь чуточку лучше? Тем более, что к нему не обращались с пустяками, боясь назначаемой артефактом платы.

Вот только все оказалось не так уж просто…

Не смотря на то, что Четки действительно были в силах влиять лишь на судьбы людей просивших их милостей, но… Ведь нож сам по себе тоже не опасен. Только направляемый рукой человека он становится смертоносным оружием. Только человеку решать, как его использовать — резать ли им хлеб или глотки несчастных прохожих в темной подворотне.

Так и с желаниями — распорядиться последствиями их исполнения можно совершенно по-разному. А человек — существо, слишком подверженное страстям…

И эту старую мудрость древние жрецы отчего-то не учли.

Имени человека совершившего сей «исторический» поступок никто, к сожалению, уже и не помнит — ему помогли затеряться в веках, выскоблив острым лезвием со всех свитков и книг, словно имена Проклятых богов. Но, тем не менее, сама эта история, переходя из уст в уста, была известна до сих пор.

Настрадавшись в отрочестве и юности от деспотичной требовательности своих опекунов, он не побоялся ни возможной высокой цены, ни многочисленных ходивших в народе суеверий и пожелал у артефакта полной и безраздельной власти. Странное желание, но не более. На первый взгляд в нем не было ничего ужасного… Но только лишь на первый взгляд…

Не прошло много времени, как его желание сбылось. Он получил все, что хотел. Спасенный им от разбойников император даровал ему герцогский титул и обширные владения, а так же предложил стать первым советником при дворе.

Казалось бы, чего еще желать? Но человеческая натура очень предсказуема, мы никогда не ценим то, что имеем в данный момент, нам кажется что вот там, у других, лучше, забывая, что это "лучше" делают для себя сами люди. И рвем себе жилы в желании достигнуть этого мифического счастья, и, наконец получив, искренне не понимаем, почему "игрушка", издалека казавшаяся такой яркой и привлекательной, очутившись у нас в руках, оказывается грубой балаганной подделкой.

Новоявленный герцог недолго наслаждался своими обретенными привилегиями, постепенно и неуклонно в его сердце заползала ядовитая зависть, свивая там уютное гнездышко.

Он чувствовал себя обманутым. Ведь его власть была не полной и отнюдь не безраздельной. Да, все при дворе слушались его беспрекословно, как правую руку императора, исполняя любые его пожелания. Но, все же, был человек, который мог приказывать ему. К мнению которого он обязан был прислушиваться. Которому он должен был подчиняться... Зависть и ненависть, два сплетенных воедино чувства, порождающие собою чистый хаос.

Он поднял мятеж, утопив страну в крови. И пусть император в конце концов победил, но урок, полученный тогда, был слишком болезненным. Для всех...

Артефакт был спрятан, а соискателей на исполнение желаний проверяли куда как тщательнее и лучше, чем даже кандидатов в личные телохранители императора, изучая всю их подноготную с достойным похвалы рвением... И отсеивая тех, кто мог бы повторить путь Безымянного.

Хотя Ар и не был наивным правдолюбцем, но думать, что Лей может оказаться одним из Таких было почему-то до невозможности больно и грустно.

И, наверное, именно поэтому — затерявшись в подобных упаднических мыслях — Арэйн даже и не вспоминал об абсолютно противозаконной «профессии» своего врага, закрывавшей для него официальный доступ к артефакту куда как надежнее любых дурных намерений…

Чем больше распалялся Ар, тем шире от изумления распахивались глаза Лея. Наконец, не выдержав, блондин согнулся в приступе истерического хохота.

Это было так внезапно, что Арэйн оторопел и тут же замолчал, растерянно глядя на буквально захлебывающегося от смеха недруга. Пораженный до глубины души этой странной реакцией на свои слова, он искренне не понимал чем же мог спровоцировать вот такое его поведение.

И что он должен был теперь с этим делать?

Какое-то время Ар пребывал почти в прострации, просто тупо застыв и не отрываясь смотря на заходящегося в истерика врага, ожидая, когда же тот наконец закончит это дурацкое представление. Но Лей успокаиваться не торопился.

Смех ввинчивался в уши и, словно какая-то дикая обрядовая музыка, завораживая, тревожил. Сердце заходилось в ускоренном ритме, мысли затопила паника, а еще непонятная тоска, горькая и почти беспросветная, словно по чему-то дорогому и давно потерянному. Неясная тупая боль в душе, глубокая обида...

Откуда у него взялись эти чувства? Что они значат? Раньше такого с ним не случалось.

Он сходит с ума? Ар в таком простом ответе очень сомневался.

Совсем уж повально глупым он никогда не был, как бы не острил на эту тем его недруг, и «два и два» сложить умел…

Сначала непонятное опьянение от мизерного количества вина, затем тяжелое похмелье, которого у него никогда раньше не наблюдалось, теперь это...

А если еще учесть все «занимательные» последствия их драки, случившейся на следующее утро после посещения храма... То становилось ясно — во всем том бедламе, что ощущал он сейчас было виновато проклятье. Связав их воедино, оно каким-то образом транслировало ощущения и эмоции парней друг другу. Особенно при переживании таких вот «сильных чувств».

Плохо, очень плохо. Мало Арэйну было просто постоянно находится рядом с врагом. Так еще и это… И совсем не важно, что всего лишь пару десятков минут назад он безумно хотел узнать, что чувствует и о чем думает блондин…

Словно бы Богиня Судьба, решив сыграть еще одну веселую шутку, исполнила это желание. Как же все не вовремя…

Меж тем Лей не прекращал, расходясь все больше и больше. Сейчас было уже непонятно: смеялся он или плакал навзрыд. Эмоции Ара становились еще более мрачными и запутанными…

Это надо было заканчивать, пока он сам не присоединился к своему недругу.

Страх, порожденный вторжением чужих эмоций в его сознание, помог Арэйну сбросить оцепенение.

Наконец очнувшись от этого своеобразного транса, он не медля больше ни секунды приблизился вплотную к заходящемуся в истерике блондину и, решив, что не время разводить церемонии, хорошенько размахнувшись влепил ему смачную пощечину, так что даже у самого рука онемела. Щеку тут же обожгло болью, а в голове неприятно загудело. Но Ар на это даже не обратил внимания.

От удара Лей покачнулся, едва не упав.

Смех сразу прекратился, словно кто-то резко убрал звук. Теперь блондин спокойно стоял посреди комнаты, чуть покачиваясь из стороны в сторону, вперив взгляд в пол и тяжело дыша, но все так же не подавая ни малейших признаков просветления.

Решив, что хуже не будет Ар замахнулся еще раз, но ударить не успел, моментально среагировавший Лей молниеносным движением поймал его руку буквально в паре сантиметров от своей щеки.

Стиснув ее до боли и диким взглядом из-под лобья смотря прямо в глаза Арэйну, он хрипло прошипел:

— Хватит…

— Все в порядке? — Арэйн старался казаться невозмутимым, хотя все внутри клокотало от злости и от страха.

— Спасибо, — голос Лея лучился сарказмом. Отпустив руку Ара, он отступил на шаг и, смахнув выступившие от смеха и боли слезы, как бы невзначай заметил: — Но в следующий раз, дождись, пожалуйста, когда я успокоюсь сам. Слишком у тебя рука тяжелая.

И, скривившись, аккуратненько потер пострадавшую щеку кончиками пальцев.

— И сколько я должен был ждать?

— Сколько нужно!

В комнате повисло молчание. Люм, казалось, вообще превратился в статую. Опираясь о край стола бедром и скрестив на груди руки, он с каким-то извращенным удовольствием следил за разборками двух врагов. Притечем было совершенно очевидно, что вмешиваться в туда он ни в коей мере не собирался. Лей же, приотвернувшись и уже окончательно успокоившись, внимательно смотрел на неудачливого вора на столе. Было видно, что ему хочется подойти поближе, чтобы рассмотреть получше, не упустив ни одной детали, но он почему-то не решался.

Вопросы, так эмоционально заданные Аром, блондин явно решил игнорировать, что, конечно же, не могло устроит брюнета, который вот так вот просто отступать не желал.

— Между прочим я задал тебе вопрос!

— Да, — в голосе Лея звучала насмешка. — И не один. Ты хочешь, чтобы я ответил?

— А по твоему я тут сам с собой разговариваю. Мне очень хочется знать, на сколько ты большая сволочь.

Лей бросил на Ара бешенный взгляд, так что брюнету едва удалось удержать себя от того, чтобы отшатнуться, но блондин тут же отвернулся, начав невидящим взглядом изучать стену. Ар решил уже, что тот снова просто напросто его игнорирует, но Лей вдруг заговорил, голос его звучал очень грустно и словно бы бесцветно.

— Деньги… Власть… Если бы все было так просто, — он поежился словно от холода. — Нет, громила, мне не нужно ничего этого… Все что захочу — заработаю себе сам… Я доволен тем, что у меня есть, а есть у меня в данный момент даже больше, чем я могу потратить в ближайшее время. Мне хватит. А на далекое будущее… Туда я не заглядываю. Незачем… Так что я вполне удовлетворен своим имуществом. Власть? Она никогда меня не привлекала. Управлять чужими жизнями это не развлечение, это тяжелая нудная работа, в которой, конечно, есть свои прелести, но это не для меня. Я и себя то не могу организовать, не то что других, — он снова как-то нервно хихикнул, но к облегчению Арэйна, уже решившего, что придется все же прибегать к кардинальным мерам, в очередную истерику впадать не стал. — Да если бы ты только знал…

Лей хотел сказать что-то еще, но потерявший терпение Ар, понимающий в этом фарсе все меньше и меньше перебил его:

— Тогда зачем? Зачем тебе менять свою жизнь, свой путь?

Лей посмотрел ему в глаза долгим задумчивым взглядом, словно бы что-то взвешивая.

— Зачем? Ты, кажется, снова тупишь, громила! Я ведь не сказал, что должен изменить Путь Жизни — это человек может сделать и сам, без помощи богов, мне нужно изменить Путь Разума. Надеюсь, ты знаешь, что это такое?



[1] Гильдия Убийц

запись создана: 01.01.2011 в 14:44

@темы: Слеш, Судьба любит пошутить, Мое творчество

---

Новогодний дневник

Вот что нашла на просторах и-нета

Новогодний дневник

31 декабря.
Так, оливье дорезала, курица готова, пюре готово, фрукты помыла, квартиру убрала, платье погладила, башку помыла, ноги побрила.
Елка, тварь, еще раз упадешь, скормлю тебя бешеной корове! Ну, где же вы, гости дорогие, я как раз в праздничном новогоднем настроении проходите, блин, садитесь, жрите! Ну, что за новый год? Чин-чин!

1 января.
Диван. Холодильник. Диван. Холодильник. Диван. Холодильник. Чародеи, гардемарины, Верка Сердючка, катарсис. Интересно, кто из гостей запер кошку в посудомоечной машине? Холодильник. Диван. Диван. Диван.

2 января.
Здравствуйте, гости дорогие! С вас мартини и мандарины, с меня оливье и елка. С праздником! Елка, тварь, стоять! А то скормлю тебя бешеным гостям. Кошку не видели?.. Странно. За новый год!

3 января.
Диван. Холодильник. Диван. Холодильник. Диван. Але, привет! К тебе? Нууу: это же надо движения совершать: Ну хорошо, еду. А у тебя жратва еще осталась? Ок, тогда с меня мартини и мандарины. Предлагаю тост: ну, сами знаете:

4 января.
Я состою из оливье, а вместо мозга у меня мандарины. Надо сделать перерыв, пойти прогуляться, попить минералочки: Ой, здрасьте! Какими судьбами? Мимо бежали, решили заглянуть, водки хряпнуть, погреться? Ну, проходите: За новый год? Ну, давайте. Видела, как кошка сама залезает в посудомоечную машину и запирается изнутри надо завязывать с праздниками.

5 января.
Мам, пап, привет. С новым годом вас, дорогие, всего вам превсего! Мама, сжалься, если я съем твоего холодца, я тресну прямо на ваш праздничный стол или у меня желудок через уши на волю полезет. Нет! Никаких салатиков! Я беременна оливье хотите такого внука? Ну вот и оставьте меня тихо дышать в проход и сожалеть о своей никчемной жизни: Шампанского выпью, но только в качестве обезболивающего я же знаю, что живой из-за вашего стола не вылезу!

6 января.
Сегодня у нас сочельник, надо встретить светлый праздник как полагается! Так, оливье дорезала, курица готова, пюре готово, фрукты помыла, квартиру убрала, платье погладила, башку помыла, ноги побрила. Здравствуйте, гости дорогие, проходите: оставьте елку лежать, у нее, как у всей страны, спячка. Ну, с наступающим вас! Мне не наливать! Ну, если только чуть-чуть, символически: За рождество! И за новый год, конечно, же. Рождество главнее? Ну, давайте еще раз за рождество! И за новый год, чтоб он на нас не обиделся. За рождество и новый год вместе, чтобы
никому не было обидно? Давайте!

7 января.
Диван. Диван. Диван. Надо собраться с мыслями и вспомнить, где в моем доме холодильник.

8 января.
Але, привет! Вы едите ко мне гадать? Ну, давайте: Только мартини не привозите, а то меня на суженого-ряженого стошнит. Выйду замуж в этом году, рожу ребенка, уеду за границу - отличный результат! За это надо выпить. Есть водка и минералка предлагаю продолжить гадание, мне еще надо денег в будущем году и здоровья, чтоб каникулы пережить! Предлагаю тост: ыыыыы:..

9 января.
Так, все, завтра на работу, пора приходить всебя. Кошка, выходи, я больше не буду! Здрасьте, вы опять ко мне? Слушайте, завтра на работу, имейте совесть! Чай будете? С тортом. Коньяк принесли? Ну хорошо, чайную ложку в чай и больше ни-ни! За новый, блин, год. Ух ты, какой чаек вкусный! Кому еще налить?..

10 января.
Так: Это мое рабочее место. Вот только вопрос кем я работаю? У меня где-то должна быть должностная инструкция...

@темы: Всяко разно, Позитифф

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

С Наступающим!

Хочу поздравить всех с наступающим Новым годом!
Пусть в жизни ждет только лучшее, а сердце будет согрето добротой и любовью!
Пусть сбываются мечты!

@темы: Поздравлятельное

---

Судьба любит пошутить (Глава 12)

Название: Судьба любит пошутить
Автор: мирэбо.
Бета:  Lirilai de Nomore.
Рейтинг: NC-17.
Пейринг: м/м.
Жанр: романс, немного юмор
Размер: макси.
Статус: закончен.
Саммари: Проклятье вещь очень неприятная, особенно если благодаря ему ты оказываешься тесно связан с человеком, которого долгие годы ненавидел…
Дисклеймер: моё!
Размещение: с моего разрешения
От автора: Все будет очень просто и незамысловато))
Остальные главы можно найти здесь

Глава 12

Не смотря на разговор с Леем и уже, казалось, бесповоротно принятое решение, мысли обо всем случившимся никак не хотели отпускать Арэйна.

Слишком много осталось скрытого, недосказанного… Да и поведение блондина было чересчур уж непонятным и даже каким-то двойственным.

Конечно же, Лей никогда и ни с кем не был до конца откровенен. Во всяком случае, Ар за все долгие годы их знакомства не знал ни одного человека, которому бы его недруг доверял хоть сколь-нибудь больше, чем всем остальным из своего многочисленного окружения.

Он общался со всеми достаточно ровно и дружелюбно и при этом казался открытым и понятным, словно распахнутая книга. Но, не смотря на это, свои секреты блондин умел скрывал прямо-таки виртуозно, не хуже свитка Проклятых Богов, над прочтением которого вот уже полторы сотни лет бьются лучшие умы пяти Великих Империй, не продвинувшись за все это время ни на йоту.

Единственным исключением, заставлявшим Лея забыть свой спектакль о всеобъемлющей дружбе со всем Миром и показать хоть самую малость истинных чувств, был Арэйн. Но так как обоюдная «привязанность» за все время их общения постоянно шла с большим и толстым знаком минус, то это можно было даже не брать во внимание. Ни о каком доверии, а тем более откровенности здесь и речи быть не могло. Лишь небольшая дозволенная слабость, не более и не менее.

В общем-то, в таком отношении блондина к окружающим и не было ничего удивительного. Арэйн вел себя со всеми точно так же, ну, может быть, за исключением Люма, хотя и ему вор никогда не рассказывал абсолютно всего. Не из-за боязни предательства, нет, просто не желая вмешивать друга в хитросплетения интриг Серебряной Гильдии.

Их специализация располагала еще и не к такой скрытности. У каждого были свои маленькие кладбища воспоминаний, свои потери, свои утраты, свои проклятья… И, конечно же, свои опасные слабости, о которых никто и никогда не должен был узнать.

Слабый — значит мертвый! Эту истину отлично знал каждый темногильдеец.

Избравшие своей профессией путь попрания Закона, не смотря на то, что почти всегда вступали в Гильдии еще детьми, чаще всего уже были в той или иной мере отравлены горячим дыханием предательства. А уж одному из главных принципов — «не верь ни кому и опасайся всех» их учили едва ли не на первом же «уроке» мастерства.

Слишком много соблазнов, слишком много опасностей. Зависть, предательство, жадность… Головокружительная карусель человеческих пороков, только усиливавшаяся в их «среде», как под мощнейшей линзой.

Именно поэтому темногильдейцы никогда не отличались наивностью и большой верой в человечество в целом и в отдельных его представителей в частности и редко могли себе позволить испытывать хоть к кому-то по-настоящему дружеские чувства. Лишь с оглядкой и с опаской. Ведь, как известно, больнее всех может ударить тот, кому ты позволил защищать свою спину.

И не было ничего подозрительного в том, что Лей не желал раскрывать перед кем бы то ни было все свои мысли и переживания. Тем более, что этим кем-то являлся его старый соперник. И пусть даже их вражда стала скорее большой формальностью, чем реальным чувством. Все было правильно и теоретически верно…

Но, не смотря на все эти здравые рассуждения, ощущение неправильности происходящего буквально сжигало Арэйна изнутри. Где-то на самой грани сознания билась мысль, что он упустил что-то неимоверно важное, не понял, не осмыслил, не сказал… И парень никак не мог до конца уловить, что же его так настораживает поведении и словах Лея, заставляя себя раз за разом прокручивать в голове их сегодняшний разговор.

Что он мог упустить?

Разыгравшаяся интуиция подсказывала ему — он многое бы отдал, лишь бы только услышать то, что так тщательно не договаривает его недруг.

И это все, вкупе с невозможностью забыть, освободиться от всего окончательно и бесповоротно, раздражало едва ли не до цветных кругов перед глазами.

Арэйн уже совершенно смирился со своим ненормальным влечением к этому наглому, беспринципному созданию.

Он не мог ничего изменить. Ведь нельзя вдруг заставить себя перестать чувствовать, а значит и не нужно изводить себя из-за неположенных желаний… Оградить от совершения бОльших глупостей — да, совершенно другое дело. Но вытравить то, что буквально въелось в твою душу — невозможно, нереально и даже преступно. Как преступно уничтожать самого себя. Поэтому глупо было с этим бороться. Просто запрятать куда поглубже и попытаться не тревожить больше это рану. Окружить стеной, отгородится как можно сильнее…

Лей хоть и бессознательно тянулся к Арэйну, но брюнет со всей пугающей ясностью понимал, что его враг никогда добровольно, в ясном уме не согласится быть с ним. Эта белобрысая язва доказывала свое отношение к нему при каждом удобном случае.

С этим Ар тоже уже смирился.

Это было одновременно много сложнее и неимоверно легче. Сложнее потому, что сама эта мысль вызывала неконтролируемый болезненный спазм стискивающий грудь, лишающий дыхания. А легче…

Ар сам так и не был до конца уверен, хочет ли подобным образом менять свою жизнь. Он вообще не был уверен больше ни в чем.

Вот только его жизнь уже изменилась, хотел он этого или нет. Он никогда уже не будет, не сможет быть таким, каким был раньше. Даже если все это — кружащее голову притяжение, рвущая душу нежность, не проходящее желание быть рядом, дотрагиваться, владеть — вдруг исчезнет, и прежняя жизнь вернется на круги своя, останется память…

Он никогда не сможет забыть! Забыть тот восторг, забыть то щемящее чувство нежности, забыть… Да просто — забыть!

Да и нужно ли это делать? Поступил ли он правильно, не настаивая и не борясь?

Арэйн никогда не был склонен к рефлексии. То есть никогда раньше… Жизнь, за все те недолгие годы его существования на свете, научила парня многому, в том числе решать быстро, не сворачивать со своего пути и никогда не сожалеть о том, что могло бы быть, обходясь без многочисленных «если бы». Но сейчас все его принципы летели в тартарары, словно бы увлекаемые грозной лавиной, заставляя сомневаться во всем.

Он старался изгнать эти разрушительные мысли из свой головы. Но не думать об этом было выше его сил.

А еще, не смотря на все свои отрицания и взбрыки, блондин своим поведением раз за разом добавлял жару в костер, в котором пылал его разум… Словно бы специально… Хотя, Арэйн очень надеялся, что это ему только казалось, — заподозрить Лея в таком коварстве было бы слишком мерзко.

Все то время, пока они находились вместе, связанные проклятьем, Лейлан вел себя слишком странно. И это даже не говоря уже о сегодняшнем дне.

Он то отстранялся, ведя себя так, что его холодной, полной презрения и надменности позавидовали, наверное бы, все правители мира. То наоборот, улыбался и почти кокетничал и украдкой, когда думал, что брюнет не видит, бросая на Арэйна такие жаркие взгляды, что тому требовалась огромная сила воли, чтобы не схватить это сумасбродство ходячее и не затащить куда-нибудь в укромный темный угол.

Впрочем, такие граничные состояния были у Лейна большой редкостью. Чаще он просто язвил напропалую по поводу и без, словно бы стараясь держать между ними подобным образом дистанцию.

Какой же он на самом деле? Чего он хочет?

Казалось, разобраться со всем этим у Ара не было ни малейшего шанса. Он в себе то разобраться не мог, а уж в завихрениях своего врага… Настоящая терра инкогнито.

Арэйн был отличным профессионалом в своем деле, не было такого места, куда бы он не смог проникнуть, и не было такого артефакта, которого он не смог бы украсть, но отношения между людьми были для него абсолютно неизвестной и неизведанной территорией.

Да и что может знать о людях и о их внутреннем мире одиночка, который почти всю свою сознательную жизнь всеми силами старался от этих людей отгородиться.

А уж Лей — это Лей. Он сам по себе загадка в кубе, даже в самых своих простых поступках, не говоря уже о таких сложных материях, как веления души…

Так что же делать Ару? Не обращать внимания и контролировать себя жестче или все же попытаться?...

Возможно, Арэйну все же удалось бы прийти к какому-нибудь единому выводу, а может быть даже и совсем разобраться во всем этом, но обстоятельства заставили его отвлечься.

***

В маленькой гостиной, где они обычно завтракали, воров ждал чем-то жутко взбудораженный Люм. Мечась по комнате из угла в угол, он комкал в руках бумажную салфетку, которая его стараниями уже почти превратилась в лохмотья.

Таким своего друга Ар не видел еще никогда.

Люм мог быть любым — веселым, грустным, недовольным, злым… Но чтобы настолько взвинченным? Что же нужно было сделать, чтобы довести до такого состояния того, кто на любые капризы самых придирчивых покупателей всегда отвечает неизменной вежливо-радушной улыбкой? Очень занятно… Но, не смотря на все свое любопытство, Арэйн совсем не горел желанием узнать ответ на этот вопрос. Интуиция просто вопила, что тот Ару стопроцентно не понравится.

Стоило только парням переступить порог комнаты, как хозяин дома, резко остановившись, уставился на них с изучающе-недовольным видом.

От его внимательного взгляда, скользившего по их фигурам, до дрожжи хотелось убежать куда-нибудь подальше и заныкаться там в самую незаметную щелочку, чтобы никто не нашел. Но воры, замерев на месте словно завороженные, не смели даже двинуться. Слишком уж нехороший, опасный блеск был сейчас у Люмьера в глазах.

Принадлежи его друг к Черной гильдии, Арэйн мог бы со стопроцентной уверенностью утверждать, что тот всерьез примеряется куда и какие из своих любимых кинжалов «пристроить» в их телах в первую очередь. Настолько кровожадные мысли отражались в глазах торговца в этот момент, впрочем, в купе с немалым и плохо скрываемым облегчением.

Но время шло, а немедленная экзекуция почему то откладывалась. В достаточной степени поизучав растерявшихся парней и видимо устав от этой игры в гляделки, Люм, мрачно буркнув «Идите за мной», быстрым шагом вышел из комнаты, заставив воров удивленно посмотреть ему в след.

— А как же завтрак? — недовольно крикнул ему в спину Ар, но тот, даже не обернувшись, раздраженно махнул рукой:

— Поесть вы всегда успеете.

И как ни в чем не бывало продолжил свое шествие к ему одному понятной цели. Ворам ничего не оставалось, как направится за ним, молча сверля его спину любопытными взглядами и недоумевая о том, что же могло довести до такого состояния всегда очень спокойного и уравновешенного парня.

***

Не задавая больше вопросов и словно бы играя в игру «следуй за лидером», они и прошли через весь дом, выйдя на задний двор. Люм все так же шел, опережая парней на несколько шагов и не обращая на них ни малейшего внимания. Не оборачиваясь и не проверяя, идут они за ним или нет, как будто ему было все равно. Впрочем, прекрасно зная их любопытные и азартные натуры, торговец мог и не сомневаться, что заинтригованные его таинственным поведением воры никуда не денутся.

Войдя в небольшую пристройку, на первый взгляд казавшуюся ничем иным, кроме как складом для сельхоз орудий, они спустились по крутой лестнице в подвал и, немного полавировав там по лабиринту из стеллажей, бочек, тюков и прочего, наконец, достигли самой дальней от выхода стены и остановились перед ней.

Оставалось только предполагать, зачем Люм привел их сюда. Ничего такого, что могло бы пролить свет на странные действия и поведение торговца не наблюдалось. Впрочем, как и просто чего-нибудь необычного и интересного.

Подвал как подвал. Самый что ни на есть обычный склад торгового человека, забитый едва ли не под завязку привезенным и еще не разобранным товаром.

Стена как стена. Сложенная из крупных, темных камней, промазанных между собой глиной. Кое-где на ней виднелись темно зеленые наросты мха, что было хоть и немного странно — сырости в подвале совсем не чувствовалось, да и не стал бы Люм хранить товар там где он мог бы испортится, — но все же совсем не необычно.

Ничего таинственного и будоражащего воображение. Даже магии рядом и то не чувствовалось.

Вот только смутное, на грани восприятия ощущение не желающей отпускать тревоги. Интуиция говорила, что здесь было что-то странное, но вот только что?..

Впрочем, изнывать от любопытства ворам долго не пришлось.

Стоило только Люмьеру слегка притронутся рукой к стене, как ее очертания пошли волнами и начали словно бы таять, предъявляя глазам изумленных парней с каждой секундой все четче проявляющуюся массивную деревянную дверь.

Арэйн только тихо присвистнул, наблюдая за этим зрелищем, при этом краем уха уловив полный удивления вздох рядом.

Да-а-а, такого сложно было ожидать.

Сам он не раз встречался с маскирующими заклинаниями подобного уровня, вот только обычно ставили их где-нибудь типа императорской казны или домашней сокровищницы герцога Шерского, одного из самых богатейших людей Империи. Даже не каждый банк, не говоря уже о прочих гражданах, мог себе такое позволить. На крайний случай это заклинание могло прикрывать сейф с сверхсекретными государственными документами какой-нибудь чиновничьей шишки или шпиона под прикрытием… Но увидеть подобное в доме простого торговца было весьма неожиданно.

Слишком уж дорогая и слишком уж капризная в использовании игрушка, требующая тщательной настройки и частых проверки и калибровки, естественно за отдельную плату, что тоже влетало в копеечку. Впрочем, свое дело такая маскировка исполняла прекрасно. Чтобы найти и снять подобное заклинание даже Ару требовалась вдоволь попотеть, действуя по большей части даже не даром или знаниями, а полагаясь на интуицию. Что уж там говорить о более неопытных и менее талантливых коллегах по Гильдии. И это даже при том, что Арэйн должен был обязательно знать хотя бы примерное местонахождение такой защиты в доме. В противном случае обнаружить эту маскировку было практически невозможно. Ну может быть если только человек обладал по истине диким везением.

Создатели здесь постарались на славу. Неощущаемая ни магически, ни физически она не определялась почти никакими подручными средствами. И хотя, даже без хозяина, на которого она настраивалась, ее можно было отключить путем нехитрых манипуляций с одной специальной точкой — вся сложность состояла в том, чтобы эту точку найти. А это, как и поиск самой стены, на которой она располагалась, являлось практически бесполезным. Здесь требовалось либо беспрецедентная удача, либо бескрайнее терпение и огромное количество времени.

Вот только вряд ли найдется кто-то достаточно терпеливый, чтобы исследовать буквально по миллиметрам все здание. Да и со временем у работников Темных Гильдий обычно было не слишком-то свободно.

Для Ара не было секрета в том, что не все то, что проворачивал в своих делах Люм было до конца законно. Такого просто не бывает в серьезных торговых, как, впрочем, и в других операциях. Друг, хотя и не рассказывал Арэйну об этом со всеми подробностями, но и не скрывал.

Но какой же из товаров мог требовать таких мер безопасности? Что же скрывалось в этой комнате?

Зябко поежившись, Ар мрачно подумал, что, оказывается, он о своем друге знал не просто мало, а удручающе мало.

Тем временем, достав из-за пазухи небольшой шестигранный амулет Люм приложил его к центру двери и, несколько раз повернув сначала по часовой стрелке, затем против, словно набирая код, резким движением вдавил внутрь. Что-то в глубине подвала коротко щелкнуло, раздался негромкий скрежет механизма и дверь бесшумно приоткрылась.

Распахнув ее пошире Люм, с издевательской усмешкой и глумливым полупоклоном, жестом предложил парням войти.

Идти туда как-то не хотелось. Открывшийся взору черный провал гостеприимным совершенно не выглядел. Комната, в которую он вел, тонула в непроглядной тьме, в данный момент только отблеск подвальных светильников проникал туда, подсвечивая лишь небольшое пространство за порогом. Все это вызывало справедливые опасения.

Не то чтобы Арэйн подозревал в чем-то Люма. Вряд ли тот мог задумать что-то нехорошее против них…

Лучший друг уже давно доказал свою надежность, и Ар верил ему практически как себе, не допуская ни малейшей мысли о том, что может быть им предан. Даже не смотря на то, что поведение Люма казалось странным до крайности, вор и сейчас совершенно не собирался сомневаться в нем. Пусть это было не профессионально, и узнай об этом любой из Гильдии то, наверное бы, в ответ только покрутил пальцем у виска, а дядюшка вообще схватился бы за голову со стенаниями о том, что так и не смог его ничему научить… Пусть… Если уж Ар кому-то поверил и доверился, допуская в свою жизнь, то он решительно не собирался вот так просто отказываться от этого человека из-за смутных подозрений.

Да и даже не подозрений. Нет! Просто вся эта таинственность и секретность, а так же новые поразительные «открытия» о лучшем друге чересчур уж напрягали, вызывая вполне понятный дискомфорт. Арэйн крайне не любил, когда его в чем-то, даже не со зла, водят за нос. Да вновь проснувшаяся интуиция со всей серьезностью утверждающая, что вряд ли ему понравится то, что он увидит в этой комнате, тоже хорошего настроения не добавляла.

Но очень уж хотелось все узнать, выяснить до конца. Комната манила, словно магнитом.

Увы, такая черта как любопытство в характере Ара была совсем даже не на последнем месте и уж точно далеко обогнала по сравнительной шкале самосохранение. Сколько раз уже он попадал в сомнительные и опасные ситуации, поддавшись этому коварному чувству. Но, не смотря на это, каждый следующий раз он, снова наплевав на все доводы разума и нехорошие предчувствия скопом, смело шел за приключениями. Хотя, то, что он еще жив и вполне здоров, очень даже могло вселять уверенность в правильности подобного поведения.

Поддавшись этой невзначай очнувшейся любознательности, Арэйн шагнул вперед, смело войдя в комнату. Лей, что-то не слишком протестующее пробурчав себе под нос, видно тоже мучаясь дилеммой между предчувствием и любопытством, последовал за ним.

Впрочем, далеко идти во «мрак» Арэйн отнюдь не собирался, остановившись на пороге и ожидая, когда глаза хотя бы немного привыкнут к темноте. Вдруг у Люма там склад каких-нибудь новомодных капканов или коллекция ильзонского фарфора расставлена… Вляпаешься во что-нибудь или собьешь — кто тебе враг будет?

Видя такую нерешительность, Люм недовольно поджал губы и, оттеснив парней с прохода, уверенно прошел в комнату. В потемках он ориентировался до подозрительности хорошо, сразу становилось понятно, что визиты в эту комнату для него совсем не редкость.

Не торопясь, длинной зажигательной палочкой торговец стал затепливать напольные светильники — магические огоньки на высоких витых подставках, давая время ворам осмотреться.

Комната была не большая, вернее казалось такой из-за массивных деревянных шкафов, расставленных по периметру.

Не смотря на надежды Ара узнать, что же с такой тщательностью оберегает его друг, плотно закрытые дверцы не дали ему возможности удовлетворить острый приступ своего любопытства. Он может быть и пытался бы, всего-то — буквально пара движений отмычкой и незаметно заглянуть в щелку, пока Люм не смотрит в его сторону…

Но дверцы были закрыты явно не только на ключ. На каждом шкафу Ар чувствовал не одно заклинание, да еще и не из самых простых. Вскрыть их он бы конечно же вскрыл, да еще и с вполне изящной легкостью, вот только это заняло бы некоторое, в данной ситуации значительное, время… Не просить же Люма отвернуться и подождать? Тот такой самостоятельности друга явно не обрадуется.

Придя к такому выводу с огорченным вздохом, продублированным со стороны Лея, Ар оторвал изучающий взгляд от шкафов и стал рассматривать остальное.

Остального было совсем не много. Кроме нескольких стоящих тут и там светильников пустоту комнаты нарушал только находившийся посредине внушительный каменный стол, на котором лежало что-то большое, накрытое широким узорчатым покрывалом.

Закончив со светильниками и дождавшись, когда они хорошенько разгорятся, окончательно разгоняя мрак, Люм подошел к столу. Даже не глядя на воров, резким движением сдернув покрывало и небрежно отбросив его подальше, он указал рукой на представший взгляду длинный тюк, завернутый в какие-то темные лохмотья, и с недовольным видом поинтересовался:

— Ну и что это я вас спрашиваю?

@темы: Слеш, Судьба любит пошутить, Мое творчество

---

Попробуем... Может что-то и получится)

08.12.2010 в 08:27

Пишет  Lere_Erkham:

Утащила, ибо хотю!!!

08.12.2010 в 01:14

Пишет  Shellar Arranktur:

За сбычу мечт

07.12.2010 в 19:56

Пишет  Marciana:

Радость всем нужна и мне тоже

07.12.2010 в 19:07

Пишет  Даренка:

Очень нужно

07.12.2010 в 12:28

Пишет  Димэс Норд:

Делюсь радостью
Картинка для исполнения желаний.
Пусть все будет преотлично. И у тебя, и у тебя, и у тебя тоже.
И в этом году, и в следующем, и всегда.

Заберите его к себе в дневник, и пущай помогает.
Он свое дело знает.

@темы: Всяко разно, Полезное

---

Тест

Один любопытный тестик. До сих пор не могу отойти от шока, как все верно и точно!


По тесту Цветовой тест Люшера на сайте Психологические тесты у меня следующие результаты:

Заключение Люшера

Желаемые цели и поведение, продиктованное этими целями

Первая выборка

Потребность чувствовать себя причиной и иметь более широкую сферу влияния делает его беспокойным, движимым собственными желаниями и надеждами. Может пытаться распространять свою деятельность слишком широко.

Вторая выборка совпадает с первой

Существующее положение вещей и уместное при этом поведение

Первая выборка

Действует упорядоченно, методично и самостоятельно, нуждается в сочувственном понимании кого-либо, в ком он найдет признание и одобрение.

Вторая выборка

Аккуратен, методичен, самостоятелен. Hуждается в уважении, признании и понимании со стороны близких ему людей.

Сдерживаемые свойства и неуместное при этом поведение

Первая выборка

Хочет ощутить себя "эмоционально-вовлеченным", т.к. чувствует себя изолированным от других и одиноким. Эгоцентричен и поэтому обидчив, хоть и старается избежать открытого конфликта.

Вторая выборка

Эгоцентричен и поэтому обидчив. Способен получать физическое удовлетворение от сексуальной активности, но в эмоциональном отношении склонен оставаться равнодушным.

Отрицаемые, подавляемые или же несущие тревогу свойства

Первая выборка

Физиологическая интерпретация

Стресс,вызванный неприятными ему ограничениями или запретами (в 7/8 поз., но главным образом, если есть пометка "тревога").

Психологическая интерпретация

Сопротивляется какому бы то ни было давлению со стороны других и требует себе независимости как личности. Хочет сам, без чьего-либо вмешательства искать и принимать решения и делать выводы. Hенавидит однообразие и заурядность. Поскольку он хочет, чтобы в нем видели человека, мнение которого является авторитетным - ему трудно признавать свою неправоту, иногда он лишь с неохотой принимает и с трудом понимает точку зрения другого.

Коротко

Требование независимости и совершенства.

Вторая выборка

Физиологическая интерпретация

Выражена восприимчивость к внешним раздражителям (в 7/8 поз., но главным образом, когда есть пометка "тревога").

Психологическая интерпретация

Хочет преодолеть ощущение пустоты и отъединенности от других. Полагает, что жизнь может предложить еще гораздо больше и что он может упустить свою долю жизненного опыта, если не будет наилучшим образом использовать каждый случай. Поэтому он преследует свои цели с неистовой напряженностью и легко становится "глубоко вовлеченным". Чем бы он не занимался, считает себя вполне компетентным в этой области, иногда другие находят его надоедливым и назойливым.

Коротко

Hапряженная вовлеченность.

Актуальная проблема или поведение, вызванное стрессом

Первая выборка

Чувствует себя недостаточно оцененным в существующей ситуации и ищет условий, в которых он имел бы больше возможности показать, чего он стоит.

Вторая выборка

Боязнь, что ему могут помешать достичь того, чего он хочет, приводит к тем его беспокойным поискам ощущения удовлетворенности в какой-либо "иллюзорной" или бессмысленной деятельности.

@темы: Про меня, Тесты

---

Судьба любит пошутить (Глава 11)

Так как текст у меня в общем файле перешагнул уже за 70 вордовских страниц, а конца пока еще даже не видно — решила поменять в шапке графу Размер. Теперь оно Макси

Название: Судьба любит пошутить
Автор: мирэбо.
Бета:  Lirilai de Nomore.
Рейтинг: NC-17.
Пейринг: м/м.
Жанр: романс, немного юмор
Размер: макси.
Статус: закончен.
Саммари: Проклятье вещь очень неприятная, особенно если благодаря ему ты оказываешься тесно связан с человеком, которого долгие годы ненавидел…
Дисклеймер: моё!
Размещение: с моего разрешения
От автора: Все будет очень просто и незамысловато))
Остальные главы можно найти здесь

Глава 11

Утром все было как всегда.

Словно бы ничего и не произошло.

Словно бы и не было той сумасшедшей страсти, того безумного полета сознания, того безграничного удовольствия….

Ничего…

Словно бы это был лишь сюрреалистичный сон, по недосмотру богов слишком похожий на реальность.

Ар ждал истерик, обвинений, обид… Да вообще хотя бы какой-нибудь реакции со стороны своего недруга. Он даже заранее приготовился к до боли ранящей душу ненависти, твердо решив ни в чем не оправдываться…

Но ничего не было!

Ни-че-го!

Лей вел себя совершенно обыденно. Так же, как и все те долгие дни, что они провели здесь, в доме Люма, вместе. Ну, может, он был чуть более молчалив и отстранен, слегка бледен и заторможен. Но это правильнее было бы списать на последствия вчерашних возлияний, чем на что-либо другое.

У Ара и самого, хотя он почти и не пил вчера, ломило в висках так, как будто он опустошил по крайней мере половину алкогольных запасов города, при этом смешав вместе все, что только можно и нельзя. Ощущения были непередаваемо ужасные, особенно при пробуждении…

Вчера, придя домой и сгрузив сладко спящего Лея на кровать, Арэйн долго не мог заснуть, сидя рядом, неотрывно смотря на своего врага, думая, решая, гадая… Спрашивая самого себя, как отреагирует этот белобрысый нахал на все случившееся. Пытаясь в красках представить его реакцию. Силясь подобрать правильные слова, чтобы все объяснить.

Но что он мог объяснить, если и сам ничего не понимал? Как он мог в чем-то убедить Лея, если сам был не уверен до конца?

Так и не найдя ответа, Ар уснул только под утро, смутно надеясь, что на свежую голову дело все же пойдет быстрее. Вот только выспаться ему так и не удалось.

Казалось, только он закрыл глаза, как тут же был бесцеремонно разбужен тихо, но смачно ругающимся Леем, пытавшимся оторвать голову от подушки и подняться. Получалось это у него отчего-то неважно. Но охая словно древний старик и не хуже заправского моряка крепким словцом поминая все, что только попадалось ему на глаза, блондин, упорно не желая отступать, стремился к какой-то своей, одному ему известной цели. При этом едва ли не ползком по сантиметру продвигаясь к краю кровати.

Таких выражений от своего врага за весь период знакомства Ар не слышал еще никогда. Ну не питал как-то этот благовоспитанный блондинистый принцык особой любви к народному "творчеству". Ему и обычных слов вполне хватало, коими этот красавчик мог жалить не хуже злючей гадюки. А здесь…

Даже у достаточно просвещенного в этом вопросе Арэйна (не даром тот в детстве несколько месяцев жил на улице — чего там только не наслушаешься) уши сворачивались в трубочку от таких эмоциональных и красочных определений «доброго» утра, выдаваемого его незабвенным недругом.

В глубине еще не проснувшегося разума подняло свою заспанную мордочку любопытство, посылая настойчивые импульсы еще затуманенному мозгу.

Дернувшись в попытке повторить за Леем сие нехитрое и привычное действо, то есть возжелав подняться с кровати и посмотреть, что же привело его недруга в такое состояние, Арэйн тут же с громким стоном рухнул обратно. В это мгновение он готов был полностью подписаться под каждым произнесенным блондином словом. И даже был вынужден признать, что всего этого еще и мало, чтобы описать те «очаровательные» ощущения, набросившиеся на его бренные телеса при одном единственном резком движении и заставившие в полной мере прочувствовать всю «прелесть» пробуждения.

Если бы все ограничилось только неподъемно-тяжелой, ноющей, словно больной зуб, головой, Ар был бы наверное неимоверно счастлив. Во всяком случае, в тот момент он мог бы в этом поклясться самой страшной клятвой, даже не задумываясь. Но идеального счастья в мире нет, во всяком случае, не для каждого, поэтому зачастую приходится довольствоваться тем, что предоставляет нам ехидная реальность.

Кроме головы ломило все тело, отдаваясь тихим нытьем в каждом мускуле, в каждой косточке. Сил совсем не было, даже шевелиться было лень, казалось, все мышцы налились свинцом. А в желудке словно поселилась свернувшаяся клубком огроменная ядовитая змея, лениво покусывающая «приютившего» ее человека изнутри, посылая тем самым разрушительный, жгучий яд по венам. И это не говоря уже о том, что пить хотелось так, что Ар готов был осушить знаменитое Вилейское озеро за один присест.

Это все было конечно далеко не смертельно, но, все же, до крайности неприятно, здорово мешая сосредоточится на важных в данный момент проблемах. Стоило только попытаться, как мысли сразу же начинали разбегаться в разные стороны, словно шустрые пауки от тряпки трудолюбивой горничной, а здравый смысл, испуганно принюхиваясь, так и норовил снова спрятаться в глубокую тихую норку.

А еще это было непонятно и странно.

Особенно если учесть, что Ар всегда был устойчив к такому распространенному недугу, как похмелье. Оно если и проявлялось у вора, то в очень легкой форме и только после капитального, многодневного загула. И сейчас Арэйн буквально терялся в догадках, отчего же ему вдруг стало так плохо. Неужели в том трактире вино настолько паленое, что хватило такого мизерного количества, что бы его «отравить»? Или это его расшатанные за прошедшие дни нервы сыграли с ним такую забавную шутку?

И хотя Ар никогда не жаловался на что-либо подобное (кто же невротика в воры то возьмет, тем более в элитные), наоборот всегда считая, что у него нервы, как стальные канаты, которые ничто не может расшатать, но все случившееся за последнее время тоже никак нельзя было назвать покоем и отдыхом. Даже обычной рабочей рутиной — нельзя. Арэйн наверное еще никогда так много не копался в себе, в своих мыслях, чувствах и реакциях, как за последние дни. И никогда еще он не пытался себя так контролировать и сдерживать. Вот и досдерживался… И теперь абсолютно не знал, что с этим со всем делать.

После прохладного душа, до которого они вдвоем почти в буквальном смысле доползли, стало немного легче, и даже мысли прояснились настолько, чтобы подумать, наконец, о насущных проблемах…

Вот только «проблемы» почему-то отстраненно молчали, даже не смотря в сторону Арэйна и не желая принимать хоть какое-то участие в своем решении.

Лей сидел, словно воды в рот набрав, с таким выражением на лице, будто бы желая сообщить всему миру — «не трогайте меня никто — смертельно обижусь и всех растерзаю» и к общению явно не стремился.

Лучше бы обругал, оскорбил… Хоть что-нибудь… Сейчас Ар уже был на все согласен, только бы не эта сверлящая душу тишина.

Нет большей пытки, чем ждать чего-то, попеременно скользя от надежды к отчаянию и обратно.

Хотя какое тут может быть отчаяние? Какая надежда? Все это Арэйну было совершенно не нужно. Он просто хотел знать. Что бы то ни было. Все уж лучше, чем это постоянно тревожное ожидание.

Конечно же, он мог заговорить первым. Казалось бы, что может быть легче? Всего несколько слов, один прямой вопрос, и все треволнения канут в небытие. Но, не смотря на эту простоту, ему было куда как предпочтительнее, чтобы Лей по собственной инициативе решил затронуть эту «скользкую» тему. И это не потому, что Арэйн боялся скандала или чего-то там еще, нет. Ну, в самом то деле, не блондина же бояться даже с его кулаками и оскорблениями? С этой «неприятностью» он бы как-нибудь справился. Просто молодому вору до дрожжи хотелось, чтобы Лейлан заговорил об этом именно сам, без каких либо подначек с его стороны, чтобы показал, что ему этот разговор тоже важен и нужен. Чтобы Арэйн смог наконец-таки убедиться, что не только он один здесь постепенно и неуклонно теряет разум.

Вот такое вот странное желание. Впрочем, не страннее той жизни, что была у них сейчас.

Но терпение иссякало с каждой улетевшей в прошлое минутой.

Почему же он молчит?

Арэйн все утро ломал себе голову этим вопросом, желая понять причины, вынуждающие Лея поступать с ним так. Было несколько вполне правдоподобных вариантов, но даже и они казались Ару какими-то слишком надуманными.

Возможно ли такое, что его недруг вдруг безропотно принял и смирился с последствиями своего вчерашнего пьянства? Вдруг понял и осознал, что и сам не «без греха».

Нет! Это было совершенно непохоже на Лея. Ар скорее бы поверил, что небо упало на землю, чем то, что у этой белобрысой ехидны появилась хоть капелька здравомыслия и сдержанности. Чтобы Лей добровольно признал, что он виноват, и промолчал? Это было где-то за гранью возможного.

Поэтому же и вариант, что блондин просто выжидал наиболее подходящего времени для мести, отпадал сразу же.

А может, он просто ничего не помнил? Ведь, говорят, так бывает? Ну и что, что Арэйн всегда, сколько бы не выпил, мог на утро едва ли не с точностью до деталей описать все случившееся прошлым вечером. Пусть иногда вспоминалось с небольшим трудом, но не запомнить такое он бы точно не смог.

Все люди ведь разные, и реакция на алкоголь у каждого своя.

Это объяснение поведения блондина, конечно же, могло бы быть самым оптимальным из вариантов. Ведь если Лей ничего не помнит, значит и нет никаких проблем. И, хотя при мысли о таком решении вопроса отчего-то становилось до горечи больно и обидно, умом Арэйн понимал, что так будет лучше для всех.

И тем не менее… Все равно хотелось разобраться до конца… Хотелось попытаться объясниться… Хотелось прекратить прятаться друг от друга, словно устрицы — каждый в своей "раковине". Хотелось перестать отдаляться друг от друга еще дальше, даже чем в те, прежние времена. Хотелось развоплотить этот их совместный заговор молчания, эту недетскую игру в прятки, на которою сподвигло их проклятье.

Вот только хватит ли решимости… Слишком они привыкли прятать самих себя за мириадами всевозможных масок настолько, что даже сами забыли, каковы они на самом деле.

— Ты не хочешь поговорить? — Вопрос прозвучал внезапно, даже для него самого, Ар и сам не ожидал, что все же осмелится заговорить об этом. Но почему-то вид Лея, расслабленно, с закрытыми глазами сидящего в кресле возле окна и перекатывающего между ладонями заботливо оставленный слугами стакан с бодрящим настоем придал Арэйну решимости. Его недруг выглядел сейчас так ранимо, так обманчиво беззащитно…

Открыв глаза и скосив взгляд на стоящего чуть в стороне Ара, Лей слегка растерянно улыбнулся, тут же скривившись видимо от пронзившей его голову боли. Потерев костяшками пальцев висок и отхлебнув наконец-то настоя, он ворчливо пробормотал:

— О чем? Мне кажется все безопасные темы мы исчерпали еще дня три назад. Или ты хочешь поругаться? Прости, но я не в том состоянии.

И снова поднеся к губам стакан, начал, кривясь, большими глотками пить его содержимое. Горькая гадость, которой являлся этот настой, вряд ли могла вызывать какие-то положительные эмоции. Арэйну и самому пару раз приходилось прибегать к помощи подобного лекарства после особо удачных попоек, и поэтому он прекрасно знал, насколько это редчайшая мерзость на вкус. Хотя, надо сказать, весьма действенная мерзость. Сейчас он глубоко сочувствовал своему врагу. Впрочем, пить надо меньше, и было бы всем лучше — не было бы сейчас необходимости в этом разговоре.

Всплывающую в сознании правду о том, что голову снесло именно таки у него, Ар почему-то предпочел утопить как можно глубже.

«Раз уж так случилось, нужно постараться разобраться до конца».

Именно эта мысль придала Арэйну силы, заставив продолжать.

— Ну зачем же обязательно ругаться? — подойдя в плотную к креслу, он осторожненько примостился на подлокотнике, изучающее сверля взглядом слегка напрягшегося Лея. — Неужели мы дикари какие-то и не можем поговорить спокойно?

Несколько секунд Лей, чуть запрокинув голову, смотрел на Ара с таким выражением во взгляде, с каким глядит приговоренный к смерти на своего палача. А затем, резко отвернувшись, небрежно дернул плечами, словно бы в раздражении, и спокойным тоном, никак не вязавшимся с теми чувствами, которые были всего лишь пару секунд назад в его глазах, заметил:

— Может быть и можем… Но я уже задал тебе вопрос — о чем? Выбирай тему на свой вкус.

Ар чувствовал себя так, словно бы готовился нырнуть в бездонный омут.

— Ну хотя бы о вчерашнем вечере, — без какого-то чувства в голосе обронил он.

— О вчерашнем вечере? — Лей, снова повернувшись к нему, нахмурился и чуть отодвинулся подальше. Но все же, не смотря на то, что его явно нервировал сидящий рядом парень, вставать и отходить блондин отчего-то не спешил. Стараясь казаться спокойнее, чем есть на самом деле, он здорово переигрывал. — А разве вчера было что-то интересное? По моему самый скучный вечер в моей жизни. То есть нет… не самый. Я совсем забыл о вечерах нашего затворничества. А вино у них припаршивое, — скривившись, он снова потер висок. — Голова просто раскалывается.

— Ничего, пройдет.

— Ха! Я в этом даже не сомневаюсь, но сейчас кажется, что поможет только ампутация…

— Могу помочь! — со смешком, по большей части нервным, внес свое предложение Ар.

— С чем?

Лей удивленно на него воззрился, широко распахнув свои светло карие с золотистой искринкой глаза, так, что казалось, в них можно запросто утонуть. Но затем, видимо вспомнив свои последние слова, тихо фыркнул:

— Нетушки. Я еще, пожалуй, слегка помучаюсь на этом свете. У меня, видишь ли, какие-никакие планы будущие имеются. Да и вот это, — он поболтал стаканом в руке, — надеюсь все же поможет. Не зря же я эту мерзость в себя запихиваю.

И залпом выпил оставшееся «зелье».

— Мне кажется, что мы ушли от темы…

— А она у нас есть? Ну надо же, а я думал тебя просто так на поговорить пробило.

— Есть-есть, — с усмешкой подтвердил Ар, сверля испытывающим взглядом блондина. Тот нервно поерзал, но, опять же, сбегать куда подальше все-таки не спешил. — Мы говорили о том, что было вчера.

— Я никак не могу понять — к чему это ты клонишь? — в голосе Лея прорезались нотки раздражения.

Значит, точно ничего не помнит?

Что ж, вполне может быть. Выхлестать за раз столько паленого вина — это нужно иметь железное здоровье. Хотя…

А может не хочет ничего вспоминать?

Легче легкого притворится, что ты ничего не видел, ничего не знаешь, ни в чем не участвовал и таким нехитрым образом попытаться скрыться от всех проблем. И пусть это, на взгляд Ара, было, мягко говоря, не умно — проблемы ведь никуда не денутся и все равно когда-нибудь догонять и «ударят еще сильнее» — да еще и как-то слишком по-детски. Но этот стервец в прошлом порой отмачивал такие фортели, что можно было подумать — его развитие остановилось на уровне ползункового возраста. Поэтому ожидать от него можно было все, что угодно. Так почему бы ему и не пытаться уйти в несознанку сейчас?

Эта пришедшая в голову мысль заставила Арэйна продолжить свой допрос. На этот раз он решил чуть «приблизиться» к своей цели.

— Ну, хотя бы хочу тебя спросить: тебе действительно так нравится проводить досуг втроем?

Лей недоуменно нахмурился.

— Какой досуг? Если ты имеешь в виду выпивку, то мне все равно — главное, чтобы на всех хватило.

— О, нет! — стараясь сделать голос как можно более медово-сладким, ласково пропел Ар. — Я имею ввиду тот самый, при котором ты девушек в кровати отлюбливаешь!

Картина того, как Лей заливается стыдливым румянцем, вкупе с тем вдохновенным выражением, которое промелькнуло в его глазах, была достойна кисти самого лучшего художника. Красиво до умопомрачения, а главное — подобное явление происходит редко ну просто до крайности. Очень жаль, что Боги не оделили Арэйна таким талантом, иначе он обязательно бы взялся за кисть и краски, чтобы запечатлеть это чудо для будущих поколений.

Вот только интересно, с чего бы все это смущение? Вчера подобная тема Лейна не так уж и тревожила. И к чему этот мечтательный взгляд, вскользь брошенный на Ара? Или Арэйну это всего лишь привиделось?

— Это ты сейчас к чему спрашиваешь? — осторожно поинтересовался блондин, невинно хлопая своими огромными темно золотыми ресницами.

Странно. Раньше Ар и не замечал, что они у Лея такие длинные и пушистые… Как-то сразу захотелось прикоснуться к ним… А так же к этим дурацким косичкам, которые, несмотря на насмешки (впрочем, редко высказываемые в лицо), его враг не желал менять ни на что другое. Провести пальцами по бьющейся на шее жилке…

Снова ощущая, что его мысли сворачивают совсем не в ту сторону, Ар внутренне одернул себя и, волевым усилием отвлекшись от разглядывания своего врага, продолжил разговор.

— Да потому, что ты вчера подбивал меня на то, чтобы устроить оргию в одном приличном трактире.

Не смотря на надежду Ара, Лей больше ни смущаться, ни краснеть не собирался, из чего можно было сделать достаточно очевидный вывод, что в прошлый раз на него подействовала вовсе даже не пикантная тема разговора. Но тогда что? Задумываться над этим Арэйн как-то справедливо опасался, боясь потерять над собой контроль и по старинке смутится уже самому. Он и так держал себя только на сплошном энтузиазме. Блондин же наоборот снова с легкостью принял совершенно невозмутимый вид.

— Ну и? — картинно приподняв бровь, он внешне казался абсолютно, ну просто кристально спокойным. Вот только тонкие пальцы, нервно выбивающие дробь на колене, заставляли задуматься — так ли он на самом деле безмятежен в душе. — Если мы проснулись здесь и в одиночестве, то, думаю, до оргии не дошло. Не так ли?

Вот сейчас был шанс рассказать все! Огорошить его «новыми знаниями» и потребовать ответа.

Потребовать, чтобы решил наконец что-нибудь, а не играл с Аром, как с забавной игрушкой — то отталкивая, то притягивая.

Но вот что дальше?

Внимательно оглядев с ног до головы напряженную фигуру замершего в кресле Лея, Ар раз за разом задавал себе этот вопрос.

Что дальше?

Для чего ему все это?

Чего он добьется своим рассказом?

Если Лей действительно ничего не помнит, то в ста процентах из ста будет скандал. А если помнит, но не желает об этом говорить… Скандал тоже будет, хотя бы потому, что этот стервец обязательно попытается отвести подозрения от себя, при этом постаравшись доказать, какой же Арэйн извращенец. Снова…

И снова будет больно от грубых слов и от льющегося словно рекой презрения. Так зачем это все?

Что бы то ни было, но, кажется, само провиденье говорит Арэйну о том, что продолжать эти отношения было бы огромной ошибкой.

Ар и раньше это прекрасно сознавал. То есть раньше даже более ясно, чем теперь. Сейчас он просто расслабился со всеми этими «перемириями». Нужно просто перетерпеть это сумасбродство с проклятьем, и они снова будут жить, как раньше.

Так чего же он хотел добиться, начиная это разговор? Наверное, это его ущемленное эго вопило от того, что Лей никак не желал признаться в полученном им удовольствии…

А если бы он признал? Стало бы лучше?

Вряд ли! Скорее всего, это бы только все усложнило.

У них нет будущего, нет надежды, они слишком разные. И не важно, что Ару отчего-то кажется, что он нашел ту единственную родственную душу, которая все поймет и примет.

Какое может быть родство между ним и Леем, если они не могут даже нескольких часов провести вместе, чтобы не разругаться вдрызг? Какое понимание, если все, что их связывает, — это проклятье Судьбы и буквально сжигающее разум вожделение?.. Какое принятие, если они практически не знают ничего друг о друге за пределами того, что напрямую касается их работы?

Единственное, что может быть между ними — всего лишь приятно проведенное в постели время. Ни к чему не обязывающее и ничего не значащее. Просто еще одно пикантное развлечение.

Но нужно ли им это?

Связь, построенная на слепой страсти, — это не лучший выход в любом случае, а уж для них, так тем более. Стоит ли ради простой забавы кардинально менять свои убеждения, идти против принципов, против своих собственных установленных запретов?

Если бы Ар мог быть уверен, что это все же что-то большее, нежели минутная похоть… Если бы Лей хотя бы подал ему какой-нибудь знак…

Но нет, проверять больше не хотелось, с него уже довольно и того, что произошло. Тем более, что Лейлан достаточно ясно показал свое отношение ко всему этому, реагируя на Арэйна только в бессознательном состоянии.

Где-то в глубине сознания Ар понимал это всегда. Просто гордость не давала ему отступить. А сейчас… Сейчас эту, уже вторую, вспышку страсти следует забыть, запрятать в дальние уголки сознания. Словно сладкий, приятный сон, подаривший потрясающие ощущения и рассеявшийся с предрассветной дымкой. Это было приятно, но больше этого не будет.

Ах, если бы это было так просто… Но все равно — нет, больше он такой ошибки не совершит.

— Нет. Оргия так и не состоялась. По техническим причинам, — утвердившись в своих желаниях, Ар соскользнул с подлокотника и, отойдя на пару шагов, внимательно уставился на висящую на стене картину; на своего врага он упорно старался не смотреть. — К концу вечера ты был уже не в том состоянии, не то что трахаться — ногами шевелить не мог. Тебя пришлось домой тащить на руках, как младенчика.

Конечно же, в таком эмоциональном раздрае от шпильки, почти граничащей с оскорблением, удержаться Ар не мог, но Лей отчего-то не спешил возмущаться.

Молчание начинало напрягать. Оставив рассматривание картины как-нибудь на потом, Арэйн снова обернулся к Лею. Тот сидел, вперив взгляд в пол, не реагируя ни на что, казалось, случись в данный момент конец света блондин и этого не заметит. Грустный, потерянный, смертельно одинокий — именно такие эпитеты можно было подобрать, даже единственный раз взглянув на него.

Эта картина где-то глубоко в груди рождала терпкое щемящее чувство. Хотелось утешить, прижать к себе и забыть обо всем том, что он там себе только что напридумывал. Ведь притягиваются противоположности, не так ли?

Но не успел Ар до конца поддаться своей слабости, как Лей, резко вскинув голову, посмотрел на него долгим взглядом. В нем уже не было ни грусти, ни тоски, только какой-то нехороший задор.

Ответ блондина прозвучал хоть и язвительно, в тон Ару, но совсем не злобно:

— Тогда надо пить почаще, глядишь, обзаведусь персональным средством передвижения.

Ни этот голос, так и сочащийся сарказмом, ни этот дерзкий взгляд, ничего не соответствовало тому, что Ар видел всего пару секунд назад. Неужели ему все это привиделось? Или все же нет? Впрочем, разбираться в этом Ар совсем не желал, он уже все для себя решил… Нужно немедленно отбросить от себя эти мысли и перестать вести себя, как придурок. Сделать вид, как будто ничего нет, не было и никогда не будет.

Арэйн изо всех сил постарался не выдать тот хаос, что творился сейчас у него внутри, надев на лицо безразличную, чуть насмешливую маску.

— Мечтай! В следующий раз волоком за ногу потащу, чтобы неповадно было.

Лей с трудом подавил нервный смешок, слегка, словно бы инстинктивно поежившись, отчего у Арэйна возникло впечатление, что блондину сейчас совсем не по себе. Впрочем, больше ничем он этого не показывал. Сам же Ар начал уже постепенно успокаиваться, во всяком случае, то разрушительное напряжение нервов, которое он ощущал еще пару минут назад, схлынуло, оставив только мутный горький осадок и непонятное мрачное сожаление вкупе с каким-то азартным желанием доказать всему миру, что тебе сейчас совсем не так плохо, как кажется.

— А себя тебе не жалко — синяки там, ссадины? Проклятье вряд ли делает исключения.

Взгляд Лея был полон затаенной насмешки. Постаравшись состроить полный благости и смирения вид, Арэйн с пафосом выдал:

— Чтобы отучить тебя от выпивки, я готов еще и не на такие жертвы.

Впрочем, эти слова были не так уж и далеки от истины. Ар знал, что еще одной такой пьянки (а так же ее возможных последствий), он просто не переживет — чокнется раньше.

— Можно подумать, я пьяница, — ворчливо пробормотал Лей.

— Да, конечно. Человек, выпивающий залпом один кувшин за другим, может быть только убежденным трезвенником. Это он просто так с засильем алкоголя в городе борется, чтоб другим меньше досталось, — со знанием дела покивал Ар, а затем, устав от этого глупого разговора ни о чем, поспешил переменить тему: — Ну ты, жертва виноделия, ты завтракать-то идешь? А то я жутко голоден.

Есть действительно хотелось. Недомогание, как по волшебству постепенно затихая, отступило, оставив после себя лишь ощущение зверского голода.

— Пожалуй, что да, — словно бы прислушавшись к себе, ответил блондин и, чуть помолчав, тихо вздохнул: — Да и куда я от тебя денусь.

@темы: Слеш, Судьба любит пошутить, Мое творчество

---

Писец - все что нужно для счастья)))

12.11.2010 в 13:21

Пишет  Миралиа:

лишним нам не будет)

12.11.2010 в 05:11

Пишет  Maxim in love:

А напоследок я скажу....
Я написал почти целую страницу! *правда, до того, как перепостил^^*

12.11.2010 в 04:38

Пишет  Darian Kern Rannasy:
Пишет  Naians:

Мантра против неписца, исполняется под шаманский бубен

Не пишется? Совсем-совсем не пишется? Перепости, и неписец сгинет!

Это только у тех, кто не в курсе дела, слово "писец" вызывает шок и ужас. Для фикрайтеров, и всяких прочих райтеров всех мастей ПИСЕЦ — желанный гость!

Получить свою долю писцовости прямо сейчас очень просто — нужно призвать к себе полный и тотальный писец!



Всем вдохновения больше, чем шерстинок у этой пушистой прелести!

Да пребудет с вами сила, не затупится перо, не заклинит клавиатура, не закончится кофе, не вырубится свет! Не будет сыпаться с волос на клавиатуру перхоть, не будут отвлекать соседи с дрелью!
И попятится неписец, подвывая жалобно, и сгинет во веки веков под сиянием вашего таланта!

@темы: Всяко разно, Полезное

---

Вот такая вот прелесть)

05.11.2010 в 07:07

Пишет  IceLe:

красиво, ня)

14.03.2010 в 11:30

Пишет  Сеш:

какие кошаки!

14.03.2010 в 08:25

Пишет  Мелиада:

Art by Katherine

Ещё

11.01.2010 в 18:17

Пишет  Snowscar:

Charmed Woodlands

+++++

@темы: Всяко разно, Картинки, Полезное

---

Судьба любит пошутить (Глава 10)

Название: Судьба любит пошутить
Автор: мирэбо.
Бета:  Lirilai de Nomore.
Рейтинг: NC-17.
Пейринг: м/м.
Жанр: романс, немного юмор
Размер: макси.
Статус: закончен.
Саммари: Проклятье вещь очень неприятная, особенно если благодаря ему ты оказываешься тесно связан с человеком, которого долгие годы ненавидел…
Дисклеймер: моё!
Размещение: с моего разрешения
От автора: Все будет очень просто и незамысловато))
Остальные главы можно найти здесь

Глава 10

— Аха! — тут же сосредоточенно выдохнул Лей и, расплывшись в самой многозначительнейшей из тех улыбок, которые только видел Ар, развязано подмигнул: — Может девочек снимем?

— Что-о-о-о?

Ар от этого предложения на несколько минут опешил. А кто бы не его месте сохранил спокойствие, когда эта заразка мелкая с наидовольнейшим видом говорит ТАКОЕ?!

Нет! Ну, может кто-то бы и остался невозмутимым или даже попросту обрадовался подобной перспективе… И даже скорее всего…

Может и Арэйн бы обрадовался, услышав от кого-нибудь из своих друзей этот вопрос несколько недель назад… Но вот уж точно не сейчас! В данный момент подобные подвиги его совершенно не вдохновляли. И тем более в такой компании.

Мало того, что кроме вполне понятного легкого смущения, которое Ар так никогда и не мог в себе побороть, говоря на такие деликатные темы, он еще и ощущал, как с каждым вздохом где-то в глубине его души растет и созревает огромный, горячий, полный ярости огненный шар. Это было странно, непонятно и как-то очень беспокойно — с чего бы все это вдруг? Почему? А главное, как с этим бороться?

А бороться было очень даже необходимо. Казалось, еще пара секунд и этот шар рванет, словно магическая хлопушка, какие любят выпускать в небо в праздник Весеннего Равноденствия. И, взорвавшись, уничтожая в щебень с таким старанием выстраиваемую стену отчуждения, погребет под сбою разум, заставив выступить на «сцену» подсознание. А оно, к сожалению, не так уж лояльно относится к человеческим ценностям типа стыда и совести.

У Ара было такое нехорошее подозрение, что в этом случае он просто напросто прибьет блондина на месте и этим положит конец всем своим (и не только своим) мучениям… Даже пальцы сводило от желания сдавить ими точенную шею этого провокатора.

Но вот если бы только это желание. В данный момент оно доминировало в сознании Арэйна, но кроме него, где-то там в глубине, отчетливо читались и другие, не столь разрушительные по своей сути, но не менее опасные для душевного равновесия.

Да, подобный уже не совсем оригинальный способ самоубийства, был не единственным и не самым дрянным из всех предложенных разумом вариантов развития событий. Ведь напряжение можно было сбросить и совсем другим способом… И сейчас, когда ярость стала немного спадать, Ар каждой клеточкой своего тела чувствовал ту первородную силу, притягивающую его к Лею. С каждым легчайшим вздохом она пробуждалась, набирала свою мощь, проникая в его тело, в кровь, беря под контроль его мысли.

Хорошо развитая интуиция просто вопила — ничем хорошим это не закончится. Даже не прислушиваясь к ее доводам, Арэйн и сам готов был поставить все, что у него имеюсь, и свою голову в придачу, на то, что, пойдя сейчас на поводу своих эмоций, он может здорово пожалеть об этом в последствии.

С трудом пытаясь поймать былое трезвомыслие аккурат с «отвалившейся» от таких заявлений челюстью и одновременно смиряя клокочущее внутри негодование, Ар как можно более спокойным, чуть насмешливым тоном, небрежно так, бросил наспех придуманную «железную» отмазку:

— Между прочим, красавчик, если ты забыл, мы не можем отойти друг от друга дальше пары метров, чтобы не сдохнуть от боли. Какие девочки? Как мы с ними уединяться то будем?

Арэйн с тревогой ждал ответного хода блондина. Ему отчего-то казалось, что все происходящие внутри метания буквально написаны на его лице и этот стервец с одного взгляда их прочтет, если даст себе труд немного поднапрячься. И мысли, и чувства, и все-все-все... И в очередной раз посмеется над своим глупым врагом.

Но, то ли Ар слишком уж превозвысил для себя проницательность своего врага, то ли потому, что тот был слишком пьян, а может от того, что сам брюнет все же прекрасно умел держать себя в руках, Лей абсолютно ничего не замечал. Он лишь окинул недруга изучающим взглядом и мерзко захихикал. В глубине его глаз мелькнула шальная искорка.

— Ха! Зачем уединяться-то? Можно ведь и всем вместе, девочки, думаю, против не будут. Так даже интереснее. Или одну на двоих взять…

И, весело подмигнув, взял со стоящей на столе тарелки несколько присыпанных солью чищенных орешков и легким движением руки, подбрасывая один за одним в вверх, стал с огромным удовольствием ловить их губами. Получалось у него это не слишком-то удачно, уже хорошо пропитанный алкоголем организм отказывался двигаться так же четко и быстро как всегда, поэтому большинство орешков падало на пол. Но Лей не сдавался, повторяя свой трюк раз за разом, при всем при этом еще умудряясь косится на Арэйна полным насмешки взглядом.

Нет! Вот он точно издевается… Мелькнувшая в голове мысль отчетливо отдавала тоской.

Ар против своей воли стал заливаться румянцем. В этот момент все в его душе, даже ту самую безграничную злость, затмило крайнее возмущение, заставившее стиснуть до боли в пальцах край стола, чтобы хоть как-то прийти в себя и не сорваться. Не привык, ну вот не привык он ко всему этому так относится. Это было даже не воспитание, а скорее черта характера какая-то, и избавится от нее парень был не в силах, сколько бы не пробовал с собой сражаться.

Святым и целомудренным молодой вор никогда не был. И в его постели побывало достаточно женщин… Вот только Арэйн как-то всегда считал, что личная жизнь каждого отдельного человека неприкосновенна, и этим самым «процессом» должны заниматься только двое, безо всяких свидетелей и других руководящих и участвующих. Маленькая такая совместная приятная тайна. А вот Лей думал совершенно по-другому.

Иначе как могло это бесстыдство ходячее предложить подобное?!

Такое несовпадение жизненных позиций и еще что-то непонятное, противно «жужжащее» на краю сознания, бесило до разноцветных всполохов перед глазами.

— Не мели ерунды! — гневно, да и что скрывать — смущенно, буркнул брюнет, уже в который раз за вечер пытаясь не дать волю свой ярости.

— А покраснел то, покраснел… Словно девица на выданье! К которой заезжий менестрель с неприличным предложением подкатывает. И хочется и колется? — давясь от смеха, выдавил из себя Лей, наконец-то бросив свое баловство с орехами, вместо этого с энтузиазмом пытаясь выковырять ногтем гвоздик из столешницы. — Слушай, а ты вообще того… раньше-то с кем-нибудь спал, а? А то, смотря на тебя сейчас, я что-то сомнева-а-аюсь. Может ты только хвастаешь, а сейчас трусишь, потому что облажать боишься? Ммммм? Ты лучше сразу мне признайся — могу рассказать как! В красках! Или пойдем, понаблюдаешь…

И снова, развязно подмигнув, заржал, как пьяная лошадь.

Ар резко вскочил, с грохотом опрокинув на пол стул, и, в гневе стискивая кулаки, взревел, словно раненное животное:

— Ах ты…

— Да ладно, ладно! Тише! Спокойнее! — тут же перестав смеяться и уже практически без издевки, произнес Лей, в успокоительном жесте выставив перед собой ладони, словно бы заговаривая зубы опасному хищнику. — Это я так… любя. Верю я… В-е-р-ю! Что ты у нас любовник опытный. И, между прочим, бить меня низя-а-а. Тебе тоже будет больно.

К большому сожалению этот гаденыш мелкий был несомненно прав. Все, что оставалось Ару, это, просверлив своего врага убийственным взглядом в надежде на то, что у того все же пробудятся после глубокого сна хотя бы зачатки совести, молча поднять стул и сесть обратно. Как ни в чем не бывало. При всем при этом парень изо всех сил старался «держать лицо». То есть, сделав морду кирпичиком, демонстрировать всем уже заинтересованно косящимися и жадно прислушивающимся посетителям трактира, что совершенно ничего не произошло. Стать объектом какой-нибудь досужей сплетни Арэйна совсем не прельщало. А любители погреть уши и языки на чужих проблемах встречаются, как известно, не только среди женщин.

Лей же, почувствовав свою безнаказанность, разошелся не на шутку.

— Ну и как на счет девочек-то? Согласен? Посмотри, какие здесь красавицы! Пальчики оближешь! Хмм… И я бы им не только пальчики...

Не долго думая, схватив в охапку принесшую очередной кувшин подавальщицу, Лейлан усадил ее к себе на колени, начав с большим энтузиазмом лапать за все пикантные места. Девушка ничего против такого обращения не имела, лишь только примерзко на взгляд Ара хихикала, словно заведенная, и слегка, в шутку, отбивалась, явно набивая себе этим цену. Ее слова: «Что же вы делаете, меня накажут!» «Я не могу!» «Мне нужно работать!», совершенно шли в разрез с тем страстным полушепотом, которым они произносились в купе с не менее горячими взглядами, бросаемыми из-под ресниц на обнимающего ее парня. И, даже не смотря на все эти протесты, было прекрасно видно, что она с явным удовольствием подставляется под скользящие по ее телу руки блондина. В конце концов Лей, устав от ее игривого жужания, просто заткнул ей рот поцелуем.

Фортель блондина уж точно не мог остаться незамеченным. По всему залу раздались смешки, улюлюканье, подбадривающие крики и уже совсем неприличные советы о том, что делать с этой красоткой. Впрочем, в чем в чем, а в таких советах Лей явно не нуждался. Эти двое, уже не обращая на ни на что внимания, полностью поглощенные своим занятием, постепенно но неуклонно переходили к главному.

Задыхаясь от гнева, Ар отвел глаза, совершенно не собираясь смотреть на этот разврат, но взгляд сам возвращался к сидящей напротив парочке. Представление, устроенное Леем, притягивало, словно магнитом, заставляя впадать чуть ли не в ступор и следить, затаив дыхание. Словно бы он действительно был невинным девственником, ни разу даже не видевшим поцелуя.

Все с этой белобрысой бестией неправильно…

Лишь где-то через минуту созерцания этого пошлого театра двух актеров к Арэйну пришло понимание того, что он, вопреки разуму, словно бы подросток, начал возбуждаться на это зрелище.

И ладно бы, если это произошло от наблюдения за прелестями девицы… Это было бы нормально и привычно, в конце концов, он здоровый мужчина, у которого уже довольно давно не было полноценного секса. Но нет! Убедить себя и уговорить таким образом свою совесть отчего-то не получалось. В последнее время организм Ара был точен и последователен, словно самый лучший вейгорский хронометр…

И даже полуголые девахи довольно симпатичной наружности с выдающимися достоинствами не вызывали у Арэйна даже сотой доли тех впечатлений, какие он ощущал при едином мельком брошенном взгляде на влажные, припухшие губы своего личного проклятья.

Тонкие пальцы, настойчиво скользящие по оголившемуся из-под бесстыдно задранной юбки бедру служанки, ласкающие уверенно и нежно. Яркие губы, увлеченно выцеловывающие какую-то замысловатую фигуру на ее плече и ключице, постепенно спускаясь ниже к двум внушительным холмикам, выпирающим из-под нескромного декольте…

Представшая глазам сцена буквально обжигала Ара. Он смотрел, не отрываясь, а в его голову снова и снова с завидным постоянством приходили все те же ставшие до боли привычными желания. Неправильные, неестественные, но такие сладкие. И, сколько бы он их не гнал от себя, они не отступали, с каждым мгновением все набирая и набирая силу, затягивая в блаженный омут безумства.

Он будто бы снова чувствовал вкус губ Лея на своих губах, их упругую мягкость, свежесть, страсть… Ощущал нежные и в то же время сильные руки на своем теле, чувствовал жар его кожи, его опьяняющий запах… Все это кружило голову, заставляя одновременно забывать самого себя и в тоже время отчетливо помнить все, что касалось его врага до мельчайших деталей. Каждый вздох, каждый вскрик, каждое движение…

Перед глазами встала картина того самого утра и никак не желала уходить, как бы Ар не пытался перестать об этом думать. А еще, где-то в глубине души, снова пробуждался душащий, стягивающий грудь стальными кольцами гнев.

Никто! Никогда! Не смеет трогать! МОЁ!

Все это продолжалось лишь несколько секунд, а казалось, что часы. В конце концов, проиграв самому себе, Арэйн с полным ярости рыком снова вскочил из-за стола. Грубо оторвав от Лейна прилипшую к нему словно пиявка девицу, он схватил своего врага в охапку и, не медля ни мгновения, потащил к выходу, отвлекшись только на вставшего на пути вышибалу, потребовавшего плату за ужин. Не разбираясь и не теряя времени, Ар бросил ему весь кошель и буквально вылетел на улицу со своей драгоценной ношей.

***

Нет! Он честное словно не собирался делать ничего такого…

Арэйн хотел только надавать этой белобрысой сволочи по шее за устроенную демонстрацию и больше ничего… Вот честное слово матерого вора!

Затащив до странности не сопротивлявшегося Лея в первый попавшийся переулок, Ар в гневе, с размаху приложил его о стену и навалился сверху, прижав всем телом. Мало ли, вдруг у того наконец-то проснется желание побрыкаться.

Громко ойкнув, блондин протестующее что-то зашипел себе под нос и уперся ладонями в плечи Арэйна, вероятно очнувшись от ступора и желая вернуть себе утраченную свободу. Но у брюнета на него были свои планы. Отпускать Лея просто так без хорошей трепки он не собирался. Надо же этой бесстыжей бестии ответить за его исстрадавшиеся нервы.

Арэйн уже совсем было собирался поучить своего врага жизни с использованием не самых гуманных методов, и пусть бы он и сам от этого пострадал — оно того стоило, но…

Если бы все наши надежды и чаяния оправдывались, было бы наверняка легче… Хотя… может и наоборот сложнее. И уж точно скучнее в сто крат. Ведь гораздо интереснее, когда ты не знаешь, какая неожиданность ждет тебя за поворотом. Не так ли?

В голове Арэйна был полный кавардак. Мысли, желания, намерения — все спуталось, словно размотанный по комнате игривым котенком клубок. И, буквально с каждым мгновением, становилось все хуже и хуже. Складывалось такое ощущение, как будто он напился вдрызг, но ведь это было не так! Разве можно настолько опьянеть с пары кружек вина, когда ты по опыту знаешь, что выпить даже кувшин для тебя легкая забава? Но, не смотря на уверенность в обратном, все симптомы были на лицо.

Состояние легкости и воздушности, даже не тела, нет, — души, а так же всех мыслей и чувств. Полное снятие запретов, когда любая преграда, моральная ли, физическая ли, кажется не более чем досадной помехой, от которой можно отмахнуться, как от назойливой мухи.

Пьяная истома.

Состояние полной, безграничной свободы и вседозволенности. Когда нет препятствий и запретов. Когда все кажется легким и решаемым…

Наверное, только этим и можно было объяснить его дальнейшие действия. В трезвом уме и ясной памяти Ар бы на такое точно не осмелился.

Эти нежные губы. Он до сих пор помнил их сладковатый привкус. Эти соблазнительные золотые глаза, смотрящие сейчас затуманенным и каким-то жадным взором. Это горячее упругое тело, прижатое к его телу. Ар ощущал его жар даже через многочисленные слои одежды. Оно манило, звало, сводило с ума… Хотелось сорвать все до нитки и с себя и с Лея, только бы освободить и освободиться, только бы получить наконец доступ к вожделенному.

Стискивая зубы, он терпел из последних сил, собирая по закоулкам сознания оставшиеся крохи разума, но это не могло продолжаться вечно…

Стоило только взгляду Арэйна упасть на отчего-то раскрасневшееся (что было отлично видно даже при скудном лунном свете), такое в этот момент прекрасное лицо Лея, как окончательно предавший его разум, сделав напоследок ручкой, отступил в тень, позволяя наконец инстинктам вырваться наружу.

Притянув к себе еще ближе вяло трепыхающегося блондина, так, чтобы совершенно исключить возможность сопротивления, Арэйн тихо и зло прошептал словно бы в никуда: «Значит развлечься хочешь?». А затем в едином яростном порыве прижался к этим потрясающе заманчивым губам, терзая их, иногда не шуточно, почти до боли прикусывая, совершенно не сдерживаясь и не щадя, обжигая Лея своей страстью.

Ар упивался своей властью, забыв в этот момент про все. Сейчас он получал свое, то, чего так давно и так безнадежно хотел. Остановиться и подумать для него сейчас было равноценно предательству.

Лей, сначала ошалевший от такого бурного натиска и попытавшийся отбиться от чересчур активного брюнета, уже через несколько мгновений сам утонул в этом яростном танце неистового желания. Совершенно пришедший в себя, а может быть и совсем наоборот — окончательно потерявший разум, он начал со всем пылом отвечать, открываясь, прижимая брюнета ближе к себе, беря инициативу в свои руки и сам, первый, запуская свой юркий язык в рот Ара.

Это было так до безумия приятно — ощущать под своими руками горячее податливое тело, прижиматься друг к другу близко-близко, пробовать на вкус атласно гладкую кожу, вылизывать бьющуюся в безумном темпе жилку на шее. И чувствовать, как тебе отвечают со всем жаром настоящего неподдельного желания. От всего этого голова Ара кружилась, словно волчок, связных мыслей совершенно не осталось. Только отголоски, обрывки и дикая страсть.

Лей яростно отвечал на ласки Арэйна, набрасываясь на него в ответ, словно заядлый сладкоежка, наконец дорвавшийся до любимого и давно желаемого лакомства.

И он так сладко стонал, словно заведенный, интенсивно потираясь сквозь ткань штанов о бедро Ара своим жаждущим внимания членом. Руки его уже давно проникли под рубашку брюнета и с воодушевлением исследовали каждый сантиметр мускулистого торса. Но вскоре ему этого стало мало.

Одна рука Лея, целенаправленно устремившись вниз, добралась до налившегося бугорка между ног брюнета и стала ритмично и настойчиво его поглаживать иногда почти неощутимо нежно, а иногда едва не переходя грань боли.

Это было совершенно крышесносно. Казалось, по телу Ара в такт движениям руки Лея пробегают маленькие молнии. До умопомрачения хотелось толкаться в эту руку, прижимаясь плотнее, продлить это удовольствие и получить еще более острое.

Дико хотелось сорвать с Лея всю мешающую одежду и ворваться в это жаркое тело, почувствовать его узость, заполнить до конца и двигаться, двигаться пока сознание окончательно не угаснет.

Эта жажда сжигала Ара изнутри, не давая дышать, не давая думать, затмевая все… Но, даже не смотря на это, оставалось что-то, что удерживало его от подобного поступка, последняя тонкая ниточка, не перейденная грань.

Возможно, это была та теплота, разливающаяся порой в груди от единого взгляда на Лея, то обжигающее своей силой желание доставить ему еще большее удовольствие, чем себе, бывшее куда как мощнее, чем банальная потребность плоти.

Наверное, именно благодаря всему этому Ар не стал отвергать очередную внезапно пришедшую в его голову совершенно безумную идею, понимая, что иначе свершит то, о чем будет жалеть всю жизнь.

Показавшаяся дикой, невозможной, неисполнимой и в тоже время запретно сладкой, эта идея притягивала как магнит, отбирая волю. Ужасаясь в душе, Арэйн понимал, что готов на это. Почему бы и нет…

Оторвавшись от симпатичного ушка Лея, которое он с огромным увлечением вылизывал, с энтузиазмом истого натуралиста губами и языком изучая каждый изгиб, Ар, поражаясь самому себе, скользнул вниз, единым слитным движением опустившись на колени. Без промедления, боясь то ли передумать, то ли окончательно смутится, он расстегнул брюки блондина и, обнажив горячий возбужденный член, стал легонечко водить по нему рукой, при этом неотрывно смотря в глаза своему врагу.

Лейлан, сначала громким вскриком выразивший свой протест прерванным ласкам и попытавшийся вернуть своего любовника «на место», почувствовав столь интимное касание, коротко вздрогнув, затих. Впрочем, не надолго. Почти сразу же он начал неосознанно подаваться бедрами вперед, пытаясь усилить, продлить это прикосновение, несущее столь желанное удовольствие.

В этот момент Лей выглядел самым что ни на есть натуральным воплощением соблазна. Дыша, словно загнанный в ловушку дикий зверь, раз за разом проходясь по губам кончиком розового языка, выгибаясь, как кот под ласковой рукой хозяина, он источал вокруг себя мощнейшую ауру желания и страсти. Ни произнося ни слова, он каждым своим вздохом, каждым движением, каждым взмахом ресниц словно бы говорил — я твой, возьми, делай со мной все, что пожелаешь… Это было как водоворот — насколько сильно и красиво, настолько же и опасно, казалось, еще мгновение и все добрые намерения Арэйна унесет этой дикой волной.

Единственным якорем, не дававшим Ару окончательно «утонуть», был взгляд, которым сверху вниз с такой завораживающей прямотой смотрел на него блондин. В нем и не было ничего такого, но все же этот взгляд словно обладал какой-то особой силой. Такой покорный, такой обольстительный и в тоже время такой дерзкий… Заводящий до невозможности и одновременно позволяющий окончательно не потерять контроль… Придававший Арэйну сил и решимости на выполнение своего сумасбродства.

Не поддаваясь на грязную провокацию своего желания, брюнет тихонечко, дразня, самыми кончиками пальцев провел по налившемуся стволу от головки до паха и осторожно сжал яички, начиная нежно массировать их, при этом с каким-то заоблачным блаженством наблюдая за реакцией блондина. Тот, глухо застонав, дернулся и закусил губу. Уже не сомневаясь, Ар дотронулся до твердой плоти Лея губами, сначала неуверенно, а затем смелее. Легонько поцеловав головку, он, наслаждаясь, с оттяжкой несколько раз прошелся языком до основания и обратно, затем нежно обхватил губами яички, втянув одно в рот и жадно посасывая.

Из горла Лея вырвался дикий стон. Мотая головой из стороны в сторону и цепляясь сведенными словно в судороге пальцами о стену, он совсем потерял ощущение реальности, полностью растворившись в своём удовольствии. Оторвавшись от своего занятии на мгновение, Ар залюбовался этой картиной — раскрасневшийся, с мутными от страсти глазами его враг выглядел потрясающе.

Арэйн явно ни чуточки не проиграл, выбрав для себя именно такое развитие событий.

Протестующий вскрик, слетевший с губ блондина, заставил парня понимающе усмехнуться. Тут же, не медля ни минуты, он обхватить член Лея губами, начиная с удовольствием посасывать набухшую головку, чуть подразнивая языком дырочку в центре нее. А затем, обхватив рукой у основания, погрузил твердую плоть в свой рот настолько глубоко, насколько это было для него возможно. Начиная медленно, не спеша двигать губами по возбужденному стволу.

Ощущения были сумасшедшие. Бархатистая горячая плоть на языке, пряный, чуть с горчинкой привкус, заставляющие улетать сознание стоны — все было так ново, неизведанно и безумно приятно. Горячие волны расходились по телу, сосредотачиваясь в паху и делая возбуждение почти болезненным. Не в силах больше терпеть, расстегнув свои штаны, Ар принялся одной рукой ласкать себя, другой нежно гладя поджавшиеся яички Лея и не поместившуюся во рту плоть.

Вскоре блондин уже стонал не переставая, выгибаясь вперед, хаотично двигая телом в попытке заставить Ара вобрать в себя еще глубже. Но брюнет, удерживая любовника рукой за бедра, не позволял ему этого сделать.

Арэйн чувствовал, что уже на грани, и не только он один, и знал, что вот-вот наступит развязка. Но, все же увлекшись процессом, он едва успел заметить, что тело под его ладонями напряглось, словно струна, а дыхание Лея, окончательно сбившись, превратилось в какой-то невнятный сип. Через мгновение, царапая пальцами стену, блондин с громким криком излился в ласкающий его рот.

Вовремя успев сдвинуться так, чтобы во рту осталась одна головка, Ар проглотил все до капли, одновременно с этим срываясь в сумасшедший оргазм. Мир словно отключило, таким сильным было удовольствие.

На каком-то заоблачном рефлексе успев поймать в свои объятия соскользнувшего на землю блондина и уткнувшись тому куда-то в шею, Ар прикрыл глаза, отдавая себя во власть посторгазменной неге и пытаясь собраться во едино из той мозаики, в которую превратилось его сознание. Удалось это ему не сразу. Тело совершенно не слушалось, мыслей вообще не было.

Он считал, что оргазм, испытанный тем самым утром, был сногсшибательным? Да, это было именно так на тот момент, но… То, что было сейчас, вообще казалось чем-то невероятно-нереальным, по силе и мощи испытанного наслаждения это не могло сравниться ни с чем. Первой мыслью Арэйна, лениво скользнувшей где-то на задворках сознания, была: «А что же тогда будет, когда мы дойдем до самого главного?»

Через некоторое время все же немного очухавшись, он встал и судорожными движениями дрожащих рук начал поправлять одежду, при этом упорно рассматривая пол под ногами. Было стыдно. Вместе с разумом вернулось и осознание всего содеянного. Не то, чтобы он сожалел о чем-то, но все же… Было как-то неловко за свое поведение. И как-то странно, что он смог на подобное решиться.

Да и встретиться взглядом с Леем Ар банально боялся. Ему совершенно не хотелось слушать обвинения и «проповеди» на тему — какой он извращенец и свинья.

Сейчас Арэйн абсолютно не желал думать о случившимся. Может быть потом, попозже, когда мысли окончательно проясняться, он и разберется, что же заставило его так поступить и как к этому всему относится дальше. Ведь нельзя же просто взять и игнорировать вот такую вот вырисовывающуюся закономерность.

Если конечно Лей не убьет его раньше.

Тот пока молчит, но что будет дальше?

Наконец, приведя себя в порядок и набравшись немного решимости, Ар посмотрел в сторону своего недруга. Тот, сидя на земле, вытянув ноги и облокотившись спиной о стену спал сном младенца, громко при этом посапывая.

С губ Ара сорвался облегченный вздох. Вот и отлично!

Будить его Арэйн не собирался. Зачем? Если судить по количеству выпитого, а так же вспомнить упорный и склочный характер недруга, то можно было предположить, что Лей сейчас вряд ли решит отправиться домой. Скорее наоборот, даже с трудом держась на ногах, это блондинистое безобразие отправится искать приключения на свою больную голову, и Ару придется последовать за ним. А уж куда может завести это чудо жажда приключений, даже марх не знает.

Отчего-то игнорируя мысли о грабителях, убийцах и прочих опасностях, щедро даруемых ночным городом, что особенно касалось людей «навеселе», Ар, скрипнув зубами, тут же вспомнил о девице, с которой блондин с таким удовольствием тискался в тарактире.

А что, если Лей вспомнит об этом и решит все же воплотить свою фантазию в жизнь? Еще одного сеанса «лапанья» какой-нибудь девицы своим врагом Арэйн просто не переживет!

Нет, будить его нельзя! Да и получать нагоняй от него брюнету совсем сейчас не хотелось.

Устранив беспорядок в одежде блондина, Ар взял его на руки и, словно какую-то принцессу из сказки, понес в направлении дома Люма. Лей даже не проснулся, лишь чуть-чуть заворочался, устраиваясь поудобнее. Расплывшись в широкой улыбке, уткнулся носом Ару куда-то в район подмышки и снова притих, щекотя даже через одежду своим дыханием.

Вопрос: Сказать спасибо?

1. Спасибо!		85	(100%)
Всего:		85

@темы: Слеш, Судьба любит пошутить, Мое творчество

---

С праздником))))

Случайно узнала, что сегодня праздник - День Беты.
Поэтому хочу поздравить одного очень хорошего человечка)))
 Lirilai de Nomore
Спасибо тебе ОГРОМНЕЙШЕЕ за твой труд, поддержку и за то, что делаешь мои тексты лучше!

@темы: Поздравлятельное

---

Судьба любит пошутить (Глава 9)

Название: Судьба любит пошутить
Автор: мирэбо.
Бета:  Lirilai de Nomore.
Рейтинг: NC-17.
Пейринг: м/м.
Жанр: романс, немного юмор
Размер: макси.
Статус: закончен.
Саммари: Проклятье вещь очень неприятная, особенно если благодаря ему ты оказываешься тесно связан с человеком, которого долгие годы ненавидел…
Дисклеймер: моё!
Размещение: с моего разрешения
От автора: Все будет очень просто и незамысловато))
Остальные главы можно найти здесь

Глава 9

Наконец закончив с завтраком, вся компания передислоцировалась во все в ту же, ставшую уже до боли знакомой и привычной, гостиную. Вот там Ар наконец-то смог вздохнуть спокойно. Этому здорово способствовало то, что разговор о торговле медленно сошел на нет. Сейчас парни просто сидели молча, аккуратно прихлебывая из маленьких фарфоровых чашек горячий шоколад.

И все было бы просто замечательно, если бы не Люм, начавший украдкой кидать на парней полные затаенного любопытства вопросительные взгляды, словно бы пытаясь найти что-то особенное в их внешности или поведении, но никак не решаясь спросить об этом напрямую. Отчего-то Арэйна это нервировало почти до колик и, хотя он пытался себя пересилить, раз за разом мысленно повторяя, что паранойя это очень-очень глупо, но до конца расслабится так и не мог, подсознательно ожидая от друга какой-нибудь каверзы.

— Ну и как, понравилась вам ваша новая комната? — с горящей хитринкой во взгляде, наконец не выдержав душащего его любопытства, решил начать разговор Люмьер. При этом поочередно, пытливым взглядом смотря то на одного, то на другого вора, удобно устроившихся рядом друг с другом на диванчике. Сам он сидел напротив них в кресле, так что, на взгляд Арэйна, диспозиция для «допроса» у друга была самая что ни на есть удобная.

От этого вопроса Ар, не сдержавшись, скривился, словно бы ему оттоптали больную мозоль (что почти так и было) и глухо проворчал себе под нос:

— Вот скажи, зачем ты нам подсунул именно ЭТУ комнату?

— Неужели все так плохо? А я думал, что там вам будет намного комфортнее… там такая удобная кровать и так сладко спится… а уж атмосфера там так и благоволит к…кхм… миру и гармонии. Разве нет? Или вы опять умудрились поцапаться? — почти искренне удивился Люм.

Его взгляд был чист и безоблачен, словно летнее небо в погожий солнечный день, хотя сейчас в нем и проскальзывали нотки беспокойства, но это только добавляло достоверности. Святой Благословенный! Ну как такому не поверить. Но Ар, не раз наблюдавший подобное в исполнении Лея, сразу же насторожился.

Увидев такой взгляд, любой опытный человек невольно задумается в честности говорившего. Потому что так смотреть могут исключительно святые или в лучшем случае младенцы безгрешные, но никак не обычные люди этого бренного мира. А Люмьер хоть и был хорошим другом и вообще замечательным человеком, но в ряды Благословенных ему было записываться еще рано и потому выглядело все это до крайности странно.

Подозрение Ара, возникшее еще тогда, когда он только увидел, куда их привел дворецкий, теперь переросло в уверенность — Люм явно не просто так поселил их в эту комнату. Не иначе, как хитрый торговец решил подработать сводней.

Свойство подмечать детали, не видные взгляду другого, менее внимательного человека, всегда было очень важным для людей его профессии. Этакие Чтецы Душ в черновом варианте, угадывающие буквально «на раз» затаенные желания, стремления, амбиции пришедшего к ним человека и предлагающие ему то, на что он не обратил бы даже внимания, считая совершенно не нужным, но подходящее как нельзя кстати. Таких высот в профессии достигали отнюдь не все, но в какой-то, хотя бы и в самой малой степени, подобной техникой владел каждый торговец. Даже какой-нибудь, ничем не примечательный продавец фруктов с ближайшего базара.

Люм был не самым выдающимся из представителей своей гильдии, по большей части в силу своей молодости, но и отстающим неумехой также не являлся. И он прекрасно заметил те плотоядные взгляды, которые брюнет кидал на Лея весь вчерашний вечер — Ар в общем-то не слишком то и скрывался, стараясь только, чтобы «предмет его страсти» их не обнаружил — вот и решил со всей деликатностью помочь другу устроить личную жизнь, да еще и плюс к этому закончить затяжную «войну» двух воров. Убить двух зайцев одной стрелой, понимаешь ли… Тем более, что Люм давно уже стенал над тем, что Ар никак не желает сблизиться с кем-то для более тесных отношений, чем свидания на пару ночей.

Но почему именно Лей? Разве у них может быть что-то действительно общее кроме извечных скандалов?

Сейчас же Люмьер однозначно интересовался не только и не столько их мнением о комнате, сколько тем, удалась ли затеянная им афёра и в какой степени. Знал бы он, как недалек от истины…

Вспомнив о случившимся утром, Ар помрачнел и уже хотел сказать другу «пару ласковых» по этому поводу, чтобы не лез, куда его не просят, остановившись только для того, чтобы подобрать выражения помягче, но его опередил сияющий улыбкой до ушей Лей.

Отставив чашку на подлокотник дивана и легонечко пройдясь языком по вымазанным в шоколаде губам так, что Арэйн едва подавил искушение зажать его тут же и попробовать каков будет сейчас на вкус этот божественный рот, блондин задорно выдал:

— Нет, мы в мире и согласии больше, чем когда-либо. А комната, как комната. Роскошная, конечно, даже слегка чересчур… Но нам все очень понравилось. Ты не обращай на громилу внимания, он просто не выспался, вот теперь и злится на все белый свет.

Голос его был даже чуть мурлыкающим, словно у довольной кошки, отчего создавалось полное ощущение, что он счастлив и доволен своей жизнью как никогда.

От таких слов Ар чуть с дивана не свалился. С трудом подобрав упавшую от офигения челюсть с колен, он со все возрастающим недоумением уставился на Лея.

Вот и что, скажите, что снова задумал этот наглый разбойник? Он сам хоть понял, что сказал? Разве он не догадался, что имел в виду Люм, и на что он сам только что намекнул? И если в первое Ар был еще готов поверить, то второе с образом Лея совсем не вязалось — он всегда был до крайности сообразительным и говорил только хорошо просчитанные, не расходящиеся с его далеко идущими планами, глупости. А значит не все так просто…

Неужели хочет разыграть перед Люмом комедию типа «счастливая семейная пара»?

А зачем?

Впрочем, здесь даже гадать было не нужно — чтобы досадить Ару за сегодняшнее утро… Сначала подманить, а потом ранить побольнее, унизить. Вот только он не учел того, что и по его репутации это ударит тоже? Или ему уже не страшно?..

А может это Арэйн видит слишком много там, где ничего нет?

У Люма от этого «признания» глаза прямо-таки разблестелись, а на губах появилась понимающая улыбка. Все это косвенно подтверждало подозрения Ара в том, что лучший друг «правильно понял» скрытый смысл в словах этой блондинистой заразы.

— Ну тогда я спокоен…

Лейлан озорно сверкнул глазами.

— Мы замечательно провели время, представляешь Люм…

— Может поговорим о чем-нибудь другом? — мрачно буркнул Арэйн, слегка пихая в бок блондина и не обращая внимания на многозначительную улыбку Люма, который так и светился неудовлетворенным любопытством.

А вот во взгляде Лея, которого Ар так невежливо перебил, ему почудилась досада, которая, тут же сменилась непроницаемым спокойствием. Безразлично дернув плечом, он отвернулся.

А чего спрашивается его недруг ждал? Что Ар ему подыграет? Или что взбесится и выйдет из себя из-за парочки весьма никаких намеков?

Ха! Он не нервная барышня, трясущаяся над своей эфемерной «честью». Не дождется! Да и ему уже все равно, что о нем подумают или будут говорить. Арэйн готов был смириться с мыслью, что мужчины его тоже привлекают в сексуальном плане. Хотя… Его привлекал в данном смысле только Лей, так как попытка вообразить Люма (как и некоторых других знакомых) обнаженным и в своих объятиях вызвала у Ара в лучшем случае только истерический смешок, а в худшем так вообще глубокое омерзение. А вот стоило только ему представить в таком виде блондина, как в паху все болезненно напряглось и пришлось отложить эксперименты до лучшего времени.

— Ну о другом, так о другом, — послушно согласился Люм, взглядом недвусмысленно обещая выспросить у Арэйна все и еще больше, как только представится такая возможность. — Что ж, давайте тогда поговорим о подготовке к путешествию.

— Ты же сказал, что все берешь на себя? — не сдержавшись, с ироничной усмешкой заявил Лей.

— Да я и не отказываюсь. Просто хочу услышать ваши пожелания, ехать то все-таки вам, вдруг что-то не понравится.

— А что тут думать, — беззаботно пожал плечами Лей, — Не знаю как Ару, а мне, чтобы собраться, нужно просто заглянуть к надежным людям в один магазинчик на Радужной улице. Мои «командировки» чаще всего случаются очень неожиданно, — он широко улыбнулся, почему-то скосив глаза на Арэйна, — поэтому я предпочитаю собираться быстро и без суеты, а там можно найти все, что будет необходимо и в дороге, и в работе. Поэтому нужно просто кого-нибудь послать туда со списком всего необходимого или даже лучше всего, чтобы ты сам сходил, не нужно в это слуг вмешивать. Вот и все.

— У меня так же, — кратко кивнул Ар и спросил, — у мастера Клира?

— Да, — с усмешкой подтвердил Лей — у него родимого, чтоб ему сто лет икалось за то «недорого», которое но сдирает с меня каждый раз.

Ар понимающе хмыкнул. Явос Клир был знатным пройдохой, о наглости и изворотливости, а так же поразительной жадности которого в Теневых Гильдиях города ходили просто легенды. О нем говорили, что он удавится за медную монетку. Одной из самых известных историй был рассказ о том, как ради того, чтобы достать серебрушку, застрявшую в мостовой, уважаемый мастер не поленился голыми руками выковырять оттуда камень (который был крепко к другим прилажен), при этом разбив все пальцы в кровь. Вот такой вот рачительный и очень бережливый человек.

Но «красную» черту Клир никогда не переходил, прекрасно понимая, что незаменимых людей не бывает, а гильдейцы особым терпением никогда не славились.

В его магазинчике (а скорее в обширном и разветвленном подвале под ним) можно было найти все, что душе угодно — от обычной деревянной зубочистки, до сложнейшего амулета для межпространственных перемещений. И, не смотря на всю не слишком то «белоснежную» репутацию, клиентов у него было хоть отбавляй. Слишком удобной, в особенности для специфически «занятой» части населения, являлась возможность приобрести все необходимое в одном месте.

Люм задумался, машинально водя кончиком пальца по краю чашки с шоколадом, а затем, резко вскинув голову, с прекрасно слышимым неодобрением в голосе заявил:

— Это все конечно хорошо, удобно и быстро. Но все-таки, я предпочел, чтобы вещи, от которых будет зависеть ваша жизнь, покупались не в каком-нибудь второсортном притоне, — и, обратившись к Ару, обвинительно выдал: — Если бы я знал, что ты покупаешь все чуть ли не впервой подворотне, я уже давно бы…

В ответ на эти слова Лей недовольно нахмурился.

— Может быть этот старик и дерет с три шкуры, но я ему доверяю. Товар у него всегда очень качественный, он меня еще ни разу не подводил. Да и не все из моего «списка» можно купить легально, уважаемый, — в последнее слово он влил столько иронии, что оно слышалось скорее как ругательство. — Мы и так идем на риск, открывая местоположение этого магазина тебе, но идти туда в нашем случае смерти подобно. Стоит только кому-нибудь узнать, что мы практически беззащитны… Если бы не это, я к тебе никогда не обратился.

— Ну уж нет! Там я вам покупать ничего не позволю, — тоном, не терпящим возражений, отрезал Люм. — Напишите списки, а я уже найду, как все достать, даже то, что нелегально. А то знаю я это качество Явоса Клира. Амулеты либо ворованные, либо созданные каким-нибудь безденежным неудачником, которого выкинули из Гильдии за профнепригодность, да и не думаю, что с другими вещами обстоит лучше. Слышал об этом «мастере» очень и очень много «хорошего». Вам просто жутко повезло, что вы до сих пор не напоролись на какую-нибудь совсем уж грубую подделку…

Ар устало прикрыл глаза, ему еще только по мелочам препирательств не хватало. С чего это Лейн так взбесился? И, хотя Люмьер слегка перегнул палку в своей «опеке», влезая туда, куда его не просят, но Арэйн готов был уже ему уступить. Пусть делает, что хочет.

Он уже открыл рот для того, чтобы согласится с требованиями своего друга, но тут его перебил рассерженный блондин:

— Ты думаешь, мы не в состоянии разобраться, — голос Лея так и сочился ядом, — что мы берем — навоз или конфетку? Кто мы по-твоему, воры Серебряной Гильдии или идиоты последние? Между прочим, разбираться в амулетах и артефактах наша прямая специализация, чтобы ты знал! Поэтому подделку нам уж точно не подсунут! Хотя бы потому, что побояться связываться с Гильдией. Я уже говорил — прекрати разыгрывать из себя заботливую мамочку, это тебе не идет. Если не хочешь помогать — не помогай, только не прикапывайся к любой ерунде.

— А что плохого, если я забочусь о своем друге? — сейчас взглядом Люм мог заморозить в ледышку все Эльрийское море. — Друзья для того и нужны, чтобы помогать в трудных ситуациях. И не тебе судить о моей заботливости. Я просто хочу, чтобы вы добрались целыми и невредимыми до Лунных гор. И вообще, — на его хмуром лице появилась усмешка, — какая тебе разница, где совершать покупки: у своего «мастера» или в другом месте? Или ты так болеешь за финансовое благополучие этого торговца? Послушай сам себя! Ты воспринимаешь в штыки все, что хоть как-то не соответствует твоему мнению, и даже не даешь себе труда задуматься над этим. Может хватит вести себя, словно капризный и избалованный ребенок, пора взрослеет уже, не маленький. Не надо пытаться казаться хуже, чем ты есть, — и, сделав незначительную паузу, добавил: — Не понимаю, ты как будто боишься сближаться с кем-то, боишься, когда о тебе проявляют заботу… Словно бы пытаешься оттолкнуть всех от себя раньше, чем они оттолкнут тебя.

В этот момент Арэйну пришло в голову, что он не настолько хорошо знает своего лучшего друга, как все это время думал. Сейчас Люмьер уже не казался таким уж наивным. Он знает и замечает много больше, чем говорит…

Лей недовольно поджал задрожавшие от гнева губы и зыркнул на Люма таким взглядом, что тот, если бы блондин был магом, превратился бы уже в кучку пепла. Ар уже думал, что сейчас последует новый виток ссоры, но его недруг лишь тихо прошептал:

— Ничего я не боюсь… — и, встряхнув головой, словно бы отбрасывая от себя все ненужные мысли, громко выдохнув, спокойно спросил: — И что ты предлагаешь?

Люм отвечал уже вполне дружелюбным тоном:

— Ты уже слышал — пишите списки того, что нужно, а я все это вам предоставляю. Ничего сложного…

— Хорошо. Согласен. Но все проверю и если мне попадется хоть что-нибудь не идеальное, я тебе все припомню…

— Отлично. А ты Ар?

— Что?

Увлекшись наблюдением за их разговором и вызванными им мыслями, Арэйн даже не сразу понял, что от него требуется.

— Я спрашиваю — ты не будешь против? — терпеливо повторил свой вопрос Люмьер.

— С чего бы. Делай, что считаешь нужным.

— Прекрасно. Тогда у нас остался еще один вопрос, — кажется его друг был сегодня в ударе. — Нам нужно обговорить ваш маршрут.

— А это-то зачем? Что мы, сами не справимся? — еле слышно простонал Лей, по какой-то причине не решаясь больше вступать в открытый спор. Не смотря на то, что сказано это было очень тихо, Люмьер каким-то чудом все же его услышал.

— Чтобы избежать всяческих неприятностей и неожиданностей в дороге, — ворчливо ответил он. — Вы и так их просто притягиваете, поэтому нужно свести все это к минимуму. А то знаю я ваше напролом и куда глаза глядят. Так что начнем…

После этих слов воры, не сговариваясь, обреченно вздохнули и переглянулись. Все-таки в своей заботе Люм переходил все границы.

***

Дни шли за днями. Между Аром и Леем установился все тот же договорной вооруженный нейтралитет, что и был ранее. Слегка скандальный, не в меру язвительный, чуть-чуть гневный, но все же мир.

О том, что произошло между ними тем утром, больше не заговаривал ни один, даже вскользь не упоминая, каким-то образом и в пылу ссоры не наступая на обоюдную болючую «мозоль». Похоронив эту тему раз и навсегда, чтобы более никогда к ней не возвращаться.

Подготовка к путешествию шла полным ходом. Люм целыми днями пропадал то в своих лавках, то бегал резвым зайчиком в поисках качественно подходящей, на его взгляд, амуниции для воров. Получалось у него это не слишком-то хорошо — долго, муторно и с большим трудом. Все-таки изысканному и придирчивому вкусу потомственного торговца, определяющего буквально на лету малейший изъян товара, редко кто мог угодить. А выбор был не так уж и велик, подобные вещи продавались отнюдь не на каждом шагу.

Проклятье постепенно сдавало свои позиции, становясь все менее и менее навязчивым и неприятным. Уже по истечении неполных двух недель прикосновении стали практически не обязательны, хотя и отходить далеко друг от друга, как и говорил старый маг, парни так и не могли. Но оба были невероятно рады даже и такой иллюзии свободы. Странно, как иногда одно единственное происшествие может едва ли не кардинально поменять мнение о чем либо и помочь обрести ускользающее ранее понимание о самых простых, но таких необходимых в жизни вещах, заставляя относится к ним с много бОльшим трепетом.

Арэйн радовался происходящим изменениям даже вдвойне, слишком уж однозначно и возмутительно приятно реагировало его тело на близость Лея, даже когда тот просто находился в одной комнате, не говоря уже о более близком соседстве. Он старался этого не показывать, контролируя чуть ли ни каждое свое движение, да и пытаясь думать об этом поменьше… И сейчас, когда он практически целыми днями не прикасался к блондину, сдерживать себя было намного легче… Но это только в то время, пока они бодрствовали, а вот ночью…

Вернее даже не ночью, а утром… Не смотря на то, что засыпали парни каждый на своей половине кровати, к утру проклятье (ведь что может быть кроме этого?) буквально притягивало их, заставляя словно бы припаиваться друг к другу. И, когда Ар просыпался в объятиях такого теплого, желанного и тоже вполне ощутимо возбужденного Лея, все его добрые намерения едва ли не летели к марху под хвост. Безумно хотелось отпустить себя, не думать о последствиях своего поступка, вообще ни о чем.

До боли в мышцах хотелось обнять, прижать к себе, зацеловать до полной потери соображения, дотрагиваться до нежной кожи и видеть, как Лей извивается в его руках от бушующего в теле блаженства, слышать его стоны удовольствия и наслаждаться вместе с ним… И, наконец-таки, воплотить в жизнь все те сумасшедшие фантазии, так изощренно мучающие Арэйна на протяжении вот уже многих дней.

Мечты… Легкие словно пух, острые словно сталь… Пронзающие насквозь… Выворачивающиеся из рук… Мимолетные… Вечные… Ускользающие от попыток вытянуть их в реальность… Несбыточные…

Ару требовалась огромная концентрация, чтобы сдержаться и диким зверем не набросится на своего спящего и такого непередаваемо прекрасного в этот момент врага…

Немыслимо было знать, что он в любой момент вполне бы мог, как и тогда утром, воспользоваться сонной податливостью Лейна и получить хотя бы несколько мгновений удовольствия, благо его враг отличался весьма крепким сном. Блондин не сразу бы понял, что к чему, и не сразу стал бы сопротивляется. Если сопротивлялся бы вообще, и даже если и так, когда бы он понял, было бы уже слишком поздно.

Возбуждение чаще всего берет верх над разумом, особенно когда этот разум чем либо ослаблен, сном ли, наркотиком… Тогда на первый план выходят инстинкты, чистые, ничем незамутненные реакции тела, задвигая сомневающуюся личность куда подальше. Лей просто не смог бы что-то ему противопоставить. Прикосновения Ара были блондину отнюдь не противны, сколько бы он не кричал об обратном. Его телу так уж точно. И он бы быстро сдался на милость «победителя», но…

Представляя себе все эти соблазнительные картины, Ар так же вспоминал тот яростный и одновременно по мальчишески потерянный взгляд Лея, до боли поразивший его в прошлый раз.

Арэйн хотел близости и доверия, а не только банального удовлетворения. Не просто снять напряжение, не просто получить свое, не только для себя, но разделить, именно так — разделить, блаженство. И сделать это не просто с податливой «куклой», не просто с безымянным телом, а с Ним, со своим врагом. Можно уже сказать — бывшим врагом, слишком много изменилось в их жизни. Просто за долгие годы Ар слишком привык его так называть…

Никогда еще Арэйн не испытывал ничего подобного, и это пугало… Он боялся и совсем не беспочвенно, что так невинно, как в прошлый раз, это все не закончится, он просто не сможет остановится и дойдет до конца. А к такому повороту Ар и сам еще был не готов. И это сразу охолаживало. Словно прыжок в ледяную воду.

Да, он хотел Лейна, безумно, жадно, до дрожжи. Но совершенно не желал видеть ненависть и презрение в его глазах после…

Он хотел, чтобы Лей был с ним по доброй воле, а не только в сонном угаре, не один раз…

Поэтому, чтобы не вводить себя в искушение, Арэйн каждое утро, едва проснувшись, сразу же выпускал из объятий свое персональное наваждение, отодвигаясь как можно дальше, на другую сторону кровати. Не давая своим желание победить себя.

Но с каждым прошедшим днем сдерживаться становилось все труднее и труднее. Те однообразие и скука, которые окружали парней в последнее время, только придавили особой остроты и изощренности взбунтовавшимся фантазиям Арэйна. Иногда он просто грезил наяву, на какие-то мгновения забывая о действительности и плывя в море сладких видений. А потом, покрываясь холодным потом, ждал нового скандала от взбешенного недруга, который просто не мог не догадаться о мыслях Ара, настолько они были очевидны. Но, как бы это было не удивительно, Лей ничего не замечал, занятый какими-то своими, вполне возможно даже приятными (во всяком случае, при плохих так не улыбаются) мыслями.

Ар был бы и рад бороться с этой скукой. Но как? Дом Люма воры уже изучили вдоль и поперек, испробовав все прилагающиеся к нему развлечения. Начиная с бильярда (умопомрачительное зрелище, Арэйн решил, что лучше готов сто лет поскучать, чем еще раз подвергнуть свою силу воли такому садистскому испытанию) и банальной игры в карты, заканчивая совместным приготовлением яблочного пирога на спор. Пирог получился вполне даже съедобным, хотя и слегка кривобоким. И кухня тоже выжила.

Что же касается развлечений за пределами дома… О первом и единственном выходе в «свет» Ар старался не думать, да что говорить, он боялся даже вспоминать об этом.

Наверное, не стоит упоминать о том, что первые дни парни безвылазно сидели дома, боясь и нос высунуть наружу. Эффект, вызванный лекарством мага, был еще неимоверно слаб и неустойчив, и их совершенно не прельщала перспектива ходить под ручку на глазах пусть и не всего города, но несомненно большей части знакомых, которых воры обязательно бы встретили, только окажись они за воротами. Поэтому приходилось оставаться «взаперти», испытывая на прочность нервы друг друга и штата домашних вышколенных слуг. Которые относились к закидонам хозяйских гостей с ярко выраженным стоицизмом (или — пофигизмом, это с какой стороны посмотреть), не вмешиваясь и только разгребая последствия.

Ничего кардинально не изменилось и после того, как воры снова стали относительно самостоятельными, почти не зависящими друг от друга личностями.

Им уже не нужно было прижиматься друг к другу как озабоченной парочке и, пойди они куда-то, их бы уже никто не заподозрил в постыдной увлеченности друг другом. Хотя народ бы вдоволь поудивлялся, видя их идущих рядом и вполне мирно разговаривающих, это с учетом того, что раньше редкая встреча двух заядлых противников обходилась без драки. Но отчего-то никто из них так и не осмеливался предложить другому пойти куда-нибудь развеяться. И, возможно, так все продолжалось и дальше, если бы не Люм.

В очередной раз застав одну из громких, набивших оскомину ссор с переходом на личности, рассерженный торговец предложил парням выйти прогуляться, мотивировав это тем, что они слишком засиделись в четырех стенах. Иначе он за себя не отвечает.

Люмьер полагал, что они наконец-то смогут найти подходящее применение свой неуемной энергии и это все же убережет его дом от окончательного разрушения, которое было явно не за горами. А может быть и в тайне надеялся на то, что совместная попойка все-таки поможет врагам лучше узнать друг друга. И вышло так, как вышло…

***

Не сказать, что Арэйн, впрочем как и Лей, так уж горел энтузиазмом идти куда-то вместе. Но и не признать того, что разозленный Люм, буквально за шкирку выкинувший обоих за дверь, был в чем-то очень даже прав, он тоже не мог. Да и все же предложение было заманчивым.

Постоянное сидение в четырех стенах совсем не улучшало и без того не слишком спокойный нрав обоих воров. Им явно не хватало новых впечатлений, и вечная грызня, призванная заменить недостаток развлечений, уже тоже начинала надоедать, тут недалеко было и до взрыва. Вот поэтому-то, когда Люм «вежливо» попросил пожалеть его несчастные нервы и хотя бы один единственный вечер не показываться ему на глаза, парни не слишком то и сопротивлялись. Ну, только так, для вида. Чтобы не показать другому свою заинтересованность прогулкой.

Вечер начинался вполне предсказуемо. Ничего не предвещало беды. Воры с мрачными и решительными лицами, стараясь держаться на максимально возможном расстоянии друг от друга, покинули дом Люма, направив свои стопы к небольшому, тихому трактиру на Сиреневой улице. Который Люмьер им и посоветовал.

Этот трактир, хотя и был достаточно приличным (если конечно это можно было сказать о подобных заведения, некоторые считают их оплотом вселенского греха), но был совершенно не тем местом, где недруги предпочитали бывать. Раньше они бы скорее обошли стороной это ничем не приметное, скромное в своей серости заведение, посетив либо что-то более элитное для отдыха и душевной радости, либо что-то более дрянное, чтобы пощекотать свое полуатрофированное чувство самосохранения. Впрочем, во всем этом была своя прелесть.

Не смотря на то, что парни уже перестали быть «двумя половинками одного целого», у них совсем не было желания идти куда-то, где можно было наткнутся на прорву друзей и знакомых, которые здорово удивились бы такой вдруг образовавшейся дружбе двух непримиримых врагов.

Все шло очень и очень даже не плохо. Знакомых в зале действительно не оказалось, а радушный хозяин трактира встретил их едва ли не с распростертыми объятиями, словно дорогих гостей. Видимо ему хватило и секунды, чтобы оценить парней своим профессиональным взглядом как вполне платежеспособных и щедрых клиентов. Сев за небольшой стол недалеко от камина и заказав еды и выпивки, воры постарались расслабиться.

Трактирчик был небольшим и не сказать, что уютным, но вполне к себе располагающим. До более элитарных заведений он не дотягивал, но внутри было вполне себе так чистенько и, не смотря на маленькое пространство зала, совершенно не тесно. За дальним столом шла игра в карты, и шулер, явно профессионал, легко и непринужденно «раздевал» наивных и доверчивых игроков. Туда-сюда сновали фигуристые подавальщицы, сразу принявшиеся кокетливо стрелять глазками в направлении двух симпатичных парней. Вот если бы еще выбор «культурной программы» был получше, было бы совсем прекрасно, а так здешняя «музыка» достаточно серьезно «давила» на уши.

На небольшом возвышении в углу зала, вероятно призванном изображать сцену, молодой длинноволосый парень в потрепанной одежде с изощренным садизмом пытал старую потрепанную же лютню, а на пару с ней и уши всех немногочисленных местных «слушателей». Впрочем полупьяненикие и уже привычные к подобным кошачьим концертам, посетители, не обращали внимание на такое шумовое сопровождение, концентрируясь на своих кружках и следя за тем, чтобы оные не пустели. Ничем не примечательный вечер в ничем не примечательном месте.

Зря Люм надеялся на то, что поход в трактир их повеселит, может быть в каком-нибудь другом месте эта надежда была бы и оправдана, но уж точно не здесь. Вечер был скучен и … хотелось бы сказать тих, но благодаря горе-музыканту, а после него не более талантливой певичке, издававшей вместо песни что-то более похожее на противный комариный писк, он таким не был. Среди посетителей тоже ничего любопытного не наблюдалось, даже шулер, быстро свернув свою игру, куда-то исчез.

Ар искоса наблюдал за Леем, который решил планомерно и неуклонно напиться в одиночку до положения риз. Ар выпил всего пару кружек, а блондин ополовинил уже третий кувшин крепленого вина. По тому, как он сверлил немигающим и уже рассредоточенным взглядом столешницу, отвлекаясь только, чтобы выпить очередную кружку и изредка бросая на Ара отнюдь не дружелюбные взгляды, можно было судить, что настроение у Лейлана крайне отвратное.

Ар боялся сказать даже лишнее слово, справедливо опасаясь, что они снова разругаются вдрызг. Да что там слово, он боялся лишний раз взглянуть на своего врага.

Не то, что бы его прямо таки страшил гнев Лея, Ар уже привык к вспышкам его плохого настроения и относился к ним как к чему-то постоянному и неизбежному, иногда поддерживая ссору, а иногда предпочитая отмалчиваться. Просто сейчас он справедливо полагал, что вышедший из себя Лей вряд ли станет сдерживаться и может наболтать лишнего, а уж компромата блондин мог рассказать предостаточно.

Только всем мирным намерениям сегодня было суждено кануть в бездну.

— Слушай, а может уже хватит пить? — наконец не выдержал Ар, наблюдая за тем, как его враг, прикончив третий кувшин заказывает проходящей мимо подавальщице четвертый.

— А тебе какое дело, — уже слегка заплетающимся языком пробормотал Лей, глядя на Ара значительно осоловевшим неприязненным взглядом.

«Ну вот — началось», — с тоской подумал Арэйн, уже проклиная себя за слишком длинный язык, но все же ответил:

— Не хочу смотреть на твою пьяную рожу.

— Не хочешь — не смотри, — послушно заключил блондин, отчего-то даже не став спорить, что было очень странно, и миролюбивым тоном добавил, наполняя вином из нового кувшина очередную кружку. — Нам сказали отвлечься, вот я и отвлекаюсь.

— А по-другому никак? — ехидно фыркнув, вопросительно приподнял бровь Арэйн.

— А как еще? Ты что-то можешь предложить? — безразлично пожав плечами, Лей одним махом опрокинул в себя только что налитую кружку и, тут же потянувшись к кувшину, стал наполнять ее вновь.

— А ну отдай сейчас же!.. — Арэйн, перегнувшись через разделяющий их стол, попытался отобрать выпивку, но Лей, дернувшись в сторону от его загребущих ручек, обнял кувшин и кружку как самых родных на свете существ, прижав их к себе и всем своим видом показывая, что не расставаться с ними даже если сейчас же наступит конец света. С соседних столов привлеченные их копошением стали оборачиваться.

Арэйну ничего не оставалось, как сдаться.

— Ладно, — обреченно кивнул Ар, видя, что вряд ли получится тихо и «безболезненно» отделить Лейна от кувшина, к горлышку которого он в данный момент присосался как распоследний пьяница, то ли забыв про кружку, то ли решив влить в себя побольше и побыстрее, пока такой нехороший злобный враг не отобрал у него последнюю радость в жизни.

— А может ты другое развлечение поищешь? — с надеждой поинтересовался Ар, смотря на все это безобразие.

Оторвавшись от кувшина, в котором, по раздавшемуся при его поставке на стол бульку, осталось не так уж и много, Лей, громко икнув и тут же смущенно прикрывший рот ладошкой как благородная дама, усмехнувшись протянул:

— Может ты что-нибудь наконец предложишь?

Ар задумался, машинально потянувшись к кувшину и налив себе вина под протестующий вопль блондина. Он тоже был всегда не прочь выпить и весело погулять, но вот сейчас почему-то идея напиться до зеленых мархов совсем его не прельщала. Он и в трезвом-то состоянии с трудом себя сдерживал, и страшно было даже подумать, что будет, если пустить в ход такой «катализатор» как алкоголь.

С ним и так творилось что-то странное. В голове начинало подозрительно шуметь, мир как будто бы стал ярче и четче, и, одновременно, расплывчатее, а из уголков сознания выползли неуместные задор и веселье. Словно бы Ар выпил не пару-тройку кружек, а не меньше кувшина. Мысли разбегались…

— Не знаю, — наконец, устав разбираться с самим собой ответил Ар. — Займись чем-нибудь полезным… В общем сам придумай!

— Аха! — тут же сосредоточенно выдохнул Лей и, расплывшись в самой многозначительнейшей из тех улыбок, которые только видел Ар, развязано подмигнул: — Может девочек снимем?

@темы: Слеш, Судьба любит пошутить, Мое творчество

---

Фоны

Нашла во время очередного лазанья по сети:
Огромное количество разнообразных фонов на любой вкус, в том числе и бесшовных

Коллекция фонов
Прекрасные фоны для дневников

@темы: Полезное

---

Судьба любит пошутить (Глава 8)

Название: Судьба любит пошутить
Автор: мирэбо.
Бета:  Lirilai de Nomore.
Рейтинг: NC-17.
Пейринг: м/м.
Жанр: романс, немного юмор
Размер: макси.
Статус: закончен.
Саммари: Проклятье вещь очень неприятная, особенно если благодаря ему ты оказываешься тесно связан с человеком, которого долгие годы ненавидел…
Дисклеймер: моё!
Размещение: с моего разрешения
От автора: Все будет очень просто и незамысловато))
Остальные главы можно найти здесь

Глава 8

Открыв глаза, Ар наткнулся на все еще затуманенный сном и только что пережитой страстью взгляд Лейна. Сначала он был растерянный и непонимающий, но затем в глубине промелькнул нешуточный испуг. Вздрогнув всем телом, блондин медленно заскользил еще не вполне осознанным взором вниз, по ходу этого со все возрастающим изумлением, отлично читавшимся на его лице, отмечая некоторый весьма компрометирующий беспорядок в их (а главное в своей) одежде.

Изучающее смерив их тела с головы до ног, все еще непонимающе моргнув, а затем вернувшись к более тщательному осмотру, Лейн тихо, но емко выругался.

Он явно прибывал во все углубляющемся шоке при виде своей почти снятой, собранной комом где-то на животе рубашки и откровенно расстегнутых, с торчащим наружу уже расслабленным членом, штанов.

Арэйн заворожено, не смея сказать ни слова, наблюдал за сменяющими друг друга чувствами на лице Лея. Изумление и шок, трансформируясь, постепенно и неуклонно перетекали в ярость.

Наконец-таки осмыслив представшую его глазам картину, блондин, зло глянув на лежащего рядом Ара, прошипел, попытавшись прикрыться отброшенным в сторону одеялом:

— Ты-ы-ы ш-ш-што с-со мной делал, извращ-щ-щенец!!!

Ар уже и сам находился в некоторой прострации от того, что несколько минут назад совершил, но совершенно не желал признаваться в этом Лею, который сейчас, чуть раскрасневшийся, с припухшими зацелованными губами и огненно-яростным взглядом смотрелся просто обалденно. Настолько, что в голову снова начинали упорно лезть абсолютно левые мысли. Постаравшись отогнать вновь просыпающееся возбуждение и сосредоточится на настоящем, брюнет принял как можно более невозмутимый вид:

— Ничего такого, чего бы ты сам не желал!

— Ш-ш-што?!!

— Что слышал!

— Я желал?!

— Не только желал, но еще и просил, причем очень настойчиво.

На лице блондина мелькнула настоящая паника, но он тут же взял себя в руки.

— Я… да… я, ты-ы-ы…

— Успокойся, дыши глубже. Ничего страшного же не случилось, подумаешь, доставили друг другу немного удовольствия…

Ар старался говорить как можно спокойнее, при этом пытаясь не обращать внимание на внутренний голос, вещавший, словно какой-нибудь оракул, о грядущих феерических неприятностях.

Лей выглядел до крайности взбешенным, но через гнев явственно проглядывала неуверенность и даже паника и страх. Арэйну даже стало слегка жаль блондина, когда он представил себя на его месте. Но раз уж так получилось, отступать было некуда.

— Удовольствие?!... Успокойся?!... — с трудом выдавил из себя блондин, а затем, гневно зыркнув и словно бы обдав Ара волной ледяного презрения, выдал: — К мархам собачьим такое удовольствие! Можешь не стараться, я не верю тебе, и то, что ты меня тут тискал, как девицу на сеновале, вовсе не означает, что я должен быть от этого в восторге.

— Не в восторге говоришь?! — прорычал уже начинавший закипать и совершенно забывший, что собирался решить все миром, Арэйн. — А вот несколько минут назад ты придерживался совершенно иного мнения. От негодования так не стонут!

— Ты врешь!

— Вру? Так пойди и спроси у здешних обитателей, ты был таким громким, что они наверняка все слышали!

— Я тебе не верю!

— Ну и не верь, куколка, не верь… Но это есть непреложный факт.

На лице Лея появилось выражение такой безысходности, что казалось, он сейчас расплачется. Ару сразу же стало стыдно за все сказанные слова, но не успел он извиниться, как Лейн, с гневом отбросив чуть приобнявшую его плечи руку брюнета, вскочил с кровати, пытаясь одной рукой натянуть уже почти абсолютно сползшую с плеч рубашку, а второй застегнуть спадающие штаны. Наконец, справившись со всем этим, он развернулся и, не смотря на Ара, направился к двери, явно собираясь уходить.

Арэйн, до этого наблюдавший за ним с любопытством, тут же вскочил, словно ужаленный, и, в пару прыжков догнав блондина, грубо развернув к себе лицом, с силой притиснул к стене. При все при этом приложив Лея затылком так, что и у него самого резко зазвенело в голове.

Давя ему руками на плечи, не давая двигаться и даже, казалось, не смотря на практически никакую разницу в росте, нависая над ним словно скала, Арэйн мягким и обманчиво ласковым голосом поинтересовался у недруга:

— И куда ты собрался?

Блондин, не делая попыток вырваться, сверлил его яростным, немигающим взглядом.

— От тебя подальше!

— Неужели? А ты случайно не забыл о проклятье?

— Не забыл! Но лучше я сдохну прямо сейчас, чем еще на минуту останусь рядом с тобой!

— А вот я умирать не хочу!

— А вот мне на тебя плевать!

Сверкнув глазами, напоминающими сейчас золотые кусочки солнца, Лей попытался оттолкнуть от себя Ара, но тот уступать совершенно не собирался. Притянув блондина еще ближе и постаравшись взять себя в руки, он как можно спокойнее заговорил:

— Да! Нам обоим было очень хорошо. Просто признай это, марх тебя побери! Мы оба получили удовольствие от случившегося, как бы ты это не отрицал. И я лично не вижу ничего страшного и не понимаю, чего ты…

Лейн, на которого казалось совершенно не действовал увещевательный тон Ара, снова попытался вывернутся из его объятий, но хватка брюнета была «мертвой», в чем блондин тот час же и убедился, но сдаваться не спешил. Обдав Арэйна еще одним презрительным взглядом, снова зашипел рассерженным котом, впрочем, уже не так уверенно, как раньше:

— Заткнись! Я не желаю слушать твои грязные намеки…

— А я и не намекаю, — с плотоядной усмешкой протянул уже почти окончательно взбешенный отказом блондина признать очевидное Ар, — я говорю прямым текстом — мы вместе кончили друг у друга в объятьях.

— Ты все врешь… — тихо и как-то жалобно прошептал Лей немигающим взглядом смотря ему в глаза, а затем выдал еще более феерическую глупость: — Я ничего не хотел… Ты меня заставил…

— А зачем мне врать? И уж тем более заставлять тебя? — вопросительно выгнул бровь Ар. — Да и как?

— Не знаю. Но я не собираюсь потакать твоим извращенным фантазиям.

— Моим фантазиям? Да еще и извращенным?

— Да!

— Хоть себе-то не ври, ведь тебе тоже понравилось.

— Да прекратишь ты или нет?! Я не вру, это ты все врешь. Ничего мне не понравилось!

— О да, — иронично закатил глаза брюнет. — Весь дом слышал насколько тебе «не понравилось».

— Прекрати! Это просто нормальная утренняя реакция здорового мужчины! Или тебе это не знакомо?!

— Почему же, очень даже знакомо! И пусть это только реакция, тогда я в двойне не понимаю, почему ты отрицаешь, что ты тоже получил удовольствие? М?

Почему-то Ару очень хотелось, чтобы блондин признал это. Ему было неимоверно больно от того, что тот с завзятым отвращением говорил о таких чудесных, волшебных минутах.

— Это не удовольствие, это простая разрядка…

— Ты так стонал, так стонал!

— Не желаю слушать все эти гнусности. Отпусти меня сейчас же!

Лей забился с утроенной силой в его руках, но брюнет только отрицательно покачал головой:

— Только когда ты успокоишься и прекратишь обвинять меня во всех грехах.

— Иди ты к марху со своим спокойствием, — все так же брыкаясь в попытке освободиться прорычал Лей, а затем выделяя каждое слово добавил: — Я! Хочу! Уйти!

Арэйн, не смотря на всю свою силу, уже с трудом удерживал неадекватного блондина и понимал, что если не предпринять сейчас что-нибудь, он точно вырвется и сбежит. А этого было допускать никак нельзя! Скорее всего, конечно, далеко он не уйдет, но, когда тело скрутит боль, расстояние уже вряд ли будет иметь значение, в таком состоянии и пара метров — непреодолимое препятствие.

Но что можно сделать?

Ударить? Так ведь по себе же и получится!

Отключить, нажав на специальную точку на шее, так, как их учил мастер Иогимо? То же самое!

Поцеловать?..

Откуда вылезла последняя мысль, Арэйн не имел ни малейшего понятия. Какая может быть романтика почти что посреди драки? Поймав ее, он едва не поперхнулся вздохом от удивления и постарался загнать как можно подальше, совершено правильно решив, что уж чем-чем, а подобным способом он разозлит Лейна только еще больше.

К сожалению, ничего другого полезного в голову не шло, поэтому Ар, глубоко вздохнув, словно для глубокого погружения, снова принялся уговаривать брыкающегося в его «объятиях» парня. Все таки он еще не окончательно потерял надежду подобным образом поставить ему мозги на место.

— Послушай, Лей! Я понимаю, ты сейчас взбешен, — спокойно начал он, но тут же был прерван негодующим блондином:

— Понимаешь? Да что ты можешь понять? Для тебя это всего лишь новое, яркое развлечение, а я…

— Да, понимаю! И нет, не просто развлечение! — стараясь не поддаваться на провокацию, явственно прозвучавшую в голосе Лея, все так же невозмутимо продолжил Ар, стараясь казаться как можно более честным. — Для меня самого это оказалось весьма неожиданно, словно какая-то затмившая разум вспышка. Поверь, я ничего подобного не планировал и, конечно же, не собирался тебя соблазнять! Но так получилось! И не понимаю, из чего здесь делать трагедию? Ведь согласись, ничего «необратимого» не случилось и об этом никто не узнает, если мы сами никому не расскажем. Я посвящать в подробности своей интимной жизни никого не собираюсь, ты, надеюсь, тоже. Давай просто забудем обо всем случившимся, притворимся, что это был всего лишь глупый, ничего не значащий сон… И, клянусь благословением Виента-даану , что я не напомню тебе об этом и не попытаюсь повторить…

Притихший, больше не вырывающийся блондин неотрывно смотрел куда-то в сторону, никак не реагируя на слова Арэйна, словно бы пребывая в полной прострации. Брюнет начал даже сомневаться, слышит ли его парень вообще, но тем не менее продолжал:

— Мы связаны проклятьем и никуда не можем деться друг от друга, пока его не снимут. Так что давай не будем делать глупости, лишняя боль и мучения нам вовсе ни к чему. Я был не прав, мне нужно было лучше контролировать себя, и я это признаю! И прошу не делать нашу жизнь еще более невыносимой!

Наконец Лейн, словно бы очнувшись ото сна наяву, поднял голову и внимательно посмотрел на Арэйна, вглядываясь в его лицо так, как будто искал там ответ на какой-то неимоверно важный для него вопрос. Нашел он его или нет, Ар так и не понял, потому что недруг слишком быстро отвел глаза, но, по-видимому, все-таки да. В один момент остекленевшая маска гнева на лице снова сменилась обычным серьезным выражением, а из глаз ушли огненные всполохи ярости, и Лей будничным, слегка иронично-ехидным тоном явственно и раздельно отчеканил:

— Хорошо, громила, я забуду. Пока… — и сверкнув белозубым оскалом добавил: — Но если ты еще раз, извращенец марховый, попробуешь сделать со мной что-либо подобное, то обещаю — ты на своей заднице узнаешь, что такое «мужская любовь», причем не в самом лучшем смысле этого выражения. Ты меня понял?

— Понял.

Ару хотелось вздохнуть с облегчением, он уже начал сомневаться, что сможет уговорить блондина.

— Ну вот и ладненько. А теперь я бы хотел пойти умыться.

***

На этот раз сеанс утренних водных процедур происходил на удивление скучно и даже пугающе тихо, особенно если учесть предшествующий этому скандал. Впрочем, может и наоборот, благодаря ему.

Лейн не язвил, не высказывал ехидные замечания, не лез с кулаками за любой показавшейся ему обидным комментарий. Он вообще молчал, снова делая вид, что находящегося рядом в непосредственном с ним контакте Ара не существует на свете. Он даже старался как можно меньше прикасаться к брюнету, благо лекарство уже начало действовать и теперь не было насущной необходимости ежесекундно дотрагиваться друг до друга. Сейчас для более или менее комфортного состояния им хватало непродолжительного прикосновения раз в три-четыре минуты. Конечно, ощущения, когда они разделялись, были все равно не слишком приятные и комфортные, но с ними вполне можно было смириться.

Арэйна почему-то очень беспокоила вновь возникшая отчужденность блондина. Нет, конечно, тот и раньше не сиял особой радостью от осознания подкинутой им проклятьем «близости», но и не игнорировал «собрата» настолько явно.

Казалось бы, когда Лей постоянно осыпал его насмешками и издевками, доводил едва ли не единым колким словом до полубешенства, Арэйн мечтал о том, чтобы его незабвенный враг хотя бы немного помолчал. И вот его мечта исполнилась… Но сейчас, в данный момент, это самое молчание было, мягко сказать, неприятным. Тишина, словно густая вязкая паутина, оплетающая все вокруг, мешающая дышать, проникающая в душу, холодная и скользкая, раздражала, бесила и пугала. И если вчера, после их первого купания отсутствие какого бы то ни было разговора казалось словно бы само собой разумеющимся, то сегодня это ощущалось абсолютно, совершенно неправильным.

Блондин выглядел каким-то заторможено-отрешенным, словно бы тот обдумывал что-то сложное и трудное, и никак не мог решить, как же поступить правильнее. Ар, то и дело кидавший на него вопросительные взгляды, которые так и оставались незамеченными, пытался понять, почему такое в общем-то невинное, хотя и весьма неожиданное и пикантное происшествие, привело Лея в такое состояние. В конце-то концов, Арэйн же на его честь не покушался, хотя и вполне мог. Вряд ли бы принцык стал сопротивляться в том состоянии, в каком был в тот момент…

Конечно же Ар и сам был в легком шоке от всего случившегося. Уж чего-чего, а такого он точно от себя не ожидал.

Арэйн никогда не представлял себя с мужчиной. Это казалось даже не невозможным, а вообще чем-то за гранью его фантазий.

И больше… Он всегда считал подобное влечение чем-то противоестественным, извращенным, чем-то вроде помутнения рассудка. И пусть такие отношения в Империи встречались не так уж и редко и официально не осуждались, но даже мысленно применить их к себе Арэйн просто не мог.

И, естественно, он не мыслил предположить, что в недалеком будущем сам будет сходить с ума по мужчине, желать его прикосновений и поцелуев. Это все было просто безумием.

Но все же делать из произошедшего трагедию Ар не собирался. Случилось, понравилось — значит не стоит грызть себя сожалениями, жизнь и так слишком сложная штука со множеством дурацких заморочек, чтобы переживать о совершенных, канувших в прошлое, глупостях. Разве кто-нибудь хоть раз не поддавался безумству? Самое главное, чтобы это безумство не причиняло никому вреда.

Лейн же, вероятнее всего, считал иначе…

Другое дело, что Ар чувствовал, что совсем даже не прочь повторить все это снова, причем и в более близком «контакте» тоже. И может не просто как развлечение на пару ночей… А вот здесь уже явно было о чем подумать…

***

К завтраку Лейн все же слегка «оттаял», постепенно снова становясь все той же язвительной заразой, что и всегда. Он вел себя совершенно непринужденно, перебрасываясь ничего не значащими шутками с Аром и Люмом, словно бы и правда выбросил из головы приключившуюся утром сцену. И хотя на взгляд Арэйна, знавшего его уже много лет, поведение блондина было слегка наигранным, его друг, увлеченный интересной беседой, ничего такого явно не замечал.

А тема беседы была для Люма действительно интересной. Ар никогда бы не подумал, что Лей, оказывается, весьма недурно разбирается в торговом деле. Но, тем не менее, это было так. Он с таким увлечением говорил о рынках, стратегиях, каналах поставки и сбыта товара, что казалось для него нет и не будет вопроса занимательнее. Не зная, что рядом с ним сидит его собрат по профессии, Ар бы непременно подумал, что обсуждать все это так могут только два торговца.

Для Арэйна, которому этот разговор казалось темным лесом, такое поведение было крайне удивительно.

Неужели блондину это действительно нравится? Или он просто притворяется, чтобы перетянуть Люма на свою сторону? Если так, то зачем?

Такие мысли, внезапно пришедшие в голову, Арэйн старался задавить на корню, как отдающие полнейшим безумством. Кроме помешательства на одном крайне вредном субъекте Ару не хватало еще и паранойи для ровного числа.

А что, разве не похоже? Ведь зачем бы Лею могло понадобится хорошее отношение и доверие Люма? Что бы навредить Ару через друга? Узнать что-то новое? Вряд ли. Лей и без дополнительных знаний прекрасно портил ему жизнь, да и осведомлены были они о друг друге очень даже не плохо, не зря же, можно сказать, выросли в одном доме и учились у одного учителя. А уж теперь, находясь в непосредственной близости от Арэйна, блондин прекрасно мог выяснить недостающее, так сказать, из первых рук и без посредников. А значит, подозрения Ара были лишены смысла, Лею просто нет никакого резона убалтывать Люма ради какого-то эфемерного компромата. Его уже у блондина куда как достаточно…

Тогда почему же Арэйну так неприятно смотреть на этих двоих, на их увлеченные лица, то, как они дружелюбно улыбаются друг другу, слушать их вдохновленные голоса… Неужели он просто ревнует лучшего друга к своему врагу?

Это бы могло все объяснить. Ведь Ару должно быть неприятно видеть, как человек, который принес ему множество проблем легко и непринужденно общается с его лучшим другом.

Прислушавшись к себе, Арэйн был вынужден отказаться от этой мысли. Надо было честно признаться, что ему было глубоко все равно с кем и как общается Люм. Без всяких там ребяческих обид типа «ты играешь с ним, а не со мной». Он взрослый умный человек и сам может выбирать себе приятелей.

А вот что Ару совсем не нравилось, это то, что Лей смотрел на его друга с видимой невооруженным взглядом заинтересованностью.

И пусть этот интерес и эта добродушная улыбка были вызваны всего лишь темой разговора, которая явно не слабо увлекла обоих, но то, что они обращены не к нему, вызывало глухую холодную ярость, словно бы изнутри острыми когтями царапающую душу. Откуда-то всплыла твердая уверенность в том, что так смотреть и так улыбаться Лейн должен только ему, Ару, и больше никому на свете… Только с ним он должен радоваться, смеяться, получать удовольствие, только с ним… Всех остальных просто не должно существовать…

Подавив мерзкий голосок где-то в глубине сознания, советующий хватать Лея в охапку и бежать как можно дальше, Ар уныло призадумался. Неужели он ревнует своего врага? Возможно ли такое? Сначала медленно прогрессирующая навязчивая идея в виде одной белобрысой бестии, затем утрешнее безобразие, а теперь еще и ревность?

Осознав это, Ар покрылся холодным потом. Чем он мог заслужить подобную пытку?

И еще… Ведь если он ревнует Лея, то значит должен его и …

Нет! Нет! Нет!

Этого не может быть. Как не могут небеса упасть на землю, так и он не может влюб… э-э-э… чувствовать симпатию к Лею. Не может!

Проклятье! Это все только проклятье! Это оно и только оно! Это мархово проклятье!..

Это просто наведенные чары, пробуждающие обычную похоть. И все!

И ничего больше, ничего такого, что он там себе уже навоображал!

Он банально хочет своего недруга, тем более, что если не сильно присматриваться, тот здОрово похож на девчонку. Нужно просто игнорировать, не обращать внимание и все пройдет… Скоро они снимут проклятье и все закончится.

Только похоть, неудовлетворенное желание и ничего больше. Ничего…

Но почему же так сжимается сердце от простой улыбки, почему хочется просто прикоснуться к этой золотистой коже, наблюдать, как пляшут смешинки в этих глубоких, словно омуты, светло-карих глазах, просто обнять… Почему?

И почему же так больно видеть в этом сверкающем в глубине золотыми искорками взгляде направленные на тебя раздражение, презрение, гнев… И откуда эта ярость и боль, когда ты видишь, что он улыбается всем кроме тебя…

Нет!

Это всего лишь похоть, и незачем что-то придумывать. Нужно перетерпеть и скоро все закончится…

Но как же не хочется его отпускать…

Словно бы в ответ на свои мысли Ар рефлекторно, даже не заметив этого, притянул к себе Лея ближе и крепко, почти до боли прижал к себе.

Тут же перестав беззаботно болтать, блондин повернулся к нему и, недоуменно посмотрев, с ноткой вспыхивающего раздражения во взгляде тихо произнес:

— Что?

— О чем ты?

Поймав этот взгляд, Ар насторожился и даже слегка испугался — неужели Лей понял, о чем он думает? Такого позорного разоблачения он наверное бы не пережил. Но блондин не спешил выводить его на чистую воду, продолжая говорить беззаботным, хотя и с чувствующейся ноткой напряжения тоном.

— Я спрашиваю — что-то случилось?

Ар недоуменно повел плечами, не понимая куда это клонит недруг.

— Нет.

На такой ответ Лей лишь раздраженно хмыкнул и, кинув полный не самых добрых чувств взгляд, продолжил:

— Тогда скажи мне, пожалуйста, почему ты снова тискаешь меня, как любимого плюшевого медведя? Мне, между прочим, дышать трудно! И есть ты мне мешаешь!

И, дернувшись изо всех сил, высвободился из душащих объятий Арэйна, сев так, чтобы лишь слегка соприкасаться плечом недруга. А затем, сверкнув белозубой улыбкой, повернулся к Люму и, как ничего и не было, продолжил прерванный разговор.

Ар не сказал ему ни слова, безропотно позволив сделать все это. Он уже все для себя решил. Осталось совсем немного потерпеть.

@темы: Слеш, Судьба любит пошутить, Мое творчество