Жизнь - хитрая штука. Когда у тебя на руках хорошие карты, она решает сыграть в шахматы...
Так как текст у меня в общем файле перешагнул уже за 70 вордовских страниц, а конца пока еще даже не видно — решила поменять в шапке графу Размер. Теперь оно Макси 
Название: Судьба любит пошутить
Автор: мирэбо.
Бета: Lirilai de Nomore.
Рейтинг: NC-17.
Пейринг: м/м.
Жанр: романс, немного юмор
Размер: макси.
Статус: закончен.
Саммари: Проклятье вещь очень неприятная, особенно если благодаря ему ты оказываешься тесно связан с человеком, которого долгие годы ненавидел…
Дисклеймер: моё!
Размещение: с моего разрешения
От автора: Все будет очень просто и незамысловато))
Остальные главы можно найти здесь
Глава 11
Утром все было как всегда.
Словно бы ничего и не произошло.
Словно бы и не было той сумасшедшей страсти, того безумного полета сознания, того безграничного удовольствия….
Ничего…
Словно бы это был лишь сюрреалистичный сон, по недосмотру богов слишком похожий на реальность.
Ар ждал истерик, обвинений, обид… Да вообще хотя бы какой-нибудь реакции со стороны своего недруга. Он даже заранее приготовился к до боли ранящей душу ненависти, твердо решив ни в чем не оправдываться…
Но ничего не было!
Ни-че-го!
Лей вел себя совершенно обыденно. Так же, как и все те долгие дни, что они провели здесь, в доме Люма, вместе. Ну, может, он был чуть более молчалив и отстранен, слегка бледен и заторможен. Но это правильнее было бы списать на последствия вчерашних возлияний, чем на что-либо другое.
У Ара и самого, хотя он почти и не пил вчера, ломило в висках так, как будто он опустошил по крайней мере половину алкогольных запасов города, при этом смешав вместе все, что только можно и нельзя. Ощущения были непередаваемо ужасные, особенно при пробуждении…
Вчера, придя домой и сгрузив сладко спящего Лея на кровать, Арэйн долго не мог заснуть, сидя рядом, неотрывно смотря на своего врага, думая, решая, гадая… Спрашивая самого себя, как отреагирует этот белобрысый нахал на все случившееся. Пытаясь в красках представить его реакцию. Силясь подобрать правильные слова, чтобы все объяснить.
Но что он мог объяснить, если и сам ничего не понимал? Как он мог в чем-то убедить Лея, если сам был не уверен до конца?
Так и не найдя ответа, Ар уснул только под утро, смутно надеясь, что на свежую голову дело все же пойдет быстрее. Вот только выспаться ему так и не удалось.
Казалось, только он закрыл глаза, как тут же был бесцеремонно разбужен тихо, но смачно ругающимся Леем, пытавшимся оторвать голову от подушки и подняться. Получалось это у него отчего-то неважно. Но охая словно древний старик и не хуже заправского моряка крепким словцом поминая все, что только попадалось ему на глаза, блондин, упорно не желая отступать, стремился к какой-то своей, одному ему известной цели. При этом едва ли не ползком по сантиметру продвигаясь к краю кровати.
Таких выражений от своего врага за весь период знакомства Ар не слышал еще никогда. Ну не питал как-то этот благовоспитанный блондинистый принцык особой любви к народному "творчеству". Ему и обычных слов вполне хватало, коими этот красавчик мог жалить не хуже злючей гадюки. А здесь…
Даже у достаточно просвещенного в этом вопросе Арэйна (не даром тот в детстве несколько месяцев жил на улице — чего там только не наслушаешься) уши сворачивались в трубочку от таких эмоциональных и красочных определений «доброго» утра, выдаваемого его незабвенным недругом.
В глубине еще не проснувшегося разума подняло свою заспанную мордочку любопытство, посылая настойчивые импульсы еще затуманенному мозгу.
Дернувшись в попытке повторить за Леем сие нехитрое и привычное действо, то есть возжелав подняться с кровати и посмотреть, что же привело его недруга в такое состояние, Арэйн тут же с громким стоном рухнул обратно. В это мгновение он готов был полностью подписаться под каждым произнесенным блондином словом. И даже был вынужден признать, что всего этого еще и мало, чтобы описать те «очаровательные» ощущения, набросившиеся на его бренные телеса при одном единственном резком движении и заставившие в полной мере прочувствовать всю «прелесть» пробуждения.
Если бы все ограничилось только неподъемно-тяжелой, ноющей, словно больной зуб, головой, Ар был бы наверное неимоверно счастлив. Во всяком случае, в тот момент он мог бы в этом поклясться самой страшной клятвой, даже не задумываясь. Но идеального счастья в мире нет, во всяком случае, не для каждого, поэтому зачастую приходится довольствоваться тем, что предоставляет нам ехидная реальность.
Кроме головы ломило все тело, отдаваясь тихим нытьем в каждом мускуле, в каждой косточке. Сил совсем не было, даже шевелиться было лень, казалось, все мышцы налились свинцом. А в желудке словно поселилась свернувшаяся клубком огроменная ядовитая змея, лениво покусывающая «приютившего» ее человека изнутри, посылая тем самым разрушительный, жгучий яд по венам. И это не говоря уже о том, что пить хотелось так, что Ар готов был осушить знаменитое Вилейское озеро за один присест.
Это все было конечно далеко не смертельно, но, все же, до крайности неприятно, здорово мешая сосредоточится на важных в данный момент проблемах. Стоило только попытаться, как мысли сразу же начинали разбегаться в разные стороны, словно шустрые пауки от тряпки трудолюбивой горничной, а здравый смысл, испуганно принюхиваясь, так и норовил снова спрятаться в глубокую тихую норку.
А еще это было непонятно и странно.
Особенно если учесть, что Ар всегда был устойчив к такому распространенному недугу, как похмелье. Оно если и проявлялось у вора, то в очень легкой форме и только после капитального, многодневного загула. И сейчас Арэйн буквально терялся в догадках, отчего же ему вдруг стало так плохо. Неужели в том трактире вино настолько паленое, что хватило такого мизерного количества, что бы его «отравить»? Или это его расшатанные за прошедшие дни нервы сыграли с ним такую забавную шутку?
И хотя Ар никогда не жаловался на что-либо подобное (кто же невротика в воры то возьмет, тем более в элитные), наоборот всегда считая, что у него нервы, как стальные канаты, которые ничто не может расшатать, но все случившееся за последнее время тоже никак нельзя было назвать покоем и отдыхом. Даже обычной рабочей рутиной — нельзя. Арэйн наверное еще никогда так много не копался в себе, в своих мыслях, чувствах и реакциях, как за последние дни. И никогда еще он не пытался себя так контролировать и сдерживать. Вот и досдерживался… И теперь абсолютно не знал, что с этим со всем делать.
После прохладного душа, до которого они вдвоем почти в буквальном смысле доползли, стало немного легче, и даже мысли прояснились настолько, чтобы подумать, наконец, о насущных проблемах…
Вот только «проблемы» почему-то отстраненно молчали, даже не смотря в сторону Арэйна и не желая принимать хоть какое-то участие в своем решении.
Лей сидел, словно воды в рот набрав, с таким выражением на лице, будто бы желая сообщить всему миру — «не трогайте меня никто — смертельно обижусь и всех растерзаю» и к общению явно не стремился.
Лучше бы обругал, оскорбил… Хоть что-нибудь… Сейчас Ар уже был на все согласен, только бы не эта сверлящая душу тишина.
Нет большей пытки, чем ждать чего-то, попеременно скользя от надежды к отчаянию и обратно.
Хотя какое тут может быть отчаяние? Какая надежда? Все это Арэйну было совершенно не нужно. Он просто хотел знать. Что бы то ни было. Все уж лучше, чем это постоянно тревожное ожидание.
Конечно же, он мог заговорить первым. Казалось бы, что может быть легче? Всего несколько слов, один прямой вопрос, и все треволнения канут в небытие. Но, не смотря на эту простоту, ему было куда как предпочтительнее, чтобы Лей по собственной инициативе решил затронуть эту «скользкую» тему. И это не потому, что Арэйн боялся скандала или чего-то там еще, нет. Ну, в самом то деле, не блондина же бояться даже с его кулаками и оскорблениями? С этой «неприятностью» он бы как-нибудь справился. Просто молодому вору до дрожжи хотелось, чтобы Лейлан заговорил об этом именно сам, без каких либо подначек с его стороны, чтобы показал, что ему этот разговор тоже важен и нужен. Чтобы Арэйн смог наконец-таки убедиться, что не только он один здесь постепенно и неуклонно теряет разум.
Вот такое вот странное желание. Впрочем, не страннее той жизни, что была у них сейчас.
Но терпение иссякало с каждой улетевшей в прошлое минутой.
Почему же он молчит?
Арэйн все утро ломал себе голову этим вопросом, желая понять причины, вынуждающие Лея поступать с ним так. Было несколько вполне правдоподобных вариантов, но даже и они казались Ару какими-то слишком надуманными.
Возможно ли такое, что его недруг вдруг безропотно принял и смирился с последствиями своего вчерашнего пьянства? Вдруг понял и осознал, что и сам не «без греха».
Нет! Это было совершенно непохоже на Лея. Ар скорее бы поверил, что небо упало на землю, чем то, что у этой белобрысой ехидны появилась хоть капелька здравомыслия и сдержанности. Чтобы Лей добровольно признал, что он виноват, и промолчал? Это было где-то за гранью возможного.
Поэтому же и вариант, что блондин просто выжидал наиболее подходящего времени для мести, отпадал сразу же.
А может, он просто ничего не помнил? Ведь, говорят, так бывает? Ну и что, что Арэйн всегда, сколько бы не выпил, мог на утро едва ли не с точностью до деталей описать все случившееся прошлым вечером. Пусть иногда вспоминалось с небольшим трудом, но не запомнить такое он бы точно не смог.
Все люди ведь разные, и реакция на алкоголь у каждого своя.
Это объяснение поведения блондина, конечно же, могло бы быть самым оптимальным из вариантов. Ведь если Лей ничего не помнит, значит и нет никаких проблем. И, хотя при мысли о таком решении вопроса отчего-то становилось до горечи больно и обидно, умом Арэйн понимал, что так будет лучше для всех.
И тем не менее… Все равно хотелось разобраться до конца… Хотелось попытаться объясниться… Хотелось прекратить прятаться друг от друга, словно устрицы — каждый в своей "раковине". Хотелось перестать отдаляться друг от друга еще дальше, даже чем в те, прежние времена. Хотелось развоплотить этот их совместный заговор молчания, эту недетскую игру в прятки, на которою сподвигло их проклятье.
Вот только хватит ли решимости… Слишком они привыкли прятать самих себя за мириадами всевозможных масок настолько, что даже сами забыли, каковы они на самом деле.
— Ты не хочешь поговорить? — Вопрос прозвучал внезапно, даже для него самого, Ар и сам не ожидал, что все же осмелится заговорить об этом. Но почему-то вид Лея, расслабленно, с закрытыми глазами сидящего в кресле возле окна и перекатывающего между ладонями заботливо оставленный слугами стакан с бодрящим настоем придал Арэйну решимости. Его недруг выглядел сейчас так ранимо, так обманчиво беззащитно…
Открыв глаза и скосив взгляд на стоящего чуть в стороне Ара, Лей слегка растерянно улыбнулся, тут же скривившись видимо от пронзившей его голову боли. Потерев костяшками пальцев висок и отхлебнув наконец-то настоя, он ворчливо пробормотал:
— О чем? Мне кажется все безопасные темы мы исчерпали еще дня три назад. Или ты хочешь поругаться? Прости, но я не в том состоянии.
И снова поднеся к губам стакан, начал, кривясь, большими глотками пить его содержимое. Горькая гадость, которой являлся этот настой, вряд ли могла вызывать какие-то положительные эмоции. Арэйну и самому пару раз приходилось прибегать к помощи подобного лекарства после особо удачных попоек, и поэтому он прекрасно знал, насколько это редчайшая мерзость на вкус. Хотя, надо сказать, весьма действенная мерзость. Сейчас он глубоко сочувствовал своему врагу. Впрочем, пить надо меньше, и было бы всем лучше — не было бы сейчас необходимости в этом разговоре.
Всплывающую в сознании правду о том, что голову снесло именно таки у него, Ар почему-то предпочел утопить как можно глубже.
«Раз уж так случилось, нужно постараться разобраться до конца».
Именно эта мысль придала Арэйну силы, заставив продолжать.
— Ну зачем же обязательно ругаться? — подойдя в плотную к креслу, он осторожненько примостился на подлокотнике, изучающее сверля взглядом слегка напрягшегося Лея. — Неужели мы дикари какие-то и не можем поговорить спокойно?
Несколько секунд Лей, чуть запрокинув голову, смотрел на Ара с таким выражением во взгляде, с каким глядит приговоренный к смерти на своего палача. А затем, резко отвернувшись, небрежно дернул плечами, словно бы в раздражении, и спокойным тоном, никак не вязавшимся с теми чувствами, которые были всего лишь пару секунд назад в его глазах, заметил:
— Может быть и можем… Но я уже задал тебе вопрос — о чем? Выбирай тему на свой вкус.
Ар чувствовал себя так, словно бы готовился нырнуть в бездонный омут.
— Ну хотя бы о вчерашнем вечере, — без какого-то чувства в голосе обронил он.
— О вчерашнем вечере? — Лей, снова повернувшись к нему, нахмурился и чуть отодвинулся подальше. Но все же, не смотря на то, что его явно нервировал сидящий рядом парень, вставать и отходить блондин отчего-то не спешил. Стараясь казаться спокойнее, чем есть на самом деле, он здорово переигрывал. — А разве вчера было что-то интересное? По моему самый скучный вечер в моей жизни. То есть нет… не самый. Я совсем забыл о вечерах нашего затворничества. А вино у них припаршивое, — скривившись, он снова потер висок. — Голова просто раскалывается.
— Ничего, пройдет.
— Ха! Я в этом даже не сомневаюсь, но сейчас кажется, что поможет только ампутация…
— Могу помочь! — со смешком, по большей части нервным, внес свое предложение Ар.
— С чем?
Лей удивленно на него воззрился, широко распахнув свои светло карие с золотистой искринкой глаза, так, что казалось, в них можно запросто утонуть. Но затем, видимо вспомнив свои последние слова, тихо фыркнул:
— Нетушки. Я еще, пожалуй, слегка помучаюсь на этом свете. У меня, видишь ли, какие-никакие планы будущие имеются. Да и вот это, — он поболтал стаканом в руке, — надеюсь все же поможет. Не зря же я эту мерзость в себя запихиваю.
И залпом выпил оставшееся «зелье».
— Мне кажется, что мы ушли от темы…
— А она у нас есть? Ну надо же, а я думал тебя просто так на поговорить пробило.
— Есть-есть, — с усмешкой подтвердил Ар, сверля испытывающим взглядом блондина. Тот нервно поерзал, но, опять же, сбегать куда подальше все-таки не спешил. — Мы говорили о том, что было вчера.
— Я никак не могу понять — к чему это ты клонишь? — в голосе Лея прорезались нотки раздражения.
Значит, точно ничего не помнит?
Что ж, вполне может быть. Выхлестать за раз столько паленого вина — это нужно иметь железное здоровье. Хотя…
А может не хочет ничего вспоминать?
Легче легкого притворится, что ты ничего не видел, ничего не знаешь, ни в чем не участвовал и таким нехитрым образом попытаться скрыться от всех проблем. И пусть это, на взгляд Ара, было, мягко говоря, не умно — проблемы ведь никуда не денутся и все равно когда-нибудь догонять и «ударят еще сильнее» — да еще и как-то слишком по-детски. Но этот стервец в прошлом порой отмачивал такие фортели, что можно было подумать — его развитие остановилось на уровне ползункового возраста. Поэтому ожидать от него можно было все, что угодно. Так почему бы ему и не пытаться уйти в несознанку сейчас?
Эта пришедшая в голову мысль заставила Арэйна продолжить свой допрос. На этот раз он решил чуть «приблизиться» к своей цели.
— Ну, хотя бы хочу тебя спросить: тебе действительно так нравится проводить досуг втроем?
Лей недоуменно нахмурился.
— Какой досуг? Если ты имеешь в виду выпивку, то мне все равно — главное, чтобы на всех хватило.
— О, нет! — стараясь сделать голос как можно более медово-сладким, ласково пропел Ар. — Я имею ввиду тот самый, при котором ты девушек в кровати отлюбливаешь!
Картина того, как Лей заливается стыдливым румянцем, вкупе с тем вдохновенным выражением, которое промелькнуло в его глазах, была достойна кисти самого лучшего художника. Красиво до умопомрачения, а главное — подобное явление происходит редко ну просто до крайности. Очень жаль, что Боги не оделили Арэйна таким талантом, иначе он обязательно бы взялся за кисть и краски, чтобы запечатлеть это чудо для будущих поколений.
Вот только интересно, с чего бы все это смущение? Вчера подобная тема Лейна не так уж и тревожила. И к чему этот мечтательный взгляд, вскользь брошенный на Ара? Или Арэйну это всего лишь привиделось?
— Это ты сейчас к чему спрашиваешь? — осторожно поинтересовался блондин, невинно хлопая своими огромными темно золотыми ресницами.
Странно. Раньше Ар и не замечал, что они у Лея такие длинные и пушистые… Как-то сразу захотелось прикоснуться к ним… А так же к этим дурацким косичкам, которые, несмотря на насмешки (впрочем, редко высказываемые в лицо), его враг не желал менять ни на что другое. Провести пальцами по бьющейся на шее жилке…
Снова ощущая, что его мысли сворачивают совсем не в ту сторону, Ар внутренне одернул себя и, волевым усилием отвлекшись от разглядывания своего врага, продолжил разговор.
— Да потому, что ты вчера подбивал меня на то, чтобы устроить оргию в одном приличном трактире.
Не смотря на надежду Ара, Лей больше ни смущаться, ни краснеть не собирался, из чего можно было сделать достаточно очевидный вывод, что в прошлый раз на него подействовала вовсе даже не пикантная тема разговора. Но тогда что? Задумываться над этим Арэйн как-то справедливо опасался, боясь потерять над собой контроль и по старинке смутится уже самому. Он и так держал себя только на сплошном энтузиазме. Блондин же наоборот снова с легкостью принял совершенно невозмутимый вид.
— Ну и? — картинно приподняв бровь, он внешне казался абсолютно, ну просто кристально спокойным. Вот только тонкие пальцы, нервно выбивающие дробь на колене, заставляли задуматься — так ли он на самом деле безмятежен в душе. — Если мы проснулись здесь и в одиночестве, то, думаю, до оргии не дошло. Не так ли?
Вот сейчас был шанс рассказать все! Огорошить его «новыми знаниями» и потребовать ответа.
Потребовать, чтобы решил наконец что-нибудь, а не играл с Аром, как с забавной игрушкой — то отталкивая, то притягивая.
Но вот что дальше?
Внимательно оглядев с ног до головы напряженную фигуру замершего в кресле Лея, Ар раз за разом задавал себе этот вопрос.
Что дальше?
Для чего ему все это?
Чего он добьется своим рассказом?
Если Лей действительно ничего не помнит, то в ста процентах из ста будет скандал. А если помнит, но не желает об этом говорить… Скандал тоже будет, хотя бы потому, что этот стервец обязательно попытается отвести подозрения от себя, при этом постаравшись доказать, какой же Арэйн извращенец. Снова…
И снова будет больно от грубых слов и от льющегося словно рекой презрения. Так зачем это все?
Что бы то ни было, но, кажется, само провиденье говорит Арэйну о том, что продолжать эти отношения было бы огромной ошибкой.
Ар и раньше это прекрасно сознавал. То есть раньше даже более ясно, чем теперь. Сейчас он просто расслабился со всеми этими «перемириями». Нужно просто перетерпеть это сумасбродство с проклятьем, и они снова будут жить, как раньше.
Так чего же он хотел добиться, начиная это разговор? Наверное, это его ущемленное эго вопило от того, что Лей никак не желал признаться в полученном им удовольствии…
А если бы он признал? Стало бы лучше?
Вряд ли! Скорее всего, это бы только все усложнило.
У них нет будущего, нет надежды, они слишком разные. И не важно, что Ару отчего-то кажется, что он нашел ту единственную родственную душу, которая все поймет и примет.
Какое может быть родство между ним и Леем, если они не могут даже нескольких часов провести вместе, чтобы не разругаться вдрызг? Какое понимание, если все, что их связывает, — это проклятье Судьбы и буквально сжигающее разум вожделение?.. Какое принятие, если они практически не знают ничего друг о друге за пределами того, что напрямую касается их работы?
Единственное, что может быть между ними — всего лишь приятно проведенное в постели время. Ни к чему не обязывающее и ничего не значащее. Просто еще одно пикантное развлечение.
Но нужно ли им это?
Связь, построенная на слепой страсти, — это не лучший выход в любом случае, а уж для них, так тем более. Стоит ли ради простой забавы кардинально менять свои убеждения, идти против принципов, против своих собственных установленных запретов?
Если бы Ар мог быть уверен, что это все же что-то большее, нежели минутная похоть… Если бы Лей хотя бы подал ему какой-нибудь знак…
Но нет, проверять больше не хотелось, с него уже довольно и того, что произошло. Тем более, что Лейлан достаточно ясно показал свое отношение ко всему этому, реагируя на Арэйна только в бессознательном состоянии.
Где-то в глубине сознания Ар понимал это всегда. Просто гордость не давала ему отступить. А сейчас… Сейчас эту, уже вторую, вспышку страсти следует забыть, запрятать в дальние уголки сознания. Словно сладкий, приятный сон, подаривший потрясающие ощущения и рассеявшийся с предрассветной дымкой. Это было приятно, но больше этого не будет.
Ах, если бы это было так просто… Но все равно — нет, больше он такой ошибки не совершит.
— Нет. Оргия так и не состоялась. По техническим причинам, — утвердившись в своих желаниях, Ар соскользнул с подлокотника и, отойдя на пару шагов, внимательно уставился на висящую на стене картину; на своего врага он упорно старался не смотреть. — К концу вечера ты был уже не в том состоянии, не то что трахаться — ногами шевелить не мог. Тебя пришлось домой тащить на руках, как младенчика.
Конечно же, в таком эмоциональном раздрае от шпильки, почти граничащей с оскорблением, удержаться Ар не мог, но Лей отчего-то не спешил возмущаться.
Молчание начинало напрягать. Оставив рассматривание картины как-нибудь на потом, Арэйн снова обернулся к Лею. Тот сидел, вперив взгляд в пол, не реагируя ни на что, казалось, случись в данный момент конец света блондин и этого не заметит. Грустный, потерянный, смертельно одинокий — именно такие эпитеты можно было подобрать, даже единственный раз взглянув на него.
Эта картина где-то глубоко в груди рождала терпкое щемящее чувство. Хотелось утешить, прижать к себе и забыть обо всем том, что он там себе только что напридумывал. Ведь притягиваются противоположности, не так ли?
Но не успел Ар до конца поддаться своей слабости, как Лей, резко вскинув голову, посмотрел на него долгим взглядом. В нем уже не было ни грусти, ни тоски, только какой-то нехороший задор.
Ответ блондина прозвучал хоть и язвительно, в тон Ару, но совсем не злобно:
— Тогда надо пить почаще, глядишь, обзаведусь персональным средством передвижения.
Ни этот голос, так и сочащийся сарказмом, ни этот дерзкий взгляд, ничего не соответствовало тому, что Ар видел всего пару секунд назад. Неужели ему все это привиделось? Или все же нет? Впрочем, разбираться в этом Ар совсем не желал, он уже все для себя решил… Нужно немедленно отбросить от себя эти мысли и перестать вести себя, как придурок. Сделать вид, как будто ничего нет, не было и никогда не будет.
Арэйн изо всех сил постарался не выдать тот хаос, что творился сейчас у него внутри, надев на лицо безразличную, чуть насмешливую маску.
— Мечтай! В следующий раз волоком за ногу потащу, чтобы неповадно было.
Лей с трудом подавил нервный смешок, слегка, словно бы инстинктивно поежившись, отчего у Арэйна возникло впечатление, что блондину сейчас совсем не по себе. Впрочем, больше ничем он этого не показывал. Сам же Ар начал уже постепенно успокаиваться, во всяком случае, то разрушительное напряжение нервов, которое он ощущал еще пару минут назад, схлынуло, оставив только мутный горький осадок и непонятное мрачное сожаление вкупе с каким-то азартным желанием доказать всему миру, что тебе сейчас совсем не так плохо, как кажется.
— А себя тебе не жалко — синяки там, ссадины? Проклятье вряд ли делает исключения.
Взгляд Лея был полон затаенной насмешки. Постаравшись состроить полный благости и смирения вид, Арэйн с пафосом выдал:
— Чтобы отучить тебя от выпивки, я готов еще и не на такие жертвы.
Впрочем, эти слова были не так уж и далеки от истины. Ар знал, что еще одной такой пьянки (а так же ее возможных последствий), он просто не переживет — чокнется раньше.
— Можно подумать, я пьяница, — ворчливо пробормотал Лей.
— Да, конечно. Человек, выпивающий залпом один кувшин за другим, может быть только убежденным трезвенником. Это он просто так с засильем алкоголя в городе борется, чтоб другим меньше досталось, — со знанием дела покивал Ар, а затем, устав от этого глупого разговора ни о чем, поспешил переменить тему: — Ну ты, жертва виноделия, ты завтракать-то идешь? А то я жутко голоден.
Есть действительно хотелось. Недомогание, как по волшебству постепенно затихая, отступило, оставив после себя лишь ощущение зверского голода.
— Пожалуй, что да, — словно бы прислушавшись к себе, ответил блондин и, чуть помолчав, тихо вздохнул: — Да и куда я от тебя денусь.
Название: Судьба любит пошутить
Автор: мирэбо.
Бета: Lirilai de Nomore.
Рейтинг: NC-17.
Пейринг: м/м.
Жанр: романс, немного юмор
Размер: макси.
Статус: закончен.
Саммари: Проклятье вещь очень неприятная, особенно если благодаря ему ты оказываешься тесно связан с человеком, которого долгие годы ненавидел…
Дисклеймер: моё!
Размещение: с моего разрешения
От автора: Все будет очень просто и незамысловато))
Остальные главы можно найти здесь
Глава 11
Утром все было как всегда.
Словно бы ничего и не произошло.
Словно бы и не было той сумасшедшей страсти, того безумного полета сознания, того безграничного удовольствия….
Ничего…
Словно бы это был лишь сюрреалистичный сон, по недосмотру богов слишком похожий на реальность.
Ар ждал истерик, обвинений, обид… Да вообще хотя бы какой-нибудь реакции со стороны своего недруга. Он даже заранее приготовился к до боли ранящей душу ненависти, твердо решив ни в чем не оправдываться…
Но ничего не было!
Ни-че-го!
Лей вел себя совершенно обыденно. Так же, как и все те долгие дни, что они провели здесь, в доме Люма, вместе. Ну, может, он был чуть более молчалив и отстранен, слегка бледен и заторможен. Но это правильнее было бы списать на последствия вчерашних возлияний, чем на что-либо другое.
У Ара и самого, хотя он почти и не пил вчера, ломило в висках так, как будто он опустошил по крайней мере половину алкогольных запасов города, при этом смешав вместе все, что только можно и нельзя. Ощущения были непередаваемо ужасные, особенно при пробуждении…
Вчера, придя домой и сгрузив сладко спящего Лея на кровать, Арэйн долго не мог заснуть, сидя рядом, неотрывно смотря на своего врага, думая, решая, гадая… Спрашивая самого себя, как отреагирует этот белобрысый нахал на все случившееся. Пытаясь в красках представить его реакцию. Силясь подобрать правильные слова, чтобы все объяснить.
Но что он мог объяснить, если и сам ничего не понимал? Как он мог в чем-то убедить Лея, если сам был не уверен до конца?
Так и не найдя ответа, Ар уснул только под утро, смутно надеясь, что на свежую голову дело все же пойдет быстрее. Вот только выспаться ему так и не удалось.
Казалось, только он закрыл глаза, как тут же был бесцеремонно разбужен тихо, но смачно ругающимся Леем, пытавшимся оторвать голову от подушки и подняться. Получалось это у него отчего-то неважно. Но охая словно древний старик и не хуже заправского моряка крепким словцом поминая все, что только попадалось ему на глаза, блондин, упорно не желая отступать, стремился к какой-то своей, одному ему известной цели. При этом едва ли не ползком по сантиметру продвигаясь к краю кровати.
Таких выражений от своего врага за весь период знакомства Ар не слышал еще никогда. Ну не питал как-то этот благовоспитанный блондинистый принцык особой любви к народному "творчеству". Ему и обычных слов вполне хватало, коими этот красавчик мог жалить не хуже злючей гадюки. А здесь…
Даже у достаточно просвещенного в этом вопросе Арэйна (не даром тот в детстве несколько месяцев жил на улице — чего там только не наслушаешься) уши сворачивались в трубочку от таких эмоциональных и красочных определений «доброго» утра, выдаваемого его незабвенным недругом.
В глубине еще не проснувшегося разума подняло свою заспанную мордочку любопытство, посылая настойчивые импульсы еще затуманенному мозгу.
Дернувшись в попытке повторить за Леем сие нехитрое и привычное действо, то есть возжелав подняться с кровати и посмотреть, что же привело его недруга в такое состояние, Арэйн тут же с громким стоном рухнул обратно. В это мгновение он готов был полностью подписаться под каждым произнесенным блондином словом. И даже был вынужден признать, что всего этого еще и мало, чтобы описать те «очаровательные» ощущения, набросившиеся на его бренные телеса при одном единственном резком движении и заставившие в полной мере прочувствовать всю «прелесть» пробуждения.
Если бы все ограничилось только неподъемно-тяжелой, ноющей, словно больной зуб, головой, Ар был бы наверное неимоверно счастлив. Во всяком случае, в тот момент он мог бы в этом поклясться самой страшной клятвой, даже не задумываясь. Но идеального счастья в мире нет, во всяком случае, не для каждого, поэтому зачастую приходится довольствоваться тем, что предоставляет нам ехидная реальность.
Кроме головы ломило все тело, отдаваясь тихим нытьем в каждом мускуле, в каждой косточке. Сил совсем не было, даже шевелиться было лень, казалось, все мышцы налились свинцом. А в желудке словно поселилась свернувшаяся клубком огроменная ядовитая змея, лениво покусывающая «приютившего» ее человека изнутри, посылая тем самым разрушительный, жгучий яд по венам. И это не говоря уже о том, что пить хотелось так, что Ар готов был осушить знаменитое Вилейское озеро за один присест.
Это все было конечно далеко не смертельно, но, все же, до крайности неприятно, здорово мешая сосредоточится на важных в данный момент проблемах. Стоило только попытаться, как мысли сразу же начинали разбегаться в разные стороны, словно шустрые пауки от тряпки трудолюбивой горничной, а здравый смысл, испуганно принюхиваясь, так и норовил снова спрятаться в глубокую тихую норку.
А еще это было непонятно и странно.
Особенно если учесть, что Ар всегда был устойчив к такому распространенному недугу, как похмелье. Оно если и проявлялось у вора, то в очень легкой форме и только после капитального, многодневного загула. И сейчас Арэйн буквально терялся в догадках, отчего же ему вдруг стало так плохо. Неужели в том трактире вино настолько паленое, что хватило такого мизерного количества, что бы его «отравить»? Или это его расшатанные за прошедшие дни нервы сыграли с ним такую забавную шутку?
И хотя Ар никогда не жаловался на что-либо подобное (кто же невротика в воры то возьмет, тем более в элитные), наоборот всегда считая, что у него нервы, как стальные канаты, которые ничто не может расшатать, но все случившееся за последнее время тоже никак нельзя было назвать покоем и отдыхом. Даже обычной рабочей рутиной — нельзя. Арэйн наверное еще никогда так много не копался в себе, в своих мыслях, чувствах и реакциях, как за последние дни. И никогда еще он не пытался себя так контролировать и сдерживать. Вот и досдерживался… И теперь абсолютно не знал, что с этим со всем делать.
После прохладного душа, до которого они вдвоем почти в буквальном смысле доползли, стало немного легче, и даже мысли прояснились настолько, чтобы подумать, наконец, о насущных проблемах…
Вот только «проблемы» почему-то отстраненно молчали, даже не смотря в сторону Арэйна и не желая принимать хоть какое-то участие в своем решении.
Лей сидел, словно воды в рот набрав, с таким выражением на лице, будто бы желая сообщить всему миру — «не трогайте меня никто — смертельно обижусь и всех растерзаю» и к общению явно не стремился.
Лучше бы обругал, оскорбил… Хоть что-нибудь… Сейчас Ар уже был на все согласен, только бы не эта сверлящая душу тишина.
Нет большей пытки, чем ждать чего-то, попеременно скользя от надежды к отчаянию и обратно.
Хотя какое тут может быть отчаяние? Какая надежда? Все это Арэйну было совершенно не нужно. Он просто хотел знать. Что бы то ни было. Все уж лучше, чем это постоянно тревожное ожидание.
Конечно же, он мог заговорить первым. Казалось бы, что может быть легче? Всего несколько слов, один прямой вопрос, и все треволнения канут в небытие. Но, не смотря на эту простоту, ему было куда как предпочтительнее, чтобы Лей по собственной инициативе решил затронуть эту «скользкую» тему. И это не потому, что Арэйн боялся скандала или чего-то там еще, нет. Ну, в самом то деле, не блондина же бояться даже с его кулаками и оскорблениями? С этой «неприятностью» он бы как-нибудь справился. Просто молодому вору до дрожжи хотелось, чтобы Лейлан заговорил об этом именно сам, без каких либо подначек с его стороны, чтобы показал, что ему этот разговор тоже важен и нужен. Чтобы Арэйн смог наконец-таки убедиться, что не только он один здесь постепенно и неуклонно теряет разум.
Вот такое вот странное желание. Впрочем, не страннее той жизни, что была у них сейчас.
Но терпение иссякало с каждой улетевшей в прошлое минутой.
Почему же он молчит?
Арэйн все утро ломал себе голову этим вопросом, желая понять причины, вынуждающие Лея поступать с ним так. Было несколько вполне правдоподобных вариантов, но даже и они казались Ару какими-то слишком надуманными.
Возможно ли такое, что его недруг вдруг безропотно принял и смирился с последствиями своего вчерашнего пьянства? Вдруг понял и осознал, что и сам не «без греха».
Нет! Это было совершенно непохоже на Лея. Ар скорее бы поверил, что небо упало на землю, чем то, что у этой белобрысой ехидны появилась хоть капелька здравомыслия и сдержанности. Чтобы Лей добровольно признал, что он виноват, и промолчал? Это было где-то за гранью возможного.
Поэтому же и вариант, что блондин просто выжидал наиболее подходящего времени для мести, отпадал сразу же.
А может, он просто ничего не помнил? Ведь, говорят, так бывает? Ну и что, что Арэйн всегда, сколько бы не выпил, мог на утро едва ли не с точностью до деталей описать все случившееся прошлым вечером. Пусть иногда вспоминалось с небольшим трудом, но не запомнить такое он бы точно не смог.
Все люди ведь разные, и реакция на алкоголь у каждого своя.
Это объяснение поведения блондина, конечно же, могло бы быть самым оптимальным из вариантов. Ведь если Лей ничего не помнит, значит и нет никаких проблем. И, хотя при мысли о таком решении вопроса отчего-то становилось до горечи больно и обидно, умом Арэйн понимал, что так будет лучше для всех.
И тем не менее… Все равно хотелось разобраться до конца… Хотелось попытаться объясниться… Хотелось прекратить прятаться друг от друга, словно устрицы — каждый в своей "раковине". Хотелось перестать отдаляться друг от друга еще дальше, даже чем в те, прежние времена. Хотелось развоплотить этот их совместный заговор молчания, эту недетскую игру в прятки, на которою сподвигло их проклятье.
Вот только хватит ли решимости… Слишком они привыкли прятать самих себя за мириадами всевозможных масок настолько, что даже сами забыли, каковы они на самом деле.
— Ты не хочешь поговорить? — Вопрос прозвучал внезапно, даже для него самого, Ар и сам не ожидал, что все же осмелится заговорить об этом. Но почему-то вид Лея, расслабленно, с закрытыми глазами сидящего в кресле возле окна и перекатывающего между ладонями заботливо оставленный слугами стакан с бодрящим настоем придал Арэйну решимости. Его недруг выглядел сейчас так ранимо, так обманчиво беззащитно…
Открыв глаза и скосив взгляд на стоящего чуть в стороне Ара, Лей слегка растерянно улыбнулся, тут же скривившись видимо от пронзившей его голову боли. Потерев костяшками пальцев висок и отхлебнув наконец-то настоя, он ворчливо пробормотал:
— О чем? Мне кажется все безопасные темы мы исчерпали еще дня три назад. Или ты хочешь поругаться? Прости, но я не в том состоянии.
И снова поднеся к губам стакан, начал, кривясь, большими глотками пить его содержимое. Горькая гадость, которой являлся этот настой, вряд ли могла вызывать какие-то положительные эмоции. Арэйну и самому пару раз приходилось прибегать к помощи подобного лекарства после особо удачных попоек, и поэтому он прекрасно знал, насколько это редчайшая мерзость на вкус. Хотя, надо сказать, весьма действенная мерзость. Сейчас он глубоко сочувствовал своему врагу. Впрочем, пить надо меньше, и было бы всем лучше — не было бы сейчас необходимости в этом разговоре.
Всплывающую в сознании правду о том, что голову снесло именно таки у него, Ар почему-то предпочел утопить как можно глубже.
«Раз уж так случилось, нужно постараться разобраться до конца».
Именно эта мысль придала Арэйну силы, заставив продолжать.
— Ну зачем же обязательно ругаться? — подойдя в плотную к креслу, он осторожненько примостился на подлокотнике, изучающее сверля взглядом слегка напрягшегося Лея. — Неужели мы дикари какие-то и не можем поговорить спокойно?
Несколько секунд Лей, чуть запрокинув голову, смотрел на Ара с таким выражением во взгляде, с каким глядит приговоренный к смерти на своего палача. А затем, резко отвернувшись, небрежно дернул плечами, словно бы в раздражении, и спокойным тоном, никак не вязавшимся с теми чувствами, которые были всего лишь пару секунд назад в его глазах, заметил:
— Может быть и можем… Но я уже задал тебе вопрос — о чем? Выбирай тему на свой вкус.
Ар чувствовал себя так, словно бы готовился нырнуть в бездонный омут.
— Ну хотя бы о вчерашнем вечере, — без какого-то чувства в голосе обронил он.
— О вчерашнем вечере? — Лей, снова повернувшись к нему, нахмурился и чуть отодвинулся подальше. Но все же, не смотря на то, что его явно нервировал сидящий рядом парень, вставать и отходить блондин отчего-то не спешил. Стараясь казаться спокойнее, чем есть на самом деле, он здорово переигрывал. — А разве вчера было что-то интересное? По моему самый скучный вечер в моей жизни. То есть нет… не самый. Я совсем забыл о вечерах нашего затворничества. А вино у них припаршивое, — скривившись, он снова потер висок. — Голова просто раскалывается.
— Ничего, пройдет.
— Ха! Я в этом даже не сомневаюсь, но сейчас кажется, что поможет только ампутация…
— Могу помочь! — со смешком, по большей части нервным, внес свое предложение Ар.
— С чем?
Лей удивленно на него воззрился, широко распахнув свои светло карие с золотистой искринкой глаза, так, что казалось, в них можно запросто утонуть. Но затем, видимо вспомнив свои последние слова, тихо фыркнул:
— Нетушки. Я еще, пожалуй, слегка помучаюсь на этом свете. У меня, видишь ли, какие-никакие планы будущие имеются. Да и вот это, — он поболтал стаканом в руке, — надеюсь все же поможет. Не зря же я эту мерзость в себя запихиваю.
И залпом выпил оставшееся «зелье».
— Мне кажется, что мы ушли от темы…
— А она у нас есть? Ну надо же, а я думал тебя просто так на поговорить пробило.
— Есть-есть, — с усмешкой подтвердил Ар, сверля испытывающим взглядом блондина. Тот нервно поерзал, но, опять же, сбегать куда подальше все-таки не спешил. — Мы говорили о том, что было вчера.
— Я никак не могу понять — к чему это ты клонишь? — в голосе Лея прорезались нотки раздражения.
Значит, точно ничего не помнит?
Что ж, вполне может быть. Выхлестать за раз столько паленого вина — это нужно иметь железное здоровье. Хотя…
А может не хочет ничего вспоминать?
Легче легкого притворится, что ты ничего не видел, ничего не знаешь, ни в чем не участвовал и таким нехитрым образом попытаться скрыться от всех проблем. И пусть это, на взгляд Ара, было, мягко говоря, не умно — проблемы ведь никуда не денутся и все равно когда-нибудь догонять и «ударят еще сильнее» — да еще и как-то слишком по-детски. Но этот стервец в прошлом порой отмачивал такие фортели, что можно было подумать — его развитие остановилось на уровне ползункового возраста. Поэтому ожидать от него можно было все, что угодно. Так почему бы ему и не пытаться уйти в несознанку сейчас?
Эта пришедшая в голову мысль заставила Арэйна продолжить свой допрос. На этот раз он решил чуть «приблизиться» к своей цели.
— Ну, хотя бы хочу тебя спросить: тебе действительно так нравится проводить досуг втроем?
Лей недоуменно нахмурился.
— Какой досуг? Если ты имеешь в виду выпивку, то мне все равно — главное, чтобы на всех хватило.
— О, нет! — стараясь сделать голос как можно более медово-сладким, ласково пропел Ар. — Я имею ввиду тот самый, при котором ты девушек в кровати отлюбливаешь!
Картина того, как Лей заливается стыдливым румянцем, вкупе с тем вдохновенным выражением, которое промелькнуло в его глазах, была достойна кисти самого лучшего художника. Красиво до умопомрачения, а главное — подобное явление происходит редко ну просто до крайности. Очень жаль, что Боги не оделили Арэйна таким талантом, иначе он обязательно бы взялся за кисть и краски, чтобы запечатлеть это чудо для будущих поколений.
Вот только интересно, с чего бы все это смущение? Вчера подобная тема Лейна не так уж и тревожила. И к чему этот мечтательный взгляд, вскользь брошенный на Ара? Или Арэйну это всего лишь привиделось?
— Это ты сейчас к чему спрашиваешь? — осторожно поинтересовался блондин, невинно хлопая своими огромными темно золотыми ресницами.
Странно. Раньше Ар и не замечал, что они у Лея такие длинные и пушистые… Как-то сразу захотелось прикоснуться к ним… А так же к этим дурацким косичкам, которые, несмотря на насмешки (впрочем, редко высказываемые в лицо), его враг не желал менять ни на что другое. Провести пальцами по бьющейся на шее жилке…
Снова ощущая, что его мысли сворачивают совсем не в ту сторону, Ар внутренне одернул себя и, волевым усилием отвлекшись от разглядывания своего врага, продолжил разговор.
— Да потому, что ты вчера подбивал меня на то, чтобы устроить оргию в одном приличном трактире.
Не смотря на надежду Ара, Лей больше ни смущаться, ни краснеть не собирался, из чего можно было сделать достаточно очевидный вывод, что в прошлый раз на него подействовала вовсе даже не пикантная тема разговора. Но тогда что? Задумываться над этим Арэйн как-то справедливо опасался, боясь потерять над собой контроль и по старинке смутится уже самому. Он и так держал себя только на сплошном энтузиазме. Блондин же наоборот снова с легкостью принял совершенно невозмутимый вид.
— Ну и? — картинно приподняв бровь, он внешне казался абсолютно, ну просто кристально спокойным. Вот только тонкие пальцы, нервно выбивающие дробь на колене, заставляли задуматься — так ли он на самом деле безмятежен в душе. — Если мы проснулись здесь и в одиночестве, то, думаю, до оргии не дошло. Не так ли?
Вот сейчас был шанс рассказать все! Огорошить его «новыми знаниями» и потребовать ответа.
Потребовать, чтобы решил наконец что-нибудь, а не играл с Аром, как с забавной игрушкой — то отталкивая, то притягивая.
Но вот что дальше?
Внимательно оглядев с ног до головы напряженную фигуру замершего в кресле Лея, Ар раз за разом задавал себе этот вопрос.
Что дальше?
Для чего ему все это?
Чего он добьется своим рассказом?
Если Лей действительно ничего не помнит, то в ста процентах из ста будет скандал. А если помнит, но не желает об этом говорить… Скандал тоже будет, хотя бы потому, что этот стервец обязательно попытается отвести подозрения от себя, при этом постаравшись доказать, какой же Арэйн извращенец. Снова…
И снова будет больно от грубых слов и от льющегося словно рекой презрения. Так зачем это все?
Что бы то ни было, но, кажется, само провиденье говорит Арэйну о том, что продолжать эти отношения было бы огромной ошибкой.
Ар и раньше это прекрасно сознавал. То есть раньше даже более ясно, чем теперь. Сейчас он просто расслабился со всеми этими «перемириями». Нужно просто перетерпеть это сумасбродство с проклятьем, и они снова будут жить, как раньше.
Так чего же он хотел добиться, начиная это разговор? Наверное, это его ущемленное эго вопило от того, что Лей никак не желал признаться в полученном им удовольствии…
А если бы он признал? Стало бы лучше?
Вряд ли! Скорее всего, это бы только все усложнило.
У них нет будущего, нет надежды, они слишком разные. И не важно, что Ару отчего-то кажется, что он нашел ту единственную родственную душу, которая все поймет и примет.
Какое может быть родство между ним и Леем, если они не могут даже нескольких часов провести вместе, чтобы не разругаться вдрызг? Какое понимание, если все, что их связывает, — это проклятье Судьбы и буквально сжигающее разум вожделение?.. Какое принятие, если они практически не знают ничего друг о друге за пределами того, что напрямую касается их работы?
Единственное, что может быть между ними — всего лишь приятно проведенное в постели время. Ни к чему не обязывающее и ничего не значащее. Просто еще одно пикантное развлечение.
Но нужно ли им это?
Связь, построенная на слепой страсти, — это не лучший выход в любом случае, а уж для них, так тем более. Стоит ли ради простой забавы кардинально менять свои убеждения, идти против принципов, против своих собственных установленных запретов?
Если бы Ар мог быть уверен, что это все же что-то большее, нежели минутная похоть… Если бы Лей хотя бы подал ему какой-нибудь знак…
Но нет, проверять больше не хотелось, с него уже довольно и того, что произошло. Тем более, что Лейлан достаточно ясно показал свое отношение ко всему этому, реагируя на Арэйна только в бессознательном состоянии.
Где-то в глубине сознания Ар понимал это всегда. Просто гордость не давала ему отступить. А сейчас… Сейчас эту, уже вторую, вспышку страсти следует забыть, запрятать в дальние уголки сознания. Словно сладкий, приятный сон, подаривший потрясающие ощущения и рассеявшийся с предрассветной дымкой. Это было приятно, но больше этого не будет.
Ах, если бы это было так просто… Но все равно — нет, больше он такой ошибки не совершит.
— Нет. Оргия так и не состоялась. По техническим причинам, — утвердившись в своих желаниях, Ар соскользнул с подлокотника и, отойдя на пару шагов, внимательно уставился на висящую на стене картину; на своего врага он упорно старался не смотреть. — К концу вечера ты был уже не в том состоянии, не то что трахаться — ногами шевелить не мог. Тебя пришлось домой тащить на руках, как младенчика.
Конечно же, в таком эмоциональном раздрае от шпильки, почти граничащей с оскорблением, удержаться Ар не мог, но Лей отчего-то не спешил возмущаться.
Молчание начинало напрягать. Оставив рассматривание картины как-нибудь на потом, Арэйн снова обернулся к Лею. Тот сидел, вперив взгляд в пол, не реагируя ни на что, казалось, случись в данный момент конец света блондин и этого не заметит. Грустный, потерянный, смертельно одинокий — именно такие эпитеты можно было подобрать, даже единственный раз взглянув на него.
Эта картина где-то глубоко в груди рождала терпкое щемящее чувство. Хотелось утешить, прижать к себе и забыть обо всем том, что он там себе только что напридумывал. Ведь притягиваются противоположности, не так ли?
Но не успел Ар до конца поддаться своей слабости, как Лей, резко вскинув голову, посмотрел на него долгим взглядом. В нем уже не было ни грусти, ни тоски, только какой-то нехороший задор.
Ответ блондина прозвучал хоть и язвительно, в тон Ару, но совсем не злобно:
— Тогда надо пить почаще, глядишь, обзаведусь персональным средством передвижения.
Ни этот голос, так и сочащийся сарказмом, ни этот дерзкий взгляд, ничего не соответствовало тому, что Ар видел всего пару секунд назад. Неужели ему все это привиделось? Или все же нет? Впрочем, разбираться в этом Ар совсем не желал, он уже все для себя решил… Нужно немедленно отбросить от себя эти мысли и перестать вести себя, как придурок. Сделать вид, как будто ничего нет, не было и никогда не будет.
Арэйн изо всех сил постарался не выдать тот хаос, что творился сейчас у него внутри, надев на лицо безразличную, чуть насмешливую маску.
— Мечтай! В следующий раз волоком за ногу потащу, чтобы неповадно было.
Лей с трудом подавил нервный смешок, слегка, словно бы инстинктивно поежившись, отчего у Арэйна возникло впечатление, что блондину сейчас совсем не по себе. Впрочем, больше ничем он этого не показывал. Сам же Ар начал уже постепенно успокаиваться, во всяком случае, то разрушительное напряжение нервов, которое он ощущал еще пару минут назад, схлынуло, оставив только мутный горький осадок и непонятное мрачное сожаление вкупе с каким-то азартным желанием доказать всему миру, что тебе сейчас совсем не так плохо, как кажется.
— А себя тебе не жалко — синяки там, ссадины? Проклятье вряд ли делает исключения.
Взгляд Лея был полон затаенной насмешки. Постаравшись состроить полный благости и смирения вид, Арэйн с пафосом выдал:
— Чтобы отучить тебя от выпивки, я готов еще и не на такие жертвы.
Впрочем, эти слова были не так уж и далеки от истины. Ар знал, что еще одной такой пьянки (а так же ее возможных последствий), он просто не переживет — чокнется раньше.
— Можно подумать, я пьяница, — ворчливо пробормотал Лей.
— Да, конечно. Человек, выпивающий залпом один кувшин за другим, может быть только убежденным трезвенником. Это он просто так с засильем алкоголя в городе борется, чтоб другим меньше досталось, — со знанием дела покивал Ар, а затем, устав от этого глупого разговора ни о чем, поспешил переменить тему: — Ну ты, жертва виноделия, ты завтракать-то идешь? А то я жутко голоден.
Есть действительно хотелось. Недомогание, как по волшебству постепенно затихая, отступило, оставив после себя лишь ощущение зверского голода.
— Пожалуй, что да, — словно бы прислушавшись к себе, ответил блондин и, чуть помолчав, тихо вздохнул: — Да и куда я от тебя денусь.
@темы: Слеш, Судьба любит пошутить, Мое творчество
-
-
27.11.2010 в 15:02-
-
27.11.2010 в 15:38А вообще мне так хочется качественно им обоим по попе надавать, чтобы больше не артачились))))
-
-
27.11.2010 в 15:40-
-
27.11.2010 в 15:42-
-
27.11.2010 в 15:53Лей просто боится духовной близости, боится доверится кому либо. А еще он просто не верит в то что нужен Ару не просто для потехи самолюбия. И поэтому пытается сделать вид, что ничего не происходит. Если бы Ар был хоть немножко настойчивее... А так, боюсь они еще долго друг другу мозги будут парить
-
-
27.11.2010 в 16:02Не, ну Ара-то тоже понять можно! Он уже попытался проявить настойчивость, его послали. Второй раз сделали вид, что ничего не было. Арейн же не мазохист, в конце-то концов! Пока только он пытается делать движение навстречу, Лей же все время крысится. Мне кажется, именно блондину надо что-то с собой делать. Я бы на месте Ара тоже не рискнула раскрывать душу перед такой ядовитой змеюкой, каким держит себя Лей. И потом, именно блондин всегда выступает зачинщиком всяких склок, ругани и драк. С чего Ару ему хоть как-то доверять? Он и так проявляет чудеса толерантности!
-
-
27.11.2010 в 16:24А на счет почему именно Ар должен сделать первый шаг - ему просто легче верить в людей, Лей слишком боится хоть кому-то доверять.
Ну вот как-то так...
-
-
27.11.2010 в 16:28-
-
27.11.2010 в 16:35-
-
27.11.2010 в 16:36-
-
27.11.2010 в 16:44Ну вообще еще на это наивно надеюсь *тяжело вздыхает*
Трепанация, трепанация и еще раз трепанация
Гы.... Чтобы лишние мозги не мешали?
-
-
27.11.2010 в 16:47Вау! Оптимистка ))))
Гы.... Чтобы лишние мозги не мешали?
Аха )))) Они оба слишком много думают ))))
-
-
27.11.2010 в 16:51Хм.. ну если только очень-очень местами
Аха )))) Они оба слишком много думают ))))
-
-
27.11.2010 в 20:16Спасибо за продолжение)
-
-
27.11.2010 в 20:43Скорее с боевыми гранатами в зубах. Отпустят, что бы признаться - взорвутся)))
Один боится сказать о своих чувствах, второй разрешить себе чувствовать. Надолго ли их выдержки хватит?
Они уряааамые, ажно до жуткой жути))) Так что мучаем дальше!
Или, все же, слишком уже длинно? Все слишком затянулось и пора заканчивать?
Спасибо за продолжение)
Пожалуйста))))
-
-
27.11.2010 в 20:45-
-
27.11.2010 в 20:56Так что не слушай меня - это я рефлексую помаленьку(((
-
-
27.11.2010 в 21:48-
-
27.11.2010 в 21:51-
-
28.11.2010 в 09:31Hell aka Alexiel а какой у тебя сейчас объем?
Уже почти 79 страниц (12-ый шрифт, отступ между строчками - одинарный, поля страницы - стандартные)
Так что много. Я как-то когда начинала рассчитывала страниц на 40, ну максимум 50, а тут уже, а главное писать короче не получается((((
-
-
28.11.2010 в 10:15-
-
28.11.2010 в 16:23-
-
01.12.2010 в 23:55Я так понимаю, Арэйну было плохо от того, что у его "половинки" было похмелье, ммм???
-
-
02.12.2010 в 21:04Я так понимаю, Арэйну было плохо от того, что у его "половинки" было похмелье, ммм???
Конечно